В воздухе развевался поднятый ею шарф, волны газа трепетали и прижимались к руке девушки, как только парень увеличивал скорость. Она весело кричала, дёргая запястьем и оглядываясь на подруг и друзей сзади. Те улюлюкали и визжали, выбросив свои шарфы вверх, подражая Маше.

Одной рукой она обхватывала грудь парня, другой трепала шарфик. Их кавалькада, состоящая из нескольких мотоциклов, направлялась на этот раз в место, где они рисковали появляться — ночной клуб «Прист», принадлежащий мотоклубу «Железные волки». А рисковали потому, что отец Маши был полноправным членом этого мотоклуба, и если её там кто-нибудь узнал бы, то тут же доложили «волку» Чёрному. Всё бы ничего, но только вчера, 2 апреля, девушке исполнилось лишь семнадцать, и папа был строг.

Маша была легко одета, но холода не чувствовала, её молодая кровь текла быстро, предвкушая дерзкий и интересный вечер. Она обожала «Байк-центр», на территории которого находился ночной клуб, его мрачный интерьер и обстановку. Побывав там с отцом даже в детстве (не по вечерам, конечно), её навсегда поразило всё — и глубокий камин из грубого камня, и торчащий из пола и работающий двигатель, и скрученная арматура на потолке вместо украшения. Это место было не похоже ни на одно другое, и девушка теперь пыталась друзей приобщить к тому, что нравилось ей.

В их компании она пыталась быть заводилой. Но подруги, которых было две, и парни, нечасто прислушивались к её мнению, потому что пришла она к ним не так давно.

— Заезжай сразу в ворота, — прокричала Маша своему парню.

Он был им формально, потому что девушка дружила с Женей Масловым с детства. Восемнадцатилетний худощавый юноша, бредящий спортивными мотоциклами, был влюблён в Машу. Девушка не подпускала его к себе ближе неискреннего, торопливого поцелуя. Парень понимал где-то глубоко внутри, что не нравится ей, и сильно это переживал. Маша — очень красивая девушка, казалась ему истинной женщиной, совершенством, которое не могло даже вот так запросто сесть к нему на байк.

Проехав до конца по улице Нижние Мневники, парень уверенно завернул к железным воротам «Байк-центра». С вышки тускло светили прожектора, отливая синим светом, во дворе на сцене выступала какая-то рок-группа, музыка громко бухала басами и разрывалась электрогитарой.

Их удивительно легко пропустила на входе охрана, сказав вдогонку: «Приятного отдыха в «Байк-центре», и молодые люди медленно проехали на огромную стоянку, сплошь заставленную байками. Вчера здесь было открытие мотосезона, сегодня праздник с успехом продолжался.

Именно поэтому Маша рискнула приехать сюда в этот вечер. Отца и дяди Миши — то есть Мистика, вице-президента мотоклуба, сегодня здесь не будет, они вчера вместе с жёнами были на большом мероприятии, которое проходило за этими самыми воротами.

Маша буквально слетела с мотоцикла и принялась подтанцовывать рядом в такт песне.

— Ох, как я хочу танцевать! — выдохнула она и отчаянно повиляла бёдрами в короткой чёрной юбке с тремя воланами, украшенной белыми мелкими розами. Под тонкой курткой из чёрной джинсы был облегающий кашемировый свитер с «V»- образным вырезом.

К девушке подошли подруги и стали, о чём-то говоря, хохотать.

Парни, поставив свои мотоциклы и повесив шлемы на ручки, подошли к девушкам. Женя неловко обнял одной рукой Машу за тонюсенькую талию, но она на это даже не обратила внимания, быстро пойдя между рядами мотоциклов. Поминутно оглядываясь, она хохотала: — Прикиньте, мы в «Байк-центре»!!!

Все друзья были согласны и поддерживали её восторг. Их пустили так запросто только потому, что они приехали на байках, а это дорогого стоило, ведь это была главная база «Железных волков». Все её друзья были старше Маши на год или два, и вполне могли появляться в таких местах, не стесняясь возраста, в отличие от девушки. Но дело было не только в том, сколько ей лет, это понимала и она, и все её друзья. Дело было в отце — Чёрном, который запретил Маше даже думать о подобных вечеринках до совершеннолетия, это же касалось и свиданий с парнями. Женю он одобрил только после того, как убедился, что Маша абсолютно безразлична к парнишке, а сам он очень нерешителен, короче сказать — размазня.

— Только вы, девочки, не высовывайтесь, — самодовольно сказал немного заносчивый Лёша Стрельников. Ему уже исполнилось девятнадцать, в их компании он был самый взрослый, и вёл себя, как рассудительный и циничный тип. — А то ещё спросят, сколько вам лет.

Он насмешливо посмотрел на Машу, которая ждала своего семнадцатилетия, как никто другой. Девушка отчаянно хотела поскорее повзрослеть, её никогда не принимали всерьёз ни родители, ни те люди, на которых хотелось произвести впечатление, и поэтому она сильно переживала.

— А мы скажем — отмечаем восемнадцатилетие! — запальчиво выкрикнула она и покружилась вокруг себя, отчего её юбочка опасно поднялась.

Лёша хмыкнул и глубоко спрятал руки в карманы. Рядом шла его девушка — подруга Маши, и странно посмотрела на него. Это была Катя Мамедова, высокая, нескладная, с южной кровью. Большие грустные глаза её всегда смотрели с каким-то укором.

— Тебе здесь не нравится? — медленно спросила она, девушка всегда так разговаривала.

— Нравится, — чуть улыбнулся он снисходительно, но голову к ней не повернул.

Маша быстро влилась в толпу и стала крутить головой, разглядывая всё вокруг. Ночью она здесь не была ни разу, и сейчас абсолютно всё показалось ей прекрасным. В голове музыка, освещение и люди слились в один образ исполнения сказочной мечты. Здесь текла настоящая жизнь, которую хотелось протанцевать всю напролёт.

Разного размера фонарики висели над площадкой, протянувшись от одного конца в другой, создавая неповторимый свет на лицах гостей. Над сценой растянут огромный плакат с гордой надписью «Железные волки» и эмблемой мотоклуба — волка с разинутой пастью в огоньках пламени. Такие же цвета носил отец Маши на жилетке и все члены мотоклуба.

На самой широкой сцене, состоящей из нескольких уровней, надрывалась рок-группа «Ангелы НЕ», уже довольно старая и успешная, состоявшаяся и творчески, и коммерчески.

Маша стала подпевать, наизусть зная все их песни, личико девушки преобразилось, и выглядело абсолютно счастливым. Рок всегда оставался её страстью. Они семьёй ездили на ежегодные «Байк-шоу» и смотрели не одно такое выступление, поэтому Маша чувствовала себя в своей среде. В прошлом году они только с мамой и братьями не поехали — папа отправился один. Отношения между родителями в последнее время были не очень, и это на себе ощущала девушка, потому что испортились они из-за неё. Отец ей всё запрещал, контролировал каждый шаг и проверял сумочку и карманы куртки на предмет сигарет, наркотиков или презервативов. Он говорил, что если найдёт что-нибудь подобное — сразу посадит её под замок, мобильный телефон с номерами друзей выкинет и переведёт в другую школу. Маша видела, что он говорил абсолютно серьёзно, и хотя у девушки не было цели досадить отцу, внутренне она ощущала неимоверную тяжесть от таких запретов. Она не чувствовала себя обычным подростком, а всё это только потому, что её отец — «железный волк». Мама пыталась оградить её от таких драконовских методов воспитания, и поэтому в семье стали возникать конфликты.

Сегодняшний вечер был особенным — его ей выпросила мама, ведь её день рождения явно не удался. Сегодня пришли дети, чтобы поздравить Мишу, её среднего брата — ему десять исполнялось, угораздило родиться 3 апреля, и Маша улизнула, пока папа был добрый.

Молодые люди узнали у официантки, есть ли свободные столики, и, услышав, что нет, приуныли. Одна Маша тянула всех танцевать. Девушки, видя, что парни ведут себя неуверенно, тоже встали в сторонке и уже не пританцовывали. Женя и Лёша принесли пива, а третий друг — Борис, полный нагловатый парень, всегда жующий жвачку, демонстративно оглядывал женщин, ходивших мимо, хотя рядом стояла его подружка — Галя. Но они совсем не смотрели друг на друга, потому что как раз перед поездкой поссорились.