— Приветки кокетки. — мы с Машей сомкнулись в щеки и по её надутым губам и еще более открытым глазам я поняла, что у меня на щеке остался след её помады.

— Где? — раздраженно спросила я, а «кокетка» указала пальцем на место, где я дома закрашивала прыщ. «Спасибо, Маша. Весь день я буду ходить с отпечатком твоей помады. Что не так с Шиплинами??».

— Ладно, пошли в Академию. Скоро уроки начнутся. — я глубоко вздохнула и, промолчав, пошла за ней.

— Маш, а ты не знаешь где Люся? Я потеряла свой телефон и сим-карту, а номер её не помню. Даже не позвонить никак. — смеясь, чтобы создать более дружескую атмосферу, сказала я. Машка наигранно, нет, скорее слишком эмоционально отреагировала на вопрос, как всегда в принципе и делала. Девушка легонько постучала указательна пальцем себе по губам и надула их, «мило» хмуря брови.

— Не знаю, меня она игнорирует и в школе она не появлялась. Но в телеграмм канале «Тёрки Верки» писали, что в последний раз её видели с Сашей. Пока тебя не было у них помолвка случилась, прикинь. — я открыла рот от удивления. А Маша? Кажется ей было плевать, она всегда позиционировала себя, как глупую блондинку и не исчезновение своей, вроде подруги она подала плечами и засмеялась. Противная — это слишком хорошее слово, чтобы описать Машу. А Шура? Александр причастен к её мнимому исчезновению? Когда я видела его на отборе у Шауката он был нормальным, да он вообще всегда был нормальным, а тут..

— Слушай, Белли. А ты нашла себе репетитора? — мне пришлось вырваться из своих мыслей и выключить режим детектива. Я вопросительно наклонила голову в её сторону и Машка сказала:

— Ой ой ой. Ты не знаешь? У нас экзамены через неделю! Следующие на наших факультетах будут через три года. То есть, ты перевелась в свой класс в конце курса. А курс длится три года. Если ты не сдашь экзамены, то останешься на второй год и тебе придется ждать еще три года, а у тебя же еще посвящение должно быть. Посвятить тебя смогут только после первого курса. — я закрыла глаза и запрокинула голову назад. Мне нужно было пройти всю программу по двум курсам за неделю? Прощай посвящение. Я чувствовала себя настолько подавленной, будто была фаршем, который перемололи блендером и сейчас будут из него делать котлеты.

— Не расстраивайся, Кис. Попроси у директора, чтобы тебя поставили на две смены, у тебя же две силы, значит будешь утром ходить на Нуклэй, а вечером на Берксу. Я дружу с многими на факультете Беркс и знаю, что много учеников ходят на вторую смену, так что одна ты там не останешься. А вообще силу Берксы тебе развивать не обязательно. По крайне мере экзамен можешь не сдавать. — я благодарно кивнула и побежала в кабинет директора, не обращая внимания на то, что она звала меня. Я подумала, что Маша права. Лучше мне заниматься тем, что требуется, а не тем, что по желанию, но на вторую смену я решила все же записаться. Открыв дверь, я с грохотом вбежала в комнату. Анатолий Михайлович подпрыгнул от неожиданности и резко обернулся на меня. Когда мужчина осознал, что я не грабитель он выдохнул и засмеялся, махая указательным пальцем.

— Изабелла, вы что. Совсем старика не жалеете. — «Если Агафону ≈ 300, то Анатолию ≈ 700?». — Что вы хотели? — садясь в кресло, спросил директор. Я хотела начать говорить, но мужчина жестом показал, чтобы я села на стул перед ним.

— Анатолий Михайлович, я хотела попросить, чтобы вы записали меня на две смены. Утром я хочу ходить на факультет ведьм, а вечером Беркс. Это возможно? Еще я хотела добавить о том, что возможно я буду появляться не на всех уроках для Беркс. Это ведь не проблема? — директор кивнул и стал медленно искать какой-то документ, На столько медленно, что я успела несколько раз зевнуть. Тишина была мучительной, но я подсознательно понимала, что если он ищет документ, то вероятнее всего я смогу учиться на две смены. Либо он ищет бумагу, где написано, что запрещено учиться на две смены.

— Вот, подпишите здесь. — Анатолий отдал мне наполовину заполненную бланку. Я улыбнулась и расписалась, хотя улыбнулась не искренне. Сколько же мне придется учиться. Но все же я была рада, что у меня будет возможность выучиться и сдать экзамены.

— Все, теперь приходите на занятия для Нуклэй с 9:30 до 15:00. А на занятия для Беркс с 15:30 до 20:00. Уроки можете пропускать, но сообщайте об этом. — я внимательно слушала Директора и думала. «Если все, кто учился три года будут сдавать экзамены, то меня могут не записать. Нужно попросить.

— Анатолий Михайлович, можете записать меня на экзамены. Я тоже хочу сдавать. — после ко мне пришла еще одна мысль и я добавила. — По Нуклэй. — ведь мне предстояло стать Нуклэй ведьмой, а Беркса, лишь дополнительная сила. Хотя было не важно одна сила или две, все равно через пару дней ко мне бы пришло выгорание, учится я бы перестала и экзамен я все равно бы завалила. Но попытка не пытка. Так утешала себя я, но скорее всего, нужно было заранее утешать моего экзаменатора..

— Да, конечно. Но на вас вся ответственность. Всего хорошего. — встав из-за стола, я попрощалась с директором и побежала в класс, ведь до урока оставалось 4 минуты. Запыхавшись и вспотев, я все же прибежала во время и вновь с грохотом вбежала в класс. Марина Юрьевна, с которой у нас сейчас был урок, сидела в кресле почти одна, лишь пару девочек общались на последних партах, из-за чего на меня обрушились взгляды всего класса. Девочки закатили глаза и стали тихо шептаться. Я осмотрела класс и успела устать только от мыслей об экзаменах. Все окна были открыты настежь, а по всем партам уже были разложены учебники. Я подошла к учительнице и, поздоровавшись, спросила:

— Марина Юрьевна, здравствуйте. — учительница обернулась на меня и её улыбка, будто восстала из мертвых. До этого в её глазах не было радости, но увидев меня она, будто схватила камень блаженства.

— Здравствуй, Изабеллушка. Ты где была, моя хорошая? — за пару недель, которые я успела проучиться Марина Юрьевна приняла Меня в любимчики. Точнее в любимицу. По крайне мере в нашем классе «моя хорошая» говорила она, только мне.

— Так, дети. Где половина класса? — все пожали плечами, только староста вышла из тени, точнее отошла от шкафа с книгами и ответила:

— Я слышала, что они ушли на семейное обучение перед экзаменами. — староста поправила очки и пристально посмотрела на учителя, чтобы удостовериться, что та её услышала. В классе все замолчали наступила нелепая тишина. Марина Юрьевна поджала губы, после чего сразу улыбнулась. Будто пыталась контролировать свои эмоции перед нами, она тоже была моей любимой учительницей, как и я её ученицей. За все время моего обучения там, хотя и не такого серьезного, как после новости про экзамены, но все же обучения, я поняла, что Марина Юрьевна всегда старалась быть веселой рядом с нами, чтобы поднять учебный настрой. На непослушание она отвечала одинаково: «Милая, перестань, прошу». Но никто не слушал её, а самое ужасное, что это не нравилось только мне. Но все же, не скрываю. Я подумала, что мне нужно было тоже перейти на домашнее обучение перед экзаменами и после уроков по плану было забрать учебники и сказать, что я пойду на домашнее обучение. Провалить экзамен, так провалить. Лучше не занимать время учителя на такую «самоуверенную» бестолочь, которая думает, что сможет выучить программу за три года.

— Что ж, зато я смогу уделить больше внимание каждой ученице. — никто вновь не слушал её, ведь теперь отвечать не нужно, значит и слушать не нужно. Так думали эти курицы, хихикающие на задних партах, а у меня на языке вертелись не особо хорошие слова, которые я хотела им сказать, но звонок меня прервал.

— Тема урока «Зелье духовного зрения». Это зелье вы будите создавать на экзамене, так что учите. Точнее вспоминайте, мы уже это проходили. — я подняла руку и Марина Юрьевна кивнула, давая понять, что я могу задавать вопрос.

— А что будет на экзамене? — Марина Юрьевна стала цвести за глазах, будто всю жизнь ждала этого вопроса. А я стала думать о том, что я не должна занимать её время.