— Ты забыла про Тесслера Семена Аркадьевича.

— Так он же старый!

— Какой же он старый? Сорока еще нет.

— Вот и хорошо! Сергей Петрович поговорите со всеми и в следующее воскресение я бы с вами со всеми встретился. Только вот где?

— А давайте у нас. Устроим вечеринку, повеселимся. Вы свои дела порешаете, а мы с девочками поболтаем. За детьми Глаша присмотрит. — Обрадовано воскликнула Аннушка.

— Любишь ты, Анечка, веселится. — Глядя на нее, улыбнулся Сергей. — А кто потом посуду мыть будет?

— А чего киснуть. — Засмеялась красавица. — Посуду мы с девочками помоем, чай не великие барыни.

— Ну хорошо. У нас так у нас. — Сдался Сергей Петрович.

— Значит договорились. — Сказал я. — Тогда вино и шашлык за мной.

— Шашлык? Какой шашлык? — Навострила ушки хозяйка.

Они что, не знают про шашлык? Вполне возможно, что и не знают. Ну, тогда сюрприз будет, если погода не подведет.

— Это, Анна Николаевна, кавказское блюдо из баранины.

— Ой, а я не люблю баранину. — Воскликнула Аннушка.

— Это на Кавказе шашлык делают из баранины, а мы сделаем из свинины и курицы. Главное, чтобы дождь не пошел, шашлык ведь на открытом огне готовить надо. — Сказал я поднимаясь.

Дед, молчавший до сих пор, понял, что пора уходить, тоже встал и, чуть поклонившись хозяйке, произнес:

— Благодарствую за угощение хозяюшка.

— Ой, Софрон Тимофеевич, вы что, уже уходите…? — С неподдельным огорчением воскликнула Аннушка. Видимо скучновато красавице, оттого и гостям рада.

— Пора нам Анюта. Делов еще много. Зайдем перед отъездом. Глашке скажите, чтобы письмо своим написала, а то мать беспокоится, и сами приготовьте, чего Савватеене передавать будете.

— Хорошо Софрон Тимофеевич. Заходите. Будем ждать.

— А я, Анна Николаевна, в субботу к вам заскочу, обговорить, что нужно будет прикупить к воскресенью. — Сказал я.

— После трех часов подходи, как раз Сергей со службы придет. Надеюсь Сереженька, ты в субботу не задержишься на своей работе.

— Постараюсь милая, если что, то и сбегу, лишь бы тебя не огорчить. — Засмеялся мужчина, шутливо прикладываясь к ручке жены.

— Вот и не огорчай. — Весело отмахнулась от него Аннушка.

Выйдя от Глебовых мы с дедом не спеша шли по вечернему Барнаулу и он мне уже не казался таким пыльным и обшарпанным. Заходящее осеннее солнце как-то по-особому осветило дома, редкие деревья и прохожих, скрыв от глаз не ухоженность улиц и зданий. Я шел и, похоже, глупо улыбался, идущий рядом дед, несколько раз взглянув на меня, пробасил:

— Никак тебе, летна боль, Анютка понравилась. Баба она хорошая, веселая, худа только.

— Что…? А…, ты про Анну Николаевну? Понравилась, конечно, как она может не понравиться! И муж ее понравился. Просто они напомнили одних моих друзей из той жизни.

Не рассказывать же деду, что и до отъезда в Заринск и особенно после, когда бывал по тем или иным делам в Барнауле, старался зайти к чете Бурьяновых, чтобы окунутся в атмосферу интеллигентной доброжелательности, выпить чаю или хорошего вина, посмотреть книги, коих в квартире было великое множество. С Павлом поговорить о литературе, об искусстве, вспомнить общих знакомых, посмеяться над беззлобно ироничными комментариями Ларисы, зарядиться ее энергией и жизнелюбием. Словом хорошо и с пользой провести время. Правда, заходил не очень часто, чтобы не надоесть.

Ладно! Хватит сожалеть об утраченном времени. Надо здесь выстраивать жизнь, стараясь не повторять ошибок и не плыть по течению, как бывало в той такой невозвратной действительности.

Сильно отвлекаться от насущных дел дед не позволил.

— Надо нам, летна боль, и себе домишко присматривать, раз решили переезжать.

— Да я уже нашел. Недостроенный правда, но так даже лучше. План начертим, артель наймем и сделаем под себя. Сходим завтра, посмотришь, если тебе не понравится, поищем вам другой, а этот я в любом случае куплю. Пригодится.

— Ну, тебе видней. — Согласился дед.

Дальше шли молча. Дед о чем то думал, а я прикидывал, где мне искать мангал и уголь, чтобы в воскресенье порадовать будущих конструкторов и их жен кавказским блюдом. Вспомнил злосчастного продавца вёдер. Можно мангал ему заказать или мастеру, чью продукцию продает этот Юхим. Наведаемся завтра на базар, попугаем его немного, да и закажем парочку мангальчиков. Один для Глебовых, а другой для парней, пусть тоже шашлычка попробуют. Еще шпампуры заказать надо.

А с углем вообще никаких проблем. Его для сереброплавильного завода ежедневно возами в город тащат. Читал где-то, что чуть ли не тысяча человек уголь для завода выжигает. То-то лес вокруг Барнаула почти весь повывели. Экологическая катастрофа в полном разгаре. И Греты Тунберг на горизонте нет. Некому просветить бедных аборигенов об их будущей печальной участи.

Закроют скоро заводик из-за целого ряда причин, в числе коих и все возрастающая дороговизна древесного угля. Ну, никак чиновники, управляющие горным округом, не хотели переходить на каменный уголь. Ведь это суетиться надо, думать, решения какие-то принимать, а потом еще, не приведи господи, и отвечать, если что-то пойдет не так.

А пока добыть пару мешочков уголька для мангала не проблема. Да и мяса со специями на базаре достаточно, только деньги плати. Так что будет шашлычок на вечеринке у прекрасной Анны Николаевны.

Глава пятая.

Следующая неделя запомнилась как бег с препятствиями и пляски с бубнами. И началось всё, как водится, в понедельник. Утром пошли на базар, где немного попугали продавца жестянок. На этот раз парни распределились согласно озвученной ранее диспозиции. Тор хмурой глыбой нависал над круглым и низкорослым Юхимом. Тоха с Греком встали по бокам и, сжав в руках нунчаки, готовы были отразить любое нападение. Белый тоже не зевал и был готов прийти на помощь любому из нас. Испуганный Юхим мгновенно сознался, что продает товар, изготовленный неким Иваном Копыловом.

Оставивпродавца отходить от испуга, двинули на поиски мастера. По дороге я похвалил парней за четкое выполнение тренировочного занятия. Отыскали упомянутого Ивана прямо на дому, где он уже с раннего утра, громыхал жестью и стучал молотком в сараюшке рядом с его домом. Был он худ, космат, бородат и не приветлив.

— Чего надо? — Хмуро спросил он, досадуя, что оторвали от работы.

— Заказ сделать хотим. Заплатим нормально.

Мужик оценивающе оглядел меня, потом стоящих за мной парней и вопросительно поднял брови, видимо не желая тратить слова на такую не серьезную публику. Я вчера поленился нарисовать мангальчик, и теперь стал довольно бестолково объяснять, чего же я все-таки хочу заказать. Тот, похоже, ничего не понял из моих объяснений и, открывая дверь в свою сараюшку, сказал:

— Заходь. А вы тут подождите. — Это он парням.

Зайдя следом за мной в захламленное помещение, подал мне кусочек мела и указал на лист жести лежащей на верстаке. Обрадовавшись, я быстренько изобразил в изометрии мангал и по привычке расставил размеры в миллиметрах. Видимо это и сбило мужика с толку. Он никак не мог понять, что я от него добиваюсь.

— Для чего это тебе? — наконец спросил он.

Я объяснил назначение мангала и даже подрисовал шампур с куском мяса и угли. Наконец в косматой голове мастера что-то видимо щелкнуло и все встало на свои места.

— Дык сразу бы так и сказал. А это что? — он указал он на проставленные миллиметры.

— Размеры это. — Сказал я, стирая стрелки и цифры.

Боясь запутаться в аршинах, локтях и пядях, я руками показывал натуральные размеры, а жестянщик помечал на эскизе уже в понятной ему системе.

Оглядев эскиз, он выдал диагноз:

— Дно быстро прогорит.

— И что предлагаешь?

— Двойное дно делать. Вот так. — Взяв мел, он быстро прочертил местоположение нового дна.

— Разумно. — Оценил я. — И сделай мангал разборным.

— Это как?

Я объяснил. Мастер поскреб заскорузлой пятерней нечесаный затылок и сказал: