Он смотрит на меня так, словно я звезды, хотя все, что я когда-либо чувствовала раньше, была тьма, которая окружает их. Он заставляет меня впервые в жизни чувствовать себя безумно вменяемой. — Это уже произошло, Эйс.

Молчание между нами становится все более долгим, все более безумным. Но он здесь, сидит рядом со мной на пирсе, посреди озера, и лунный свет льется на его кожу.

Я не уверена, из-за алкоголя это или из-за того, как он смотрит на меня, и на его губах появляется улыбка, определенно из-за алкоголя. Я не знаю, что я делаю, но внезапно оказываюсь у него на коленях. Мои колени по обе стороны от его бедер, и я замечаю, каким опустошенным он выглядит. Где ты был, Эйс?

Он редко бывает дома, все время исчезает без всякого предупреждения.

Я прослеживаю темные круги у него под глазами и замечаю, как застывает его тело. Мои пальцы спускаются к его губам. Мой большой палец нежно касается их, обводя очертания, наслаждаясь каждым мгновением, каждым прикосновением.

Эйс хватает мои пальцы своей рукой, и мои глаза устремляются к нему. Они зловещие и наполнены тьмой, но в то же время завораживающие. Я не в состоянии отвести взгляд, даже если я рушусь. В его глазах весь мир, его проклятые глаза уничтожают меня.

— Заставь меня забыть, — говорю я срывающимся голосом. — Заставь меня забыть обо всем. Это убивает меня изнутри.

Эйс подносит руку к моей щеке и нежно вытирает слезы, бегущие из моих глаз. Каждое прикосновение его пальцев ко мне разжигает огонь внутри.

— Эйс, пожалуйста, — умоляю я. Мне нужно, чтобы отчаяние и страдание исчезли, даже если это на короткую секунду. Похоже, он единственный, кто может дать мне то, что мне нужно.

— Калла, — предупреждает он. Мое требование ошеломило его. Его глаза снова встречаются с моими, и в них есть что-то другое. Возможно, я придаю этому слишком большое значение, но это как будто его собственные демоны танцуют прямо передо мной.

— Скажи мне, если нужно будет остановиться, — говорит Эйс, наклоняясь ко мне.

Не останавливайся. — Остановись, — выдыхаю я, но мое тело произносит полную противоположность, когда мои руки запутываются в его волосах, притягивая его еще ближе.

— Серьезно, Калла, — протягивает он низким голосом, крепче обнимая меня за талию.

Мое тело горит везде, где он прикасается ко мне. Его мозолистые пальцы касаются моей обнаженной кожи там, где задралась футболка. Мне нужно, чтобы он продолжал, потому что никто никогда не заставлял меня чувствовать себя так. Я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Его губы слегка касаются уголка моего рта, ожидая моего согласия, ожидая, что я передумаю.

Я задыхаюсь от едва уловимого контакта, желая большего. — Нет, я не могу.

— Черт, — ругается Эйс, и внезапно я чувствую только его вкус. Его рот движется вдоль моего, медленно и неторопливо.

Я никогда не понимала, как люди могут быть зависимы от наркотиков. Я даже никогда их не пробовала. Мой отец бы взорвался, вы же знаете, он был шерифом и все такое. Но в данный момент я наркоман, который не может насытиться. Вся боль в моем сознании, все разочарование и гнев утихают. Каждая мысль в моей голове взрывается темной жаждой.

Я зависима от того, что Эйс заставляет меня чувствовать. Конечно, не поймите меня неправильно, я целовалась с несколькими парнями раньше, но никто никогда не заставлял меня чувствовать себя так. Даже близко. Интересно, не потому ли это, что мы окружены тишиной всего вокруг нас, звезд, луны, озера, спокойствием времени?

Его губы требовательно прижимаются к моим губам, и в них нет ничего нежного. Эйс далек от нежности. Его руки на моей талии, притягивая меня ближе, хотя между нами нет пространства.

Он проводит языком по моей нижней губе, спрашивая разрешения, и я позволяю ему. Удовольствие пронзает меня, когда наши языки танцуют вместе в идеальной синхронизации. Я не знаю, как я могла предположить, что поцелуй с Эйсом будет чем-то меньшим, чем это.

Я ненавижу то, что мне это так нравится.

Последняя крупица здравого смысла, оставшаяся во мне, советует мне выбраться из этой ситуации, но мое тело приклеено к телу Эйса. Что он со мной делает? Он разрушает все барьеры, которые я воздвигла, чтобы защитить себя.

Он отстраняется. Его голос низкий и грубый. — Мы не должны были этого делать.

— Эйс, — бормочу я ему, возвращая его губы к своим, не готовая к тому, что это чувство закончится. Не желая принимать реальность, которая вот-вот рухнет обратно.

Мне нужно больше. Больше его.

— Калла, — предупреждает он, и именно серьезность его голоса возвращает меня на Землю. Мы оба пытаемся отдышаться, — мы не должны. Не так, — говорит он, на этот раз тверже.

— Почему твой рот снова должен делать это, все портить? — я отворачиваюсь. Эйс неохотно отпускает меня, и я вдруг точно вспоминаю, почему это плохая идея.

«Детка.

Мы просто друзья.

Я никогда не встречал кого-то, кто мог бы удерживать мое внимание достаточно долго».

Три причины, которые проникают в мой разум, как яд. — Ты пытаешься флиртовать со мной или затеять драку? — раздраженно спрашивает он. Его раздражительность… раздражает меня? Смело. Не начинай этого, Эйс.

— Ни то, ни другое, — я поднимаюсь на ноги. У меня кружится голова, но я трезвее, чем когда-либо. Я не хочу с ним спорить, и мне необходимо отстраниться от этой ситуации. Как мы можем перейти от поцелуев к ссоре менее чем за секунду?

— Куда ты идешь? — спрашивает он.

Я игнорирую его и продолжаю идти. Я не уверена, который сейчас час и как долго я просидела на пристани. Как долго я пробыла здесь, прежде чем он пришел и все испортил? И почему? Почему он не может оставить меня в покое? Получает ли он удовольствие, играя с моими эмоциями?

— Калла, подожди, — он догоняет меня. Почему я так зла на него? Но на этот вопрос не стоит отвечать, потому что я уже знаю.

Я ненавижу, как он заставляет меня чувствовать, что ничто не имеет значения, когда я с ним. Я ненавижу то, что, хотя он говорит мне держаться подальше, он всегда тот, кто находит меня. Он всегда рядом, когда единственное, что я хочу сделать — это вписаться и начать все сначала. Но больше всего я ненавижу то, что каким-то образом, в течение всех этих недель, когда Эйс был мудаком, я обнаружила, что хочу проводить с ним время. Я обнаружила, что он мне нравится. Он понимает меня так, как никто другой. Я принимаю его таким, какой он есть на самом деле, и, в конце концов, мы не так уж сильно отличаемся. Мы оба отталкиваем всех, кто стремится помочь. У нас обоих впереди долгое исцеление.

Но мне не нужны сложности. Мне это не нужно.

— Черт возьми, Калла. Просто подожди, — он касается моей руки.

— Что? — я поворачиваюсь к нему лицом.

— Этого не должно было случиться… — он проводит рукой по волосам. Я не могу избавиться от ощущения, что мои пальцы несколько мгновений назад делали это… Нет, нет, нет. Я хочу вырвать их.

Это последнее, что девушка хочет услышать после поцелуя с кем-то. Этого не должно было случиться. Я убеждена, что он не говорит этого другим своим друзьям.

Было ли это так ужасно для него? Боже мой, что я сделала с Эйсом? Мое сердце выпрыгивает из груди. Я злюсь на себя за то, что позволила этому случиться.

— Почему? Потому что я тебе уже наскучила? Потому что ты исчез на неделю после того, как тебе позвонила девушка? Потому что мы друзья? — я не кричу, но так кажется, потому что вокруг нас тишина.

— Нет, Калла. Потому что ты пьяна и не в том эмоциональном состоянии. Я не подхожу для т… — начинает он, но с меня хватит. Я не могу позволить ему закончить это предложение. С меня хватит того, что он определяет, что для меня хорошо, а что нет.

— Эйс, клянусь, если ты скажешь то, что, как я думаю, ты собираешься сказать, я… я… — тьфу! Я кладу руку на лоб, трогаю его, и возникает острая головная боль.

Его губы изгибаются в усмешке, от которой появляются обе ямочки, и я хочу стереть ее с его лица. Он так бесит. Никто никогда не заставлял меня чувствовать столько гнева, раздражения и явной тоски одновременно.