Собственно говоря, именно самозащита и позволила настоятелю сжать несгибаемую девичью волю в свой кулак. Он боялся её, боялся до дрожи, и потому нападал первым, отчаянно, словно мальчишка.

– Хочешь сказать, ты не была на острове? – всё же спросил он осторожно.

– На каком острове?

Старик хмыкнул, криво усмехнулся.

– На острове, где обучают таких, как ты и я, управлять своими силами.

Рыжая покачала головой.

– Меня никто не обучал.

– Как же ты жила всё это время? Скрывала свой Дар? Даже от родителей?

На лице девушки застыла неподдельная растерянность.

– Я… я не знаю.

– Не ври мне. Скрыть такое невозможно. Лексары давно бы тебя обнаружили. Когда у тебя проснулся Дар?

Она удивлённо смотрела на Меррдауса огромными, широко распахнутыми зелёными глазами.

– Я вас не понимаю… учитель.

Это её «учитель» легко потушило гнев, который начал зарождаться внутри настоятеля. Он подошёл к ней вплотную, ухватил за плечо. Нить Контакта вновь соскользнула с гладкой внутренней стены, Прочитать рыжую не получалось.

Эх, тут бы пригодилась помощь опытного лексара, но раскрывать кому-либо свою находку он пока не спешил.

– Слушай внимательно, – процедил старик. – Сейчас я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь отвечать. Правдиво. Иначе – кухня, прачечные или рудники. Всё ясно?

Девушка кивнула.

– Когда ты поняла, что можешь Влиять на других людей?

– Недавно. Две декады назад.

– Как это произошло?

– Перед зеркалом. Я смотрела в зеркало и вдруг Почувствовала… не знаю, как объяснить. Мир словно разломился, стал ярким, острым, наполнился вкусами, запахами и музыкой… А потом, когда зашёл отец… Его чувства… я увидела их, ощутила, словно свои.

– Кто твой отец?

– Рай. Он военный офицер на службе у короля Арэндаля.

– Звание?

– Командир пятого отряда первого пехотного полка.

– А мать?

– Мама умерла. Давно.

– Хорошо. Допустим. – Меррдаус отступил на шаг, но плеча девушки не отпустил, хотя по-прежнему никак не мог зацепиться за её сознание. – Где тебя схватили ловцы?

– В лесу. Они спустили собаку. Я не смогла убежать.

– Что ты делала в лесу?

– Пряталась от даф… эм… дафиаркамской армии. Когда отец погиб… – на глаза снова навернулись слёзы, – я убежала. И вскоре попала в плен. Это правда, учитель.

Настоятель медленно разжал стальные пальцы. Рыжая потёрла плечо рукой, опустила голову. Говорила она складно, проверить же правдивость её слов никак не получалось.

Читал Меррдаус всегда неважно. Правду он привык добывать через Внушение, вызывая объект на откровенность. Вновь попробовать сжать её волю стальной хваткой? Нет, чужеродное Влияние вызовет отторжение, и вместо честных ответов он получит лишь порцию искусной лжи, ведь девчонка явно ему не доверяет. Пока не доверяет. К тому же, если Дар на самом деле проснулся недавно, непробиваемая защита – это нормальное явление. Возможно также, что после инициации в детстве она ушла в так называемое «состояние летаргии», а спустя годы что-то вызвало резкое пробуждение. Описание подобных случаев, чрезвычайно редких, он встречал в древних трактатах Колыбели.

Впрочем, оставался ещё один способ. Настоятель прищурился и задал главный вопрос:

– Ты знаешь, кто тот мужчина, что остановился около тебя на улице?

Дар вспыхнул в ней мгновенно. Губы дрогнули, глаза полыхнули зелёным огнём. Старый служитель тут же ухватил вмиг отвердевшее плечо девушки. Кипящие волны понеслись к нему по натянутым нитям Контакта, пространство накалилось. Меррдаус подобрался, потянулся было к её сознанию, готовый швырнуть любое Внушение обратно, но к нему текла лишь голая, чистая Сила. Похоже, девушка сама не понимала, что происходит. Яркий, спонтанный всплеск затих так же, как появился, и вновь – глухая стена.

– Спокойно, – произнёс старик, едва плечо под его пальцами обмякло. – Чего ты разволновалась?

– Я спокойна, учитель Меррдаус, – тихо ответила девушка. Её хриплый голос дрожал.

Учитель Меррдаус. Неплохо. Значит, рано или поздно она откроется, нужно лишь подождать.

– Ты знаешь, кто это? – повторил он вопрос.

– Я догадываюсь, учитель, – ответила она ещё тише. – Это принц Стратус?

– Да. Принц Стратус. – Настоятель кивнул, понизил голос. – Ты должна кое-что понять, Виола, кое-то очень важное. Нельзя просто так воздействовать на людей, это крайне опасно. Тебе повезло, что я был рядом и смог погасить твоё необузданное Влияние. Хвала Высшему, никто ничего не заподозрил. Дар обнародовать запрещено. Любое воздействие на другого человека, тем более – на коронованную особу, карается немедленной смертью. То, что ты ещё жива, целиком моя заслуга. Поэтому запомни: пока ты не владеешь собой, тебе запрещено общаться с кем-то, кроме меня, даже с другими служителями. Твоя единственная задача – обрести контроль над Даром. Ты должна сосредоточиться только на этом. Ты поняла меня?

– Да, – ответила она чуть слышно, подумала немного и добавила. – Благодарю вас, учитель, что защитили меня.

Слова легли на душу сладким бальзамом. Меррдаус довольно сощурился.

– Он понравился тебе, верно?

Щёки девушки залил густой румянец.

– Кто он и кто я, – смущённо пролепетала она и опустила голову, чтобы скрыть блеск глаз и улыбку.

– Да, действительно. – Старик наконец отпустил её плечо, не торопясь подошёл к окну, взглянул на косой луч предзакатного солнца. – Он принц, а ты…

Резко обернувшись, он улыбнулся девушке:

– Ты – Одарённая. И если будешь слушаться и прилежно заниматься, ты научишься управлять великой Силой, которой Высший щедро наградил тебя. А там – посмотрим. Может, мы ещё вернёмся к разговору о принце.

Уходя прочь по коридору, Меррдаус довольно улыбался и гадал, как Виола истолкует его слова.

***

Меч носился в воздухе, как кайра перед бурей.

Два меча.

Параллельно земле, едва не цепляя пыль учебного плаца, взлетая к самому солнцу, ныряя вперёд, опрокидываясь в пустоту, где мгновение назад мелькал незримый шлейф начищенной стали противника. Низкая басовитая песня клинков вплеталась в чёткий слаженный ритм шагов и дыхания.

– Хорошо, ваше высочество. Отлично!

Короткий всплеск металла, полукруг и салют. Наставник Аддрон поклонился принцу, тот кивнул и опустил наконец мечи. Курсанты, заворожено глядевшие на тренировочный бой со стороны, нехотя вернулись к занятиям.

– Как ваше плечо?

– Благодарю, всё хорошо.

Плечо болело. Стратус, приводя дыхание в норму, незаметно поморщился, когда опускал мечи на стойку. Нательная рубаха, мокрая насквозь, липла к телу, но после ранения он не снимал её во время тренировки – курсанты, особенно совсем «зелёные» парни тринадцати-четырнадцати лет и так не сводили с него глаз. Не хватало ещё светить на весь плац свежими шрамами. Аддрон кивнул, аккуратно сложил на стойку свои два клинка.

– Если позволите, ваше высочество, я должен вернуться к групповым занятиям, – сказал он.

– Разумеется. Благодарю за поединок.

Принц проводил наставника взглядом, повёл больным плечом, которое заживало медленнее обычного. Сражаться в полную силу пока не получалось, но он всё равно нещадно гонял себя изо дня в день. Удел слабых печален: лишь абсолютный контроль над собой позволяет управлять другими – эту истину отец внушил ему ещё в детстве.

Молодые курсанты, ныряя к земле в бесконечных отжиманиях, косили на него глаза. «Вот уж кому не приходилось глотать рыжую пыль», – читалось в этих восхищённых взглядах. Стратус усмехнулся про себя: приходилось, наравне со всеми. Хордрон Ликантор, отправив старшего сына в Военную Акамдемию, велел не щадить его, да принц и сам не щадил себя. Спустя годы именно эта беспощадность к своему телу не раз спасала ему жизнь в далёких северных походах.

Друзья давно уехали, в Лонгард он возвращался один. Они договорились встретиться в термах, смыть пыль и усталость долгого дня, Таур, Дариний и Ведал наверняка уже ждали его. Пуин резво стучал копытами, брусчатка бугрилась серым булыжником, нагретым за день ласковыми солнечными лучами. Прохожие, завидев наследника престола, почтительно расступались и низко кланялись – в столице его знали все. Проезжая мимо храма Высшего и увидав одного из служителей, также склонившегося в поклоне, Стратус резко затормозил. Мимолётное чувство пробежало быстрой тенью, мелькнуло и тут же растаяло. Мужчина спешился, взглянул на огромные серые стены, уходящие в безоблачную небесную синеву. Храм манил.