Он не подозревал, что я слежу за ним, дело не в этом… Я был словно тень, бесшумная прозрачная тень или ещё лучше, я был, как профессиональный супер агент 007! Так что чернозадый понятия не имел о моих планах. Скорее всего, в тот день в автобусе у него что-то ёкнуло внутри. Жизнь и смерть ходят рядом рука об руку и когда грань между ними становится совсем тонкой, человек это понимает. Он ощущает близость конца всем своим естеством. Необъяснимо… но думаю это правда.

Как и говорил ранее я был предельно осторожен, пришлось ждать почти два месяца, прежде чем убить ублюдка. Каждые выходные они все вместе ездил на Собачий утёс, я знал это, вставал раньше, приходил туда и прятался на безопасном расстоянии. Но вот в чём проблема, я никак не мог поймать его одного. Нигер всегда приезжал на несколько секунд раньше, а что можно сделать за эти несколько секунд, спрошу я вас? Да нихрена нельзя! Не имея пушки, убить на расстоянии невозможно, поэтому я ждал. И, о чудо, однажды Спенсер с Жирдяем приехали раньше Нигера, покрутились немного у обрыва, покидали гальку и укатили на своих великах. Я даже не понял, почему они вдвоём и по какой причине Мистер Первый опаздывает. Посидев в засаде минут пять, мне порядком надоело ждать неизвестно чего, и я уже было собрался убираться, не соло нахлебавшись, как вдруг из чащи леса послышались непонятные звуки.

Я посмотрел туда и понял, что это не кто иной, как чернозадый засранец бежит со всех ног без велосипеда. От увиденного у меня сложилось впечатление, будто за ним гонятся по меньшей мере ПСЫ Ада, ну или, как минимум черти из того же Ада! Он был напуган, взмылен, как загнанная лошадь!

– Интересно сколько миль пробежал этот ублюдок, что так взмок? – подумал я.

И ещё…

– Интересно, почему он бежал? Что могло его так напугать? Точно не его синдром Первого не-а, это что-то другое! Он озирался по сторонам и по большей части оглядывался назад в непроглядную глухомань, будто за ним гонится сам дьявол! А может, и так! – размышлял я.

– Жить хочешь говно? – буркнуло моё чудище, в тот момент его было трудно сдерживать.

– Дьявол это или нет, по-любому, что бы то ни было, это мне на руку. – скалилось оно в нетерпении.

Я на секунду задумался, а когда очнулся, Руди стоял на самом краю утёса. Увидев эту картину в моей голове, зазвенела адская вспышка боли и весь мир будто дёрнулся в яростном припадке!

– Убей! Убей эту чёрную задницу! – завизжало чудовище, живущее внутри меня.

Я слышал, как оно рвётся наружу, разрывая мои нежные органы. Боль становилась нестерпимой, адской мукой! Мне полегчало именно в тот момент, когда я добрался до него. Странно, но… выскочив из укрытия, я наделал не мало шума, а Руди даже не дёрнулся! Самоуверенный Нигер продолжал стоять у пропасти, будто за спиной ничего не происходит. Меня это удивило, он ведь прекрасно слышал, что к нему приближается что-то или кто-то неизвестный! Слышал и не обернулся! Не задумываясь одним резким движением, я столкнул его в бездну, и именно в этот момент головная боль исчезла, принося невообразимое удовольствие. Оно походило на безмятежное спокойствие, не сексуальное удовлетворение высшей степени!

Столкнув его, я наблюдал, как он падает. Летит камнем вниз, ударяясь о выступы. Первый удар был очень мощный и мне показалось, что его правая нога сломалась в колене, отчего неестественно вывернулась в другую сторону и безвольно болталась, пока он продолжал устремляться вниз. Ещё несколько раз он бился о скалу, но всё ещё был жив, потому что несмотря на увечья, пытался цепляться за ветки деревьев и выступы. Усилия Руди не увенчались успехом. Уже через несколько секунд он оказался распластанным на берегу Конейдиан-Риверс. Спустя некоторое время, может быть пару-тройку минут, я спустился туда и посмотрел на его бледное лицо, оно мне очень запомнилось. Это был мой первый покойник, он выглядел спокойно, глаза открыты и ещё врезалось в память, на его щеках кровавые слёзы. Они прямо как ручейками стекали вниз к подбородку и упокоились маленькой лужицей на его груди. Я ещё раз внимательно осмотрел Руди… нужно было убедиться, действительно ли он покойник. И да, он был, безусловно, мертвее мёртвого, глаза распахнуты, рот перекошен, окровавленные руки раскиданы в разные стороны. Кстати, на правой руке у него было сломано два пальца, видимо, это потому, что он отчаянно пытался спастись, цеплялся за горную породу.

В те годы фотоаппарат был редкостью, этот шедевр запечатлеть не удалось, но я всё помню… Всё, до мельчайших подробностей! Меня телепала странная дрожь, не страх, а нечто необъяснимое… Думаю, это был большой выброс адреналина, потому что сразу после тряски, наступило состояние, похожее на эйфорию!

Я в полупьяном состоянии постоял так немного, затем ногой столкнул тело в бурлящую реку и увидел на каменистой глади что-то серое. Сейчас я точно знаю, это были его мозги!

Вглядевшись повнимательнее, я взял палку и подковырнул серую жижу, она шлёпнулась, скатившись обратно, издавая мерзкий чавкающий звук.

– Чвак!

Демон внутри меня расхохотался и я стал смеяться вместе с ним! Я хохотал громким истерическим смехом, и демон вторил мне скрипящим хихиканьем, от которого у меня побежали мурашки.

– Прощай Нигер! – выкрикнул я.

И вдруг успокоился, ненормальный смех моментально затих, и демон умолк как не бывало! Зловещая, тяжёлая тишина обступила меня со всех сторон.

– Прощай! – повторил я еле слышно и заплакал надрывно по-детски.

Наверное, убийство здорово потрясло меня, но так было надо… Не помню, как добрался до дома, не помню, чем занимался после, помню только гнетущее чувство пустоты, которое разливалось внутри, заполняя каждый уголок, каждую клеточку моего дрожащего тела. В понедельник в школе объявили об исчезновении Ради. Учителя во главе с директором были обеспокоены, они опрашивали всех, кто мог что-то видеть, знать или подозревать, на меня никто не обращал никакого внимания. Я никогда не вызывал подозрения… Дружки долбаного Нигера даже не появились в школе и признаться честно мне было плевать почему! С тех пор я практически перестал их замечать, да и без этого ублюдка они стали вполне нормальными, тихими парнями, никого не задирали. И вообще, прекратили строить из себя крутых парней. Стоило из стада убрать паршивую овцу и всё нормализовалось, как по мановению волшебной палочки!

Первое, что я помню, это улыбающиеся глаза отца… Да, да именно улыбающиеся глаза моего горячо любимого отца и готовящую у плиты маму. Есть и другие обрывки воспоминаний, но именно это самое чёткое. Вообще, у нас всегда был праздник, когда мама кашеварила на кухне. Она очень вкусно готовила и как, мне кажется, любила это дело. В такие выходные дни, папа откупоривал бутылку дорогого вина, усаживался в своё любимое кресло и так смотрел на неё, так смотрел… С восхищением и безусловной любовью. Он медленно гурманил этот бокал вина, растягивая удовольствие, поглядывал на любимую Дороти, улыбался, мурлыкая себе под нос весёлую мелодию, изредка подкидывая какую-нибудь смешную новость в воздух. Мама хохотала, я не понимала ни слова из того, что он сказал, но тоже смеялась… Тогда, казалось, все мамы и папы обязательно должны быть такими и обязательно должны любить друг друга. Когда была маленькая, слепо верила в это. В моём детстве было много прекрасных моментов, мы жили дружно и весло и каждое лето уезжали в маленький домик на берегу моря. Жили тихой деревенской жизнью, но даже там я понимала, что меня растили, как принцессу и красавицу. Ну, а как иначе? Я обязательно должна была вырасти настоящей леди, выйти замуж и быть счастливой женой и матерью, как и моя мама!

– Оливия, сестрёнка! – воскликнул тоненький и очень восторженный голосок Молли.

Я взвизгнула от восторга и побежала к ней! Бон-бон раскрыла свои тоненькие рученьки для объятий. Бон-бон… я так звала кузину с детства… В сущности мы были наивные дурочки, каких свет не видывал! Тогда наши родители были очень близки, поэтому мы часто встречались, жили вместе и даже путешествовали.