— Подожди здесь, хорошо?

Мистик опешил:

— Ну… хорошо, если ты так хочешь, — он странным взглядом проводил её до самой двери и остался под пыльным ветром, наблюдая за мальчишками и девчонками, которые вдруг заметили его «Харлей», собрались вокруг него кучкой и стали разглядывать, как красивую, диковинную штуку.

Зоя тем временем рассеянно ходила вдоль полок аптеки, провожаемая взглядом из-под очков молодого фармацевта.

— Вы что-то хотели бы спросить? — настойчиво спросила она.

Зоя замялась, покраснела, и произнесла:

— Скажите, а насколько информативны тесты на беременность?

— Если есть задержка — 100 %, - без эмоций ответила фармацевт.

— А какой мне лучше купить? Посоветуйте.

— У них один и тот же принцип, но лучше…

Через минуту Зоя вышла вся пунцовая, спрятав длинную коробочку в небольшом рюкзаке, который взяла в дорогу. На лестнице голова снова закружилась, и она немного постояла, держась за перила. Мистик, заметив её замешательство, как сумасшедший подскочил и приобнял молодую женщину за талию.

— Тебе нехорошо? — тревожно спросил он.

— Да нет, всё в порядке, чуть-чуть повело. И знаешь, снова есть захотелось.

Они вернулись в гостиницу, и Мистик предложил ей пока полежать, а он съездил бы и поискал что-нибудь из еды.

Зоя обрадовалась возможности остаться наедине с собой, ей жёг руки рюкзачок. Узнать надо было сегодня, она так решила. Чувство, что перед нею пропасть — не исчезало — если она ждёт ребёнка, это означало конец для их со Славой отношений.

Когда мужчина уехал, она долго сидела на постели и читала инструкцию, не решаясь приступить к тесту. Всё там было просто и ясно, но как же резко результат поворачивал любую из жизней.

Ах, если бы она была замужем за Славой, они наверняка с ним вместе бы ждали этого момента, надеялись и радовались. Но ведь он столько раз ей говорил, что не хочет детей. Она знала, что он предложит ей — избавиться от ребёнка, но от одной мысли об этом её начинало колотить.

Решительно поднявшись, Зоя пошла в туалет.

Мистик ездил больше часа по этому маленькому городку в надеже купить что-нибудь съестное, но много раз поворачивался спиной и уходил из магазина или забегаловки. Он боялся, что поев чего-нибудь несвежего, Зое станет хуже. Набредя на большой супермаркет, он скрупулёзно смотрел сроки годности, и вышел из него, уже когда хлынул страшный ливень, и моментально стемнело.

Промокнув до нитки, Мистик влетел на лестницу гостиницы с пакетами в руках. С него капало и лилось, когда он открыл дверь её комнаты, постучав. Света не было, и мужчина замер на пороге, вглядываясь внутрь. Она лежала на кровати лицом в подушку, не раздеваясь. Тихо позвав Зою, Мистик зашёл и прикрыл дверь тяжёлым мотоботинком.

— Ты спишь? — спросил он.

Она пошевелилась на постели и каким-то неестественным голосом произнесла:

— Я не хочу есть, Миша, спасибо тебе, я посплю, ладно? Иди к себе.

— Что случилось? — забеспокоился он, положив пакеты на пол и включив старый, советских времён торшер у телевизора.

Она заслонилась от света и разозлилась:

— Ничего, я спать хочу! Выключи, пожалуйста, свет!

Он наклонился над постелью, вглядываясь в молодую женщину. Заметил, что её кожа на предплечьях покрылась пупырышками — она замёрзла!

Взглянув на Мистика из-под опухших век, Зоя вскочила с кровати.

— Ты весь промок! Простудишься! На полотенце, вытрись, а лучше переоденься, — она хлопотала над ним, с силой пытаясь обернуть его волосы, завязанные в хвост, а ей не хватало роста для этого.

Он не сводил с неё своих потемневших, серых глаз, схватил Зою за запястья и встряхнул:

— Ты плакала? Что случилось? Тебе хуже?

Она некоторое время смотрела ему прямо в глаза, потом её лицо дёрнулось, и по щекам поползли хрустальные, крупные слёзы. Дыхание у него перехватило от этого зрелища — оно было и прекрасным, и ненавистным ему — когда женщина плачет, хочется прибить того, из-за кого это происходит, особенно если плачет Зоя.

— Да, я плакала. Я… я жду ребёнка, — на одном дыхании сказала она, и не поверила, что сделала это.

Он медленно выпустил её запястья из своих рук, огромными глазами смотря на неё, как будто она призналась в страшном грехе.

— Поэтому мне и плохо, — тихо добавила она и отошла к тёмному окну.

Оно было приоткрыто, отчего в комнате чувствовалась свежесть и прохлада дождя.

Он всё молчал, не зная, что и думать, что говорить. Чёрный не обрадуется, это было очевидно.

Пригладив мокрые волосы — полотенце осталось у неё в руках, он подошёл к Зое вплотную и развернул к себе.

— Зоя, а почему ты плачешь? Ты разве не хочешь этого?

— Ой, Миша, я очень этого хочу, мне же уже 34… Всегда мечтала о большой, шумной семье. Но мы разговаривали об этом со Славой — он говорил, что не хочет. И говорил это не один раз.

Мистик медленно снял с волос резинку, которой скреплял волосы. Потом решительно поднял голову и сказал:

— Тебе сейчас не надо об этом думать, главное — твой ребёнок. Если тебе плохо, плохо и ему, вы пока одно целое.

Она удивлённо посмотрела на него, восхищение сверкнуло во взгляде. Еле заметная улыбка появилась на лице.

— Ты прав. Откуда ты знаешь об этом?

— Да я ничего такого не сказал, я же учился на медицинском, — пожал плечами он. — Как приедем к Чёрному, лучше обо всём тебе сообщить ему сразу. Пусть думает, как изменить свою жизнь, ему скоро сорок — пора взрослеть.

— Думаю, что всё будет значительно сложнее, чем ты говоришь, — вздохнула она. — Но я не смогу молчать слишком долго. Ты не представляешь, как я переживаю, что он будет так зол… Мне кажется, он просто выгонит меня, и всё. У нас ведь последние полгода всё очень сложно, мы отдалились друг от друга.

Она прошлась по комнате туда-сюда, погружённая в свои переживания.

— Извини, что я тебе это говорю, просто больше некому, ты уж послушай. Очень наболело. Так получилось, что в этот момент ты оказался рядом.

— Ничего страшного, давай поговорим.

— Сначала ты пойдёшь и переоденешься, у тебя вся одежда мокрая.

Мистик опустил голову, оглядев прилипшую спортивную рубашку и синие джинсы.

— Хорошо, я мигом.

Вернувшись через две минуты, он нашёл Зою одетую в рубашку с длинным рукавом.

— Я что-то тоже замёрзла, — передёрнула плечами она, рассеянным взглядом оглядывая его чёрную футболку с рисунком мотоцикла впереди.

— Слава любит такие, — сказала она и села на кровать.

— Ты хотела поговорить, — напомнил он, садясь напротив, и внимательно глядя на неё. При приглушённом свете торшера черты его лица казались слишком красивыми для мужчины, а глаза очень выразительными.

— Я хотела посоветоваться с тобой, как мне себя вести и что говорить, когда мы прибудем на место.

— Говорю, не расстраивайся, если бы он не хотел детей, он знал бы способ, чтобы их не было. Верно? Теперь уже поздно об этом говорить.

— Да, ты прав, но ведь он не станет меня слушать.

— Зоя, мы оба не знаем, как он отреагирует на новость о скором отцовстве, я даже представить этого не могу. Почему ты так говоришь?

— Потому что ты не слышал, как он категорично…

Мистик перебил её:

— Зоя, какая разница, что он говорил, когда у вас ещё не было ребёнка? Теперь он есть и…

— А я хотела его, и он знал, и он подумает, что я это сделала специально.

— Подожди, но… э… о предохранении же не подумал он.

— В том то и дело, что я. Я виновата, но я это сделала не специально, просто…

Зоя невероятно мучительно вздохнула, застывшим взглядом глядя на алый торшер. Тишина настала в комнате, Миша пристально смотрел на её лицо, и только дождь шелестел по отливам, уже сбавляя темп.

— Извини, мне неудобно говорить с тобой об этом.

— Ничего, я пойму, — попытался успокоить молодую женщину он.

— У нас был разговор, что надо сходить к врачу. Я много раз откладывала… Ты же знаешь, откуда я ушла со Славой, у нас в общине очень большие семьи, и я верю в то, что Господь благословляет пару, когда у них появляется ребёнок.