Перебираясь по обледенелым крышам, я добрался до той самой сторожевой башни, где скрывался два дня назад.

Кажется, наружу высыпали все, кто жил в крепости. Люди толпились на площади перед воротами и пытались разглядеть, что происходит снаружи.

Я выискивал знакомое лицо среди возбужденной замерзшей массы. Я мог ошибаться, но, по-моему, за время моего отсутствия жители стали больше напоминать оборванцев, чем крестьян. Кутались в какие-то жалкие обноски, состоящие из дыр, а не из ткани.

Да, Ванжан был северным королевством. Дальше – лишь земли Мертвых. У нас всегда были суровые зимы. Но крепость не казалась настолько нищей, чтобы не суметь пережить холодные времена. Среди сборища оборванных крестьян с обмороженными лицами мелькнула яркая синяя звезда с золотым ореолом.

Рэйден прибежал к воротам, расцвечивая темную толпу яркими красками. На нем был забавный пухлый плащ, больше похожий на одеяло, расписанный выцветшими облаками и танцующими среди них цаплями. Эта картина всколыхнула смутную мысль. Словно я где-то уже видел нечто подобное. И это было важно. Он будто почувствовал мой взгляд. Тут же вздернул голову наверх и безошибочно нашел меня глазами.

Он ведь не мог знать, что я здесь. И все-таки он смотрел прямо на меня. Мой маленький беззащитный супруг, который казался прекрасным цветком, распустившимся среди топких болот. Нежный душистый пион.

Он нервно помотал головой и тут же отвел взгляд, когда какая-то из девушек тронула его за плечо.

Все внутри сжалось от ревности. Я едва подавил желание спрыгнуть вниз и прижать Рэйдена к себе, показать всем, что он мой.

Но это желание пришлось подавить, потому что до крепости долетела удушающая огненная гарь. Ветер нес черный дым, который окутывал сторожевые башни серым облаком. Пепел кружил в воздухе вместо снега, а треск огня становился все громче.

Я осторожно выглянул, стараясь остаться незамеченным для крестьян. Поле действительно горело. Полыхало, превратившись в огненное море. Но не только оно. Прямо перед крепостью тоже разгорался пожар…

Напротив ворот стояли два огромных вкопанных в землю деревянных столба. Между ними, привязанная за руки веревками, висела женщина. Она дергалась как ящерица, извивалась и кричала. Но высвободиться из этой ловушки было невозможно. Под ней разгоралось яркое оранжевое пламя. До середины столбы уже были объяты им, и оставалась лишь несколько секунд до того, как огонь доберется до ее ног.

Странным было то, что огонь, кажется, не причинял никакого вреда дереву, но не висящей между столбов женщине.

Пламя лизало ее ступни, заставляя вопить так громко, что собравшиеся крестьяне испуганно смолкали.

Я все еще медлил. Знал, что могу ее спасти, но почему-то не торопился это делать.

Возможно, потому, что мне было гораздо более важно то, что происходит здесь, чем за пределами крепости.

У ворот и на башнях не было ни одного стражника, а ведь весть о пожаре уже успела распространиться. Ни генерал, ни его дочь, ни даже командующий до сих пор не появились. Не было и Дайске с Ясуо и моим двойником.

Зато появилась Сюли. Она подбежала к Рэйдену и начала что-то говорить. Опять читает ему нотации и рассказывает про мораль?

Ветер принес тяжелые грозовые облака, которые растянулись над крепостью мерцающими серыми полотнищами. Крестьяне дружно подняли головы и уставились на небо. Но вместо него были лишь низкие пыльного цвета тучи, которые словно поблескивали. Это странное мерцание… Как будто кто-то посыпал крепость серебряной пылью.

Рэйден поднял ладонь, задумчиво ловя переливающиеся искры. Пока большинство крестьян восторженно разглядывали свои блестящие руки, мой бледный супруг все больше хмурился. Кажется, он знал, что это. Снаружи творится демон знает что, а я не могу сдержать восхищения. Сколько еще знаний хранится в его златокудрой голове? Губами завладела улыбка. Хотелось просто смотреть на него, не отрываясь. Скажи он даже какую-нибудь глупость, и я буду умиляться его словам, восторженный и совершенно покоренный им.

Но пришлось взять себя в руки, потому что снаружи что-то происходило. Пламя перекинулось на ноги женщины, и она закричала еще громче. Крестьяне встрепенулись. Гремя оружием, на площадь высыпали заключенные под предводительством Су Тхи.

Я снова посмотрел на извивающуюся в муках женщину. Меня останавливало то, что все это походило на ловушку. Словно жертва была приманкой…

Появились стражники генерала, а затем и он сам вместе с командующим. Госпожи Лу нигде не было видно. Теперь ее отсутствие вызывало подозрение.

Наконец появились Ясуо с Дайске. Стала понятна их задержка. Они практически волокли двойника, зажав плечами с двух сторон. Только благодаря этому он не падал. Неудивительно, что по крепости пошли слухи о скорой кончине королевского посланника.

Рэйден начал пробираться к воротам. Я уже собирался спрыгнуть вниз, чтобы оттащить его назад, как с внешней стороны крепости послышался странный звук. Будто скрипели старые деревья. Сначала подумалось, что зрение меня подводит, потому что казалось, что сбросившие листву деревья в роще перед крепостью шевелятся и дрожат. Но они оставались неподвижны. Иллюзия движения возникала из-за нескольких десятков черных монахов.

Они бежали среди деревьев, перебирая сразу двумя парами слишком длинных конечностей, легко перепрыгивали с дерева на дерево. Из трескающейся от каждого движения черной корки, покрывающей их тела, выстреливали фонтаны крови. Казалось, что за ними следом тянутся алые знамена.

Я медленно вытащил меч из ножен и раскрыл веер. Пока что я еще не знал, что буду делать. Сражаться с ними в одиночку было бы безумством. Да и не было такой нужды. Все находятся внутри крепости, ворота закрыты…

Вот только оказалось, что для монахов ворота – не помеха. Те, что бежали впереди, легко и без всяческих усилий подпрыгнули и опустились на стену. Некоторые облепили сторожевые башни, другие умудрились втиснуться в узкие бойницы.

Вместо того, чтобы бежать и прятаться, толпа замерла, будто парализованная. Я нашел взглядом Рэйдена и приготовился в любой момент прыгать, чтобы закрыть его собой.

Но монахи вдруг заговорили:

– Ну что, люди-и-ишки?..

– Трясе-е-етесь?..

– Дрожи-и-ите?..

Одни как бы продолжали фразы других, будто были единым организмом. Становилось невозможным понять, кто среди них главный.

– И пра-а-авильно… Бо-о-ойтесь…

– Ведь скоро все здесь будет залито вашей кро-о-овью…

Они засмеялись, издавая звуки, похожие на скрип старых деревьев.

– Ско-о-оро… Очень ско-о-оро…

– Мы вы-ы-ыпотрошим ка-а-аждого из ва-а-ас…

– Укра-а-асим убогую крепость вашими вну-у-утренностями…

– Пообедаем вашими кишка-а-ами…

– И закусим сердца-а-ами…

Они начали хохотать, широко раскрывая пасти. Наверное, хотели, чтобы все увидели зубы, подобные кинжалам, и острые языки, которые выглядели так, словно тоже могут проткнуть жертву насквозь.

– Мы будем жрать дете-е-ей на глазах роди-и-ителей…

– Же-е-ен на глаза-а-ах муже-е-ей…

Один из самых крупных спрыгнул перед толпой. Глаза-угли ярко вспыхнули. Крестьяне испуганно отшатнулись назад. Но сверху начали спрыгивать другие монахи, окружая испуганную толпу.

Я тоже приготовился прыгать. К Рэйдену жались перепуганные женщины и несколько стариков. Искали защиту в его силе и уверенности. Он был единственным, кто не сдвинулся с места, когда появились монстры. Мой безрассудный храбрый лекарь. Я ведь просил его сидеть внутри…

Черный монах, приземлившийся первым, отвернулся и шагнул к воротам. Он впился в них пальцами, похожими на обрубленные сучья. Из трещин в его жуткой коже хлестала самая настоящая лава. Она брызгала на ворота и плавила их.

– Выдайте нам того-о-о, кто убил наших бра-а-атьев… Чужака-а-а, который возгла-а-авил вас… Отдайте его на-а-ам… Его и же-е-енщин…

– Мы проявим милосе-е-ердие… Не тронем жен и матере-е-ей… Отпустите с нами неви-и-иных, не разделивших ло-о-оже с мужчи-и-иной… и мы пощади-и-им всех остальны-ы-ых…