Почему я сейчас это говорю? Своим поцелуем он мне доказал, что говорить поцелуем можно. И что реализм не всегда вяжется с романтизмом. Но в тот момент, когда я поняла его «Я люблю тебя, Роза» — это ужаснуло меня. Напугало. Отрезвило.

Так нельзя! Нельзя! Мы же… мы же не можем! Другие не поймут! Кроме девочек.

— Мы не брат и сестра, — произносит он со сжатыми челюстями. — Мы чужие друг другу люди, Роза. То, что мы живём в одном доме, не делает нас родственниками.

— Папа будет против. Если он узнает, то…

— А когда тебя интересовало его мнение?

— Ну, я же его люблю. И прислушиваюсь к нему.

— Но когда он в последний раз решал что-то за тебя? Ты его слушаешь, но решения всегда сама принимаешь, — напоминает, и я даже соглашаюсь с ним. Возвращаюсь на диван и сажусь на своё прежнее место.

— Я не знаю, Вик, — поднимаю на него взволнованный взгляд, повернув голову в его сторону. — Я не знаю, что мне делать. Я боюсь осуждения со стороны, но в то же время понимаю, что никто другой мне неинтересен и не нравится, как ты. Они все мне чужие, а ты такой родной и любимый… Я не знаю! Не знаю, что делать!

— Я не буду настаивать. Тебе решать.

— Только не обижайся! Я правда…

— Я понимаю, — не даёт договорить. — Зря я это всё начал, — встаёт и подходит к окну, из которого видно танцпол. Делает это, лишь бы не видеть меня — Прости. Забудем обо всём. Мы брат и сестра. Друзья. Отныне большего не будет никогда!

— Вик… — тяну и подхожу к нему со спины. Обнимаю и прижимаюсь к этим стальным мышцам. — Прости.

— Забудем, Цветочек, — поворачивается в моих руках и обнимает меня, как делал это тысячу раз раньше, но сейчас всё ощущается совсем иначе. Ранее я чувствовала в них поддержку, любовь и нежность. Сейчас же ещё и боль, защиту и даже отчаяние. Попытку спрятаться от всего мира. Не дать себе закричать.

— Чувствую себя так паршиво, если честно, — признаюсь всё так же в его объятиях. — Будто что-то не то делаю. Будто ошибку совершаю и завтра о ней жалеть буду.

— Ты просто немного пьяна, Роза. Завтра и не вспомнишь, — хмыкает с улыбкой и проводит рукой по моей голове. — Завтра всё пройдёт. Такое бывает, когда перебираешь с выпивкой. Чувства обостряются.

— А я тебе давно как девушка нравлюсь? Не как друг или сестра? — спрашиваю его. — Давно ты смотришь на меня не как раньше, в детстве?

— Давно. Очень давно, — не скрывает. — Я любил тебя всегда, но в детстве мысленно сочувствовал тому, кто решит приударить за тобой. Замуж возьмёт. Готовил даже речи для этого бедолаги, чтобы он от тебя в первый же день не свалил. А потом сам попал в эту ловушку. Увидел этот фейерверк и огонь в твоих глазах и всё! Пропал! И теперь мне не смешно.

Если бы мне задали такой вопрос, я бы не ответила. Правда, не ответила, потому что не знаю ответ. Это чувство, словно всю жизнь было с нами и лишь ждало время, когда сможет выбраться наружу.

Н-да… Живёшь себе спокойно и даже не знаешь, что твориться у тебя внутри. Чудеса и магия, да и только.

— Я… я не хочу, Вик, — поднимаю на него осознанный ясный взгляд. — Я решила! Я не хочу! Не хочу забывать. Хочу быть с тобой. Я сама дала ответ на свой вопрос. Никто больше мне неинтересен. Так было раньше и есть сейчас. Тогда зачем мне бежать от себя? От своего чувства голода я же не бегу. Так почему от тебя бегу?

— А как же отец? Другие?

— На других плевать! А папа… Мы пока ему не скажем. И станем как Ада и Эльдар, — поджимаю губы, рассмеявшись. — М-да… а сама ей советы раздавала сегодня. Вот дурында!

— Отец будет в бешенстве, — озвучивает мои мысли Виктор.

— Думаю, он смирится со временем, тем более что любит тебя как сына. А какая разница, сын ты ему или зять?

— Зять? — удивлённо переспрашивает.

— Ну ты же на мне потом женишься? — с прищуром интересуюсь и ожидаю ответа, но его всё не следует и не следует. Тупо смотрит на меня и улыбается. Опускаю руку и хватаю Вика за причинное место. — Женишься же? — повторяю вопрос, сжав кокушки немного. Несильно, лишь чтобы власть свою показать.

— Да! — перехватывает мою руку. — Лучше отпусти, Цветочек! От греха подальше!

— Так-то! — убираю руку. — Теперь твои яйца всегда в моих руках, дорогой. Шаг влево, шаг вправо — и ты без них останешься. Понял меня?

Всегда мечтала так сделать и сказать. В фильме одном видела, и мне жутко понравилось.

— Роза!

— Отложить возмущения! Давай ещё болтать, — и тянусь к его губам, медленно толкая в сторону дивана. Оседлав, продолжаю целовать и учиться быть женщиной. Но делать ничего не приходится. Природа сама всё берёт в свои руки и совместно с моим новым парнем направляет меня в нужное русло. — Вик… — тяну, тяжело дыша. — У меня, кажется, бабочки в животе разбушевались, — смущённо признаюсь.

— Что?

— Они там жарятся, кажется, внутри и странные мурашки по всему телу посылают. А ещё…

А ещё кажется, что я в туалет хочу, но об этом решаю умолчать. А то ещё смеяться начнёт, а у нас как-никак момент такой страстный.

— Жарятся? — переспрашивает и проводит рукой по моему позвоночнику. — И так? — ведёт рукой к животу, поднимаясь к груди и невинно её касаясь. Но от этого прикосновения у меня в животе происходит взрыв и все насекомые сдыхают. Умирают от того, что я испытываю.

Резкая стрела ударяет в низ живота и заставляет согнуться.

— Я… я что… — бегаю глазами из стороны в сторону, смущаясь. — Возбуждена? Да?

Виктор молчит, но улыбка на его губах и опущенный вниз насмешливый взгляд отвечают за него.

— Это пройдёт, Роза, — не то меня успокаивает, не то себя.

— Я не хочу, чтобы это проходило! Я… Поехали домой? Сейчас?

— Не будем спешить, Цветочек, — говорит, продолжая руками бродить по моему телу.

— Ты уверен? Забыл о том, что в моих руках? — многозначительно поигрываю бровями. — Я… я не хочу останавливаться! Пока я слегка под алкоголем и раскрепощена, я хочу делать всё, на что обычно бы не осмелилась. Я хочу быть с тобой! А обо всём другом я завтра подумаю.

— Ещё день назад ты меня не хотела.

— Ещё день назад я не понимала, чего хочу! А сейчас понимаю! И чувства! И желания! И даже своё тело!

— Сумасшедшая!

— Я вызываю такси! А давай ещё закажем вино и будем, как в фильмах, попивать его?

— Ты сопьёшься, девочка!

— Зато завтра проснёмся с тобой влюблённой парочкой! И…

— Надеюсь, до дома ты полностью придёшь в себя и одумаешься, — шепчет себе под нос, вызывая такси с телефона. — Ненормальная!

Зря надеется. Садовские никогда не сдаются на полпути! Вижу цель — иду к ней!

Виктор

— Как ты и просила, — оповещаю Розу, продемонстрировав вино в своей правой руке и бокалы в левой. — Красное, — одариваю её мягкой и тёплой улыбкой.

— Тебе нравится это платье? — взволнованно поправляет одежду на себе. — Я переоделась ради тебя и нашего первого свидания.

— Красивое.

— А туфли?

— И туфли, — отвечаю, улыбнувшись и подёргав пальцами на босых ногах. — Роза, тебе стоит немного упокоиться. Ты слегка… не в себе.

— Не могу, — произносит, коротко хныкнув. — Пока мы ехали в такси и тот мужик на нас постоянно смотрел на нас с тобой, и мы ничего такого не делали. У меня… я немного… немного…

— Протрезвела? — подсказываю ей с усмешкой.

— Да

— Да, — кивает. — И теперь мне всё это волнительно. Странно какое-то чувство в груди. Хочется быть красивой и привлекательной в твоих глазах. Но отступать я не намерена. У нас с тобой возникла симпатия и влечение, и я не собираюсь отступать. Поэтому… я красивая? Я тебе по-прежнему нравлюсь?

— Ты прекрасна для меня в любом виде, Роза, — опускаю вино и бокалы на столик, а после подхожу к девушке и беру её за руки, иначе она меня сейчас этими руками и изобьёт. — За те семнадцать лет, что мы вместе, я видел тебя разной. Кричащей без умолку. В грязном подгузнике. В зелёную крапинку, когда заболела ветрянкой. Видел тебя и зомби, когда ты воспаление лёгких поймала. Видел тебя даже голой с трусами на голове.