Просто человек

Громкий стук в дверь раздался на всю комнату, нарушив покой раннего утра. Единственным недостатком должности, которую я занимал во дворце, была необходимость вставать с первыми лучами солнца. Нет, мне с самого рождения приходилось подниматься ни свет ни заря, но, будучи вторым заместителем короля, я ощутил всю радость от валяния под одеялом вне зависимости от времени суток. Оказалось, что это непередаваемое чувство, когда тебе некуда спешить, и можно наслаждаться гладкостью шелкового постельного белья и полумраком, царящим за пологом кровати. Почувствовав это однажды, мне трудно далось осознание, что, оставаясь на службе, придётся просыпаться слишком рано каждый день на протяжении всей жизни. Самым обидным казалось то, что за прошедшие годы службы я уже заработал себе на безбедную старость в любом городе мира, но не мог воспользоваться столь заманчивыми вариантами.

Подумывая отказаться от должности и уйти на заслуженный покой, я постоянно откладывал принятие этого решения. Оставлять Риана на попечение одного Велианта – его первого заместителя, и низших советников, казалось мне неправильным, всё же он не просто мой король, но ещё и лучший друг, как-никак. По крайней мере, был таковым, пока не закрылся от целого мира, ограничив контакты со всеми окружающими и принимая участие лишь в обязательных визитах и беседах. Первые пару лет после того, как он лишился своей божественной силы и потерял возможность двигать правой рукой после травмы в схватке, Риан вёл себя точно так же. Ни с кем не разговаривал, если в этом не было необходимости, ничего не хотел, ни в чём не принимал участия. В какой-то миг это изменилось, он словно снова почувствовал жажду к жизни и расцвёл буквально на глазах. В те несколько лет я и задумался об уходе с должности, собирался сообщить королю об этом, но тут блеск в его глазах пропал, и Риан вернулся в бездну угрюмости и печали, на дне которой пребывает до сих пор.

Мне было грустно видеть друга таким, но на мои попытки пробиться через защитное молчание, он лишь просил закончить этот разговор и не трогать его. Беседовать о себе, своём состоянии и том, что стало причиной подобного угнетения, король не собирался, и я перестал пытаться разговаривать с ним на эти темы, тоже ограничиваясь официальными словами. По слухам, что ходили во дворце, одна лишь принцесса Веланика продолжала поддерживать с Рианом хоть какой-то контакт, но тот не всегда принимал её, и чаще всего их встречи длились недолго.

В очередной раз откинув настырные мысли об оставлении должности ради свободы и возможности спать до обеда, я потянулся на кровати и протёр пальцами слипшиеся глаза. Нащупав второй рукой нежную, обнажённую спину женщины, я невольно улыбнулся, а мои пальцы проскользнули по ней от самой поясницы до плеч и обратно, опустившись ниже. Приятные мурашки почему-то побежали по моей коже, а не её, хотя говорить я мог только за себя.

Издав неразборчивый стон, женщина нащупала одеяло и прикрылась, а затем перевернулась на другой бок и оказалась лицом ко мне. Каждый раз смотря на неё, я не мог не думать, как крупно мне повезло. Не каждый человек может быть удостоен такой чести, как брак с Богиней, но в глубине души я знал, что это вовсе не то, чего бы я хотел. Это сбивало с толку ещё больше, но какая мне разница? Аиона, Богиня войны, почему-то сама выбрала меня. Уж не знаю, что такого я ей сделал семнадцать лет назад, но с тех пор она ни разу не дала усомниться в своей симпатии ко мне, как и верности. Учитывая, что все ночи мы проводили вместе, то женщине просто некогда спать с кем-то ещё, и я не терзал себя такими подозрениями. Да и даже не думал над этим, ведь в глубине души мне было всё равно. Аиона хотела показать мне весь мир, ведь он не был ограничен теми тремя странами, в которых мне довелось побывать. Вот только я никак не мог предоставить ей такую возможность, ссылаясь на занятость и необходимость моего присутствия здесь, во дворце Риана, рядом с ним самим. Аиона понимала и ждала, тем более что для неё какие-то семнадцать лет – короткий срок, она ведь бессмертна, в отличие от меня. А вот чего ждал я сам и не искал ли себе отговорок, я не знал.

Когда зелёные глаза Богини открылись, я в очередной раз поразился тому, как сильно она похожа на мою повзрослевшую сестру, да и на меня самого. У нас троих были одинаковые глаза, обрамлённые пышными и длинными ресницами, и волосы почти одной длины, едва достигающие лопаток, но у Аионы они чуть более жёлтого оттенка. Солерис, как звали мою младшую сестру, я давно не видел, но когда мы встречались в последний раз, то отметил, что с годами она приобрела некую суровость в чертах, и словно подражала образу моей супруги.

Поженились мы, кстати говоря, не так давно, и десяти лет не прошло, что по меркам Богов вообще не являлось каким-то значимым сроком. На этом настоял Риан, сговорившись с Солерис и её супругом, королём соседней страны. Королевские особы очень переживали, что своей внебрачной связью, пусть и с Богиней, о чём многим людям было неизвестно, я позорю честь королей сразу двух стран, своего рода, семьи и должности. Сдавшись, я предложил брак Богине, ожидая, что та рассмеётся мне в лицо. Пожав плечами, Аиона заявила: «А почему нет? Конец мира всё равно не за горами», и мы совершили полагающийся обряд и предали эту информацию огласке. Теперь же я стал первым и, как говорят все, кто изучал книги по истории, единственным человеком, официально вступившим в брак с Богом. Будет чем гордиться в старости, когда я буду седым, морщинистым стариком, а она останется всё столь же молодой и прекрасной.

– А я всё жду, когда же ты проснёшься, – тихо проговорила женщина, вызвав на моих губах улыбку. Мне всегда казалось неправильным, что каждое утро она дожидается, пока я проснусь и уходит только после этого. Ей, в отличие от меня, сон не нужен, а значит, просто валяясь здесь всю ночь, Богиня тратит своё время. За все эти годы я никогда не спрашивал её о том, в чём заключаются её божественные обязанности, и сильно ли она занята. Учитывая, что Аиона звалась Богиней войны, а таковой поблизости никто за семнадцать лет так и не развязал, то и дел у неё могло быть немного. Хотя, откуда мне знать, что там творится за морями в других странах?

– Могла бы и разбудить меня. Лучше ты, чем слуги со своим надоедливым стуком в дверь и напоминанием, что я куда-то там опаздываю, – поморщившись, я снова потянулся, разминая затёкшие мышцы рук и плеч. Да, возраст давал о себе знать. В двадцать лет я и не предполагал, что шея может болеть только из-за того, что ты уснул в неудобной позе. Вот в тридцать девять ощутил это на собственной шкуре. Жаль, что моя супруга не Богиня жизни или света, могла бы тогда одним прикосновением снять противную ноющую боль в основании шеи, но увы, способности Аионы на это не распространялись.

– И навлечь на себя вот это выражение лица, которое сейчас предназначается им?

На лице женщины застыла очаровательная улыбка. Мне же пришлось убрать гримасу недовольства и раздражённости со своего, возникающую там каждое утро, стоило раздаться стуку, оповещающему о необходимости вставать. Риан давно понял, что если он хочет видеть меня на утренних собраниях, то следует назначить слуг, что будут заставлять меня просыпаться. Это пошло ещё с тех первых двух лет моей службы, когда я постоянно просыпал из-за бурной ночи и выпивки накануне, когда он ещё не был ранен и был самим собой. Теперь с моим пристрастием к алкоголю покончено, но люди, уверенно долбящие кулаком в дверь, стоило только солнцу встать, остались и исправно выполняли свои обязанности.

– Действительно, на тебя оно не должно так реагировать, – улыбнулся я, но улыбка вышла кривая, а не как у неё. Рассмеявшись, вероятно, из-за выражения на моём лице, женщина откинулась головой на подушку, а сама перевернулась на спину. Вдруг в дверь снова постучали. От первого стука с самого утра я и проснулся, но не подал слугам никаких признаков пробуждения, что и было ошибкой.