–Здравствуй, родная. Прости, что я долго.
В глубине души Иван сопротивляется тому, что творит. Но не в силах остановить того, кто взял под контроль его разум. Он превращает дома в руины. Дети и женщины кричат. Мужья вгоняют в него колья. Поп Лаврентий шепчет какую-то молитву. Но ему на них плевать.
Крики стихли лишь тогда, когда вдали запели петухи. Он начинает куда-то бежать.
– Куда? Зачем? – спрашивает он у другого себя.
– Рассвет! Я ненавижу свет солнца.
Иван собирает остатки внутренних сил, чтобы остановиться. Он ударил кулаком, и одно из зданий развалилось на кусочки. Огромный камень придавил его ноги. Пусть теперь Тристан попробует скрыться! Нельзя позволять, чтоб тебя кто-то контролировал!
Лишь первый луч солнца прикоснулся кожи, как Иван почувствовал ужасную боль. Рука покрылась волдырями. Но потом он раскрыл рот, и оттуда вылетел рой мошек. И свобода – больше никто не сидел в его голове.
***
Ночью кто-то шёл по разрушенному селу.
– Помогите! Спасите меня! – крикнул Иван. Без помощи он не сможет освободиться из-под глыбы, что придавила его.
К нему подошла Арыся и сказала замогильным голосом, в котором можно узнать Тристана-отшельника:
– Меня не так-то просто победить!
Она вырвала книгу в чёрном переплёте из рук пленника под камнем. И скрылась за каштанами.
– Значит, она меня больше не любит, – прошептал Иван.
Простите, мисс
Лёгкий бриз. Мы оба в тельняшках: я и мой друг Васёк. Солнце в зените. Слегка покачиваемся: не пьяные, просто давно нога на сушу не ступала.
–Компас в моих штанах никогда не даёт сбоев! – говорю.
–Не трынди.
– Да век суши не видать! Он как весной улавливает первую цель, и до самой осени работает. Ещё ни одного сбоя не дал! – смотрю на друга, а он прищурился недоверчиво. – Не веришь? По глазам вижу, что не веришь! Я сейчас подойду к той девчонке, и у нас точно будет! Спорим!
Мне нечего терять: мой компас ещё ни разу не давал сбоев: если указал на девушку, я точно смогу её закадрить, даже не напрягаясь.
– А давай поспорим!
– Девушка, можете, пожалуйста, разбить наш с Васей спор?
Девчонка кудрявая, зеленоглазая, разбила наши руки.
–
Меня Лёня зовут. А тебя?
Она что-то ответила, кажется, Марина? Какая разница: я не встречаюсь с девчонками дважды.
Тёплый поцелуй. Губы как спелые вишни: как же я скучал за этим месяцы, проведённые в море. Мне был дорог каждый её каприз, и ласки её тоже.
Рассвет – немного грустное мгновенье. На мгновенье мне показалось, что я влюбляюсь, поэтому пора бежать. Цыганка, которая передала мой странный дар, предупредила, что если я останусь с любой девушкой до полудня или дважды проведу с ней ночь, то проведу с ней и остаток жизни.
–Прости, мне надо уезжать.
–Скоро вернёшься? – она ласково погладила по щеке. – Я тебя дождусь.
– Простите, мисс, но ждать меня не надо!
–Лёнь, а ты меня и правда не помнишь? Я же с той самой ночи, два года подряд выходила к порту. Ждала, и вот дождалась!
В голове сразу зазвучал марш Мендельсона.
Я очень люблю море и свободу. Но после этой ночи больше всего я люблю Марину.
Мой компас с тех пор не работает: каюсь, пытался проверить, но получил пощёчину от одной брюнетки.
Видимо, Марина позолотила цыганке руку больше, чем я.
Хаос Кассандры
Предсказания никогда не сбываются. Учёные мужи со своими приборами не могут предсказать погоду на пару недель вперёд. А что тогда говорить об обычной цыганке, разливающей кофейную гущу на блюдце? Силы древней Первой Женщины охраняют нас, не давая заглянуть за горизонт, за которым скрывается первородный Хаос. Сделала кофе чуть гуще, тряхнула чашкой не под нужным углом – и всё, предсказание не исполнится. Но один раз, в самом конце каждого года, силы истончаются, ослабевают, все 22 свёрнутых в мелкий клубок измерения распрямляются. Явь, навь и царство сна на миг становятся единым целым. В этот день каждый сможет заглянуть в Пучину Хаоса. Там можно увидеть грядущее с высоты недоступных в обычные дни измерений – тех, где обитают души мёртвых предков и мельчайшие частицы, которые не разглядеть невооружённым глазом.
В этот день бабочка никогда не сможет взмахом крыла вызвать торнадо, а каждое предсказание точно сбудется. Главное, не забывай, что каждое мгновение, когда ты вглядываешься в Хаос, надеясь рассмотреть будущее, Хаос старается разглядеть тебя. И если он тебя опередит, то тебе никогда не выбраться из его Пучин.
Но если ты всё-таки решишься заглянуть в неизведанное, то лучше всего это делать в глухой деревне, как можно дальше от цивилизации, чтобы неожиданный звонок начальника или сообщение в соцсети ненароком не отвлекли от самого важного. Например, вот этот деревянный покосившийся дом на окраине деревни Васюково вполне подойдёт. Молодёжь давно уехала, поэтому остались старики, холостяки-алкоголики да собаки. Ветхий дом покосился, дверь едва ли держится на петлях. Каркают вороны. Ты рискнёшь постучать в дубовую дверь?
–
Да-да, входите!
Пахнет засушенными травами и цветами. Десяток свечей полностью не справляются с полумраком комнаты. Неужели, сюда так и не провели электричество? На стенах картины, но неужели нет не то что плазмы – нет даже пузатого телевизора, на котором каналы переключаются с помощью рычага.
Среди этого безобразия девушка лет двадцати, на вид больше не дашь. кудрявый русые волосы растрепались.
–
Александра?
–
Да, Мария, проходите, присаживайтесь! – голос звонкий, мелодичный, но какой-то умудрённый опытом, слишком уверенный, как для девушки двадцати лет. И внимательный взгляд, который может прочитать душу, а потом и выпить её до дна без остатка.
–Итак, Мария, что бы Вы хотели узнать?
– Кто будет моим суженым. И как его найти, когда все мужики – козлы?
– Что ж, присаживайтесь и прикройте глаза. Вы ни в коем случае не должны увидеть ритуал, который я буду проводить.
– Всё точно сработает?
– Да, мои предсказания всегда сбываются, – в глазах Александры полыхнул огонёк самоуверенности. – Но ни в коем случае не смотрите. Особенно не заглядывайте в зеркало.
Мария не для того проделала такой длинный путь с института, чтобы просидеть с закрытыми глазами. Тема её диссертационной работы: “Онтология народных верований и новогодних обрядов”, и она хотела посвятить одну из глав новогодним гаданиям. Маша достала из сумки детектор излучений, поправила пуговицу, к которой прикреплена миниатюрная камера, на всякий случай ещё раз проверила, включен ли микрофон.
Александра тем временем начала раздеваться, пока не осталась в центре круга из зажжённых свечей абсолютно голой. Одну свечу взяла в руку и провела возле зеркала.
–
O, antiqua oracula, reperio vestri secreta, – зазвучал певучий голос Александры. Неужто, хоть где-то пригодилась латынь? (О, древние оракулы, откройте свои тайны)
–
Ego cultus meridiem. Ego invocábo sapiens Thoth, revelare secreta!
Я поклоняюсь югу. Я призываю мудрого Тота, открой свои тайны!
Держа свеча в руке, Александра повернулась в сторону Марии и опустилась на колени. Мария прикрыла глаза, чтобы не выдать, что наблюдает за странным ритуалом.
–
Ego cultus aquilonem. Ego voco super omnes-videns Velva, revelare secreta!
(Я поклоняюсь северу. Я призываю всевидящую Вёльву, открой свои тайны!)
Мария открыла глаза, и увидела, что Александра опустилась на колени, теперь повернувшись к ней ягодицами.
–
Ego cultus in oriente! Ego voco super executor de Silat scriptor velit!
