Потом Дантелиим Эзид таинственно куда-то исчез. Поговаривали, будто он тронулся рассудком: свихнулся, полностью погрузившись в созданную им самим науку. Но вот что удивило впоследствии: места, где археологи находили города-лабиринты, были указаны Эзидом с поразительной точностью. Еще люди говорили, что обезумевший ученый, презрев сей бренный мир, удалился в какую-то лесную глушь. И с тех пор его никто не видел.

Археологов обвинили во всех смертных грехах и сатанизме. Обвинения были не совсем голословными. В раскопанном лабиринте пропало и погибло пять человек – просто любопытных, – четверо из которых были детьми. Трое из десяти археологов, принимавших участие в раскопках, покончили с собой, двое сошли с ума, еще двое сменили сферу своих интересов. Трое из уцелевших были арестованы.

И не было бы, наверное, ничего особенного – суд как суд, – если бы за археологов не вступился некогда опальный и обиженный государством олигарх, а ныне просто богатый человек.

И вот, когда в защиту археологов выступил один из самых богатых некогда людей огромного государства, власть пришла в ярость. А олигарху, видимо, только этого и нужно было. Наверное, он уже тогда вынашивал мысль отомстить обидевшему его государству. Нужен был повод! Благородный порыв народа – благородный гнев людской: сколько бессмысленных войн и жертвоприношений началось с него?!

…В один из первых весенних деньков, вместе с пробудившейся природой, оттаявшие сердца и души людей потянулись к свету. И тогда некто, воспользовавшись этой тягой, этим наивным, чистым стремлением, заявил с экрана телевизоров и со страниц газет:

– У нас есть все: земля, лес, нефть, газ, уголь, золото, заводы, армия, оружие, люди и мозги, и руки людей, а главное – воля, чтобы начать жить по-новому. Мы не нуждаемся в советах и поводырях, которые ведут нас, не зная куда!

Это была пощечина законной власти. Но тогда, в эпоху расцвета коррупции и передела власти, выпад расценили как неудавшуюся шутку.

Дальше – больше. Тот же некто продолжал:

– Мы не хотим быть в собственной стране быдлом или стадом скота, который ведут если не на убой, то в неизвестность, из которой нет обратного пути!

Из дневника Скулда:

«Странные люди эти цари, вожди, генсеки, президенты, парламентарии: да разве кто на этой земле знает, что нас ждет, куда мы все идем, что с нами будет и зачем мы живем?!! Мы – предки Великой Лабиринтарной Цивилизации, а в кого нас превратили и в кого еще превратят? Вот для чего и Лабиристика была нужна. Вот почему лабиринт стал символом сепаратистского восстания.

Лабиринт стал символом СВОБОДОМЫСЛИЯ и ДОБРОТОМЫСЛИЯ!

Лабиринт воплотил в себе чаяния и надежды людей не просто на лучшую или другую жизнь, а на достойную жизнь!

В людях проснулось само достоинство. О! Это великая романтическая сила, движимая тремя началами: мечтой, любовью и добротой».

Началось противостояние прозревших людей провинциального города центральной власти.

И когда люди прозрели, услышав весенний звон капели и журчание ручьев, они услышали стон своих душ.

…И летело по всей земле: «Помогите!»

…И земля была наполнена болью!

…В тот мартовский день небольшая группа правозащитников вышла к городской тюрьме с лозунгами и требованием: «Освободить ни в чем не повинных археологов из-под стражи!» Потом к ним примкнули простые люди, подоспели и члены подпольно существовавшей партии «За Свободную Республику». В тот день случилось первое вооруженное столкновение между разъяренной толпой и стражами установленного кем-то порядка. И на следующий же день город был усыпан, да нет, просто завален листовками со следующим текстом:

«Из искры сомнения всегда возгорится пламя ПРОЗРЕНИЯ!!!

Что мы построили? Вдохновленные некогда либеральными демократами, в свете ПРАВДЫ оказавшимися простыми марионетками в руках мировой олигархии (“закулисье”) и здешних криминальных авторитетов! Диагноз: государственно-олигархический капитализм плюс дебилизация всей страны. Во что же она вылилась, обещанная нам и нами же завоеванная, провозглашенная некогда либерально-демократическая СВОБОДА? В примитивно-простое развращение людей, спаивание мужчин, в порабощение честных тружеников, в издевательство и унижение народа.

Зачем людям непонятные, насильно насаждаемые сексуализация, интернетизация, модернизация и т. д. и т. п., которые приводят к потере смысла человеческого бытия – когда все любой ценой стремится к обогащению и получению удовольствий?..

Каждый пятый подросток – наркоман, каждый десятый – алкоголик, каждый четвертый – олигофрен (дебил).

Что это значит?..

Что это, как не вырождение нации?.. Во что превращается молодое поколение? Многие уже превратились в скот, собранный в безвольное стадо, в жалкую колонию слизняков!

Вырождение нации – это когда народ (и каждый человек, ее составляющий) становится однородной, безликой, серой массой! Это когда большинство людей становятся неспособными на проявление высоконравственных, НАСТОЯЩИХ чувств: доброжелательности, честности, свободомыслия, самостоятельности, ответственности, добросовестности, бережливости, зрелости, мужественности, решительности, трудолюбия и преданности идеалам.

Если государство не может спасти нас от гибели и вымирания, мы сами будем спасаться и выживать! Только не мешайте, не лезьте!

Все было спланировано так, что парализованной оказалась воля людей, парализованными оказались инстинкты самосохранения и свободолюбия. Это было сделано, чтобы легче было управлять людьми, безнаказанно обманывать народ.

Мы не хотим жить по законам и правилам, которые способствуют нашему вырождению и вымиранию!

Мы хотим строить и творить Новую Республику! Страну, где в основе общежития будет ЗАКОН – НРАВСТВЕННЫЙ и СПРАВЕДЛИВЫЙ!!!

Какими мы были и какими мы должны стать, чтобы достойно ответить на все угрозы и соблазны извне и на все вызовы изнутри?»

Скулд сочувствовал мятежникам-сепаратистам. Но сочувствовал с какой-то необъяснимой досадой и обидой за свой народ.

Из дневника Скулда:

«Тяга к свободе, тяга к правде так сильны бывают у человека, что верно – человек готов даже умереть за свободу. А ведь свобода – вещь относительная, никем не испытанная. Надо еще уметь ею пользоваться. Свобода при неумелом обращении с ней может и погубить. Может поработить и превратить человека в раба. Во как! С приступом массового психоза правдоискательства людей охватила неизлечимая жажда смертоубийства или попросту тяга к войне. Не важно, где, когда и за что ты убьешь кого-то (это же пренебрежение человеческой жизнью было привито людям демократами).

Право на убийство другого человека на войне – не просто закон, а священная обязанность. Денежные потоки как-то враз останавливались, застывали в конечном пункте своего предназначения – в оружии. А по радио кто-то хрипловатым, надрывным голосом вещал: “Что нам нужно для победы? Оружие, деньги, ум? В первую очередь нужна вера в правоту своего дела. Для веры ведь нужна такая сила внутренняя, чтобы именно верить, а не предполагать и думать, что нечто неведомое существует. Вера преобразует бытие”.

Война всегда больше фарс, чем трагедия, и этим она интересна.

На войне человек преображается, он становится жертвой и палачом одновременно.

В войне обретается смысл нашего бессмысленного существования. Ибо узнаешь (если повезет), зачем жил.

Чем бессмысленней жизнь, тем быстрей она приводит к войне.

На войне смерть – обычное дело. Там рвутся к смерти. Война – это жизнь наоборот.

Там цель жизни – смерть. Война – это бесконечная, праведная ложь всем и вся.

Война учит людей умирать – умирать легко.

Так отчего, рожденные в адских муках, мы так легко возвращаемся в ад?»