– Боммм-боммм-боммм!..

Звучит большой колокол! Растворяюсь в этом звуке, он проникает в каждую клеточку и говорит:

– Счастье есть, оно здесь и сейчас.

С наступлением вечера на главной площади начинается театральное представление: на длинном подиуме пары на ходулях танцуют вальс и запускают в небо горящие фонари. Глядя на сонмы огней улетающих в небо, наслаждаюсь чувством детского восторга и теплым объятием любимого. Темнеет. На вапоретто возвращаемся по Гранд-каналу к вокзалу. Свежо, в лицо летят брызги и ветер. Натягиваю на голову капюшон. На Марко теплая шляпа с бубенчиками.

На следующий день в соседнем, через речку, городке Кадонегэ идем с друзьями среди огромного шествия в самодельных костюмах, дурачась и хохоча. Здесь чисто народное веселье в отличие от артистичной Венеции.

В субботу и воскресенье

На ярмарке в больших павильонах Арте Падова окунаемся в мир байкеров и художников росписей по телам стройных девушек. Память фотоаппарата переполнена произведениями боди-арта145.

21 февраля

Марко везет меня в старую Кьоджу – прабабушку Венеции. У причальной стены стоят на якорях рыбацкие катера, отражаясь крашеными боками в ряби воды. Здесь мало туристов. Старинные мосты над каналами соединяют тесные кварталы домов с высокими каминными трубами. Гуляем узкими улочками под натянутыми вверху, от окна к окну, веревками. Свежевыстиранное белье колышется разноцветными парусами.

Обедаем в ресторане «Alberto Capo» на площади набережной с видом на лагуну. Открываю для себя рыбный суп по-итальянски. Сначала отнекиваюсь, помня рыбный день по средам в заводской столовой, где начинала карьеру художником-оформителем. Марко и официант настаивают:

– Ti piacerà senza dubbio: sotto il brodo di pesce al vino rosso e vellutata di pomodoro, ci sono cozze e vongole, gamberi e cinque tipi di pesce.146

Они оказываются правы. Щедрая палитра вкусов рыбного блюда удивляет и влюбляет в себя моментально.

Спутник Кьоджи – Соттомарина. Переходим большой мост и мы уже в ней. Городок летнего отдыха сейчас отдыхает сам. Окна отелей закрыты ставнями и жалюзи. Рестораны спят, дожидаясь жаркого сезона.

Идем к морю. Над головой прохладно-синее небо, парусные яхты скользят по спокойным водам. Выходим на дамбу с маяком на далеком конце. Удивляюсь череде домиков на высоких сваях с натянутыми на шестах сетями.

– Che cos’è? – спрашиваю Марко.

– Qui i pescatori pescano sul posto. Guarda attentamente, vedi, lo stanno gettando dentro.147

Невидимые механизмы опускают сети, натянутые на шестах, в морские воды. Через время поднимают, как будто черпают улов из моря дуршлагом. Рыба бьется и плещется на квадратиках сеток, сверкая серебристыми боками.

Шагаем по широкой тропе из светло-бежевых каменных блоков. Кошка пьет дождевую воду из лужицы в углублении камня. По обеим сторонам дамбы навалены мраморные глыбы. Защищают от моря, когда оно бушует. А сейчас на них сидят отрешенные рыбаки с длинными удочками. И парочки влюбленных, эти могут рассиживать до самого заката, в феврале он приходит быстро.

27 февраля

По совету друга, Марко везет меня в Монтегротто Терме на встречу с витражной композицией, которую видела год назад из машины Фабио. Впервые наблюдаю стекла не в окне или проеме двери, а в открытой уличной среде.

Большие серебристые обручи кругов и квадратов, наполненные толстыми цветными бликующими пластинами, сделанными вручную, и группы мелких деталей – все собрано в сюжеты высоких абстрактных фигур, стоящих кольцом. Захожу в этот круг и чувствую себя внутри калейдоскопа в два раза выше меня. Только общий рисунок не симметричный, а совершенно свободный!

7 марта

В Каорле идем по морской набережной Скольера, вдоль наваленных светлых каменных глыб. От моря дует ветер. Волны шумно бьются о рукотворный волнорез, бросая в нас свежие брызги. Прикидываю, где лучше сделать сине-белый кадр. Вдруг вижу большой каменный кулак метровой высоты. Затем каменное лицо. Громко удивляюсь:

– Che cosa è?

– Bassorilievo, scultura su piano con leggero rilievo,148 – отвечает Марко.

Оказывается, каждый год в июле сюда приезжают скульпторы со всего мира, чтобы воплотить свои идеи в жизнь. Идем вдоль череды неотесанных камней. Отыскиваем и разглядываем новые рельефы на каменных боках.

Похолодало. Заходим в магазин керамики. Перед витриной с фигурками лягушек одновременно вспоминаем про Риккардо, он их коллекционирует. Покупаем другу забавную парочку квакушек.

– Ma che razza di ranocchietta hai al collo? Volevo chiedertelo da tempo, – интересуется Марко, показывая на золотой кулончик.

– Un regalo di compleanno per le ragazze del lavoro, perché amo volare e girovagare. È collegato alla fiaba russa «La Rana viaggiatrice».

Марко трогает вытянутую золотую лапку, смотрит в изумрудные глазки и подмигивает им:

– Allora ecco chi ti ha portato da me in Italia…149

9 марта

В галерее Риккардо открывается выставка известного художника, автора бегущих лошадей в зеленой раме у нас дома. Посетители с улыбками переходят от работы к работе, где лукавые пузатые коты живут своей жизнью: улыбаются, смакуют вино в компании друзей, играют на гитаре и влюбляются. Меня знакомят с автором. Он сам похож на добродушного котище. Жму руку, фотографируюсь с ним.

А Марко покупает новую картину. На ней задумчивый слон с цветным ковром на спине стоит на цирковой тумбе. Голубые глаза полны философского спокойствия. Мне нравится хобот, поднятый вверх, это к удачам. Как от табуна лошадей, от него тоже идет сильная энергия: что-то меняется в воздухе, принося спокойствие и уверенность.

Завершая открытие, большой компанией идем в ресторан Isola di Caprera. Среди шумного веселья у Риккардо рождается идея «русского ужина». Микаэла, супруга, предлагает сделать его у них дома. Мы с Марко отвечаем согласием: сделаем непременно.

Поздно вечером возвращаемся. Дома никого. Иду в спальню, вешаю шубу в шкаф.

Вспоминаю недавнее

Его дочери были против моего прилета в мехах. То есть, не против меня, русской, а не согласны с шубой из норки.

Тогда в письме Марко нашла кучу комплиментов для меня, снегурочки, в белом пушистом одеянии на фото. А в конце он написал, что нехорошо иметь вещи из меха бедных животных:

– Io e le mie figlie non vogliamo vedere un oggetto del genere in casa nostra.150

Читая, покраснела от досады. Во-первых, из верхней одежды, кроме новой шубы, у меня только старая, тоже норковая, но золотисто-песочного цвета, с лысиной на том месте, которым садилась в кресло машины. Благодаря проплешине поняла, почему другие дамы, присаживаясь, откидывают подол дорогой шубки назад, а не придавливают его пятой точкой.

Перекипев, собралась с мыслями и вежливо написала:

«Дорогой Марко, у нас сейчас -30°С. Чтобы прилететь к тебе, мне надо доехать до аэропорта и, пройдя по летному полю пешком, сесть в самолет. Затем в Москве, где сейчас -20°С, выйти из самолета, возможно, тоже пешком, и войти в здание аэропорта.

Как ты знаешь, я должна переночевать в отеле Шереметьево, наутро вернуться в аэропорт и сесть в самолет до Венеции. Как смогу сделать эти переходы без теплой шубы? Жду твоего ответа. Целую. Только твоя Алина».