— Деннис? Давай сделаем это.

Донесшийся от барной стойки рев предоставил моему избраннику небольшую отсрочку. Мы оба посмотрели туда, где на экране игроки «Сокс» отхаркивались и почесывали в паху. Ради всего святого, у них что, нет пиар-отдела? И далась же Деннису эта игра — только без конца отвлекает.

Выбор публичного места для такого разговора определенно оказался тактической ошибкой. Изначально я полагала, это сыграет мне на руку… даже воображала, как Ден восклицает: «Эй, народ, мы женимся!» и все присутствующие (даже те, кто меня вроде как ненавидит) выкрикивают поздравления и аплодируют.

Что-то не похоже.

— Деннис? — у меня немного стеснило в груди. — Могу я получить ответ?

Он подобрал свою салфетку и начал отщипывать от нее мелкие кусочки.

Крошечное лезвие неуверенности пронзило мое сознание. Обычно Деннис был таким… покладистым, когда я строила планы. Да, я взяла управление нашими отношениями в свои руки, но разве это не типично? Мужчины самостоятельно ничего не планируют. Они не задумывают заранее пикников или поездок в город, или чего там еще. И даже если на словах Деннис сегодня выказывал неохоту, его прошлые действия свидетельствовали о постоянстве. Два с половиной года — года! — исключительных, взаимно удовлетворяющих отношений без единой существенной ссоры. Само собой, мы держали курс на брак. Деннис обладал всеми необходимыми качествами мужа… его просто требовалось немного подтолкнуть к полной взрослости.

Вообще-то, чтобы помочь ему на этом фронте, у меня прямо тут, рядом с тарелкой, лежал список «Заданий для любимого». Подыскать вторую работу — а то в пожарных у него было чересчур много свободного времени и ему действительно не следовало столько играть на приставке, сколько я знала (или лазить по порносайтам, о чем я подозревала). Избавиться от «Эль Камино» выпуска 1988 года (одна дверца зеленая, все остальное ржавое) и купить нормальную машину — с которой он не смахивал бы на нищего чернорабочего. Отрезать «крысиный хвост», потому что… о, я вас умоляю! Это же крысиный хвост! И наконец — переехать ко мне. Несмотря на четыре или пять ночей в неделю, которые мы проводили вместе, Деннис по-прежнему жил в арендуемой у брата квартирке над гаражом. У меня же был дом с двумя спальнями и видом на море.

Я планировала дождаться, пока Деннис согласится на мое предложение, а затем вручить ему этот список и обсудить по пунктам.

Только вот он не соглашался.

Признаюсь, меня это несколько смутило. Я требовала от Денниса очень немногого и принимала его таким, каков он есть — просто хорошим парнем. Конечно, в чем-то он оставался мальчишкой, но это не страшно. Я не охоча до сентиментальных деклараций, но я любила Денниса. А кто не любил? Куда бы мы ни пошли, его, коренного, как и я, островитянина, обступала толпа друзей: от работников парома и дорожной бригады до приехавших на лето дачников, которые периодически заглядывали в пожарную часть.

Пускай моего парня нельзя было назвать особо, хм, интеллектуальным, но он был добрым и храбрым. Несколько лет назад, на второй неделе своей пожарной службы, Деннис спас троих ребятишек из горящего дома и стал чем-то вроде местной легенды. Если говорить о детях, он отлично ладил с ними, так естественно и непринужденно, как мне никогда не удавалось, несмотря на мои надежды когда-нибудь завести своих собственных. А вот Ден частенько возился по полу с семерыми своими племянниками и племянницами, и те обожали его.

И я — этого нельзя не учитывать — нравилась Деннису. Честное слово, сложно перечесть, у скольких мужчин взгляд становился испуганным, когда они узнавали, чем я зарабатываю себе на жизнь. У женщин тоже, словно я была паршивой овцой нашего племени только из-за того, что способствовала концу неудачных браков. Находилось немало людей, которые с удовольствием прокалывали мне шины после того, как я бралась представлять интересы их супругов. Меня обзывали сучкой (а то и похуже), мне в лицо плевали и выплескивали кофе, меня осуждали, запугивали и проклинали.

Я принимала такое отношение как комплимент. Да, я отличный адвокат по разводам. Если это означает, что довольно большой процент населения обзавелся рыжеволосой куклой вуду в облегающем сером костюме, пускай. Собственно, мы с Деннисом и познакомились, когда мой автомобиль протаранила чья-то рассерженная жена, и меня пришлось вырезать из салона (никаких травм и приличное страховое вознаграждение по решению судьи Берджеса, питавшего ко мне слабость).

— У меня дежурство через полчаса заканчивается. Может, по пивку? — предложил тогда мой спаситель, и я, потрясенная сильнее, чем позволяла себе показывать, согласилась.

Денниса, похоже, не страшила моя репутация стервы. Не пугали мои солидные заработки на крахе мечтаний про «долго и счастливо». Так что да, я нравилась ему. Хотя при взгляде в зеркало я не ахала от восторга, но знала, что я симпатичная (по мнению некоторых, даже очень), со вкусом одеваюсь, трудолюбивая, успешная, умная и преданная. Веселая, опять же. Ну… иногда веселая. Ладно, конечно, с этим не всякий согласится, но достаточно веселая.

В общем и целом, я считала, мы могли бы жить весьма удовлетворенно. А чувство удовлетворения широко недооценивают.

Уж мне-то было хорошо известно, что браки — это тщедушные птенцы надежды и каждый третий из них в конечном итоге превращается в кучку грязных перьев. По моему опыту, подавляющее большинство последних относилось к разновидности «о-моя-любовь-лишь-ради-тебя-бьется-мое-сердце» — тот самый тип, который столь часто заканчивается погребальным костром ненависти и горечи. Комфорт, дружеское общение и реалистичные ожидания… это звучит не так романтично, как неугасимая страсть, но имеет куда большую ценность, чем многим кажется.

Существовала еще одна причина, по которой мне хотелось добиться от Денниса серьезных намерений. Вскоре мне исполнится тридцать четыре — столько же, сколько было моей матери, когда я видела ее в последний раз. Почему-то перспектива оказаться (одинокой, никому не нужной) незамужней в этом возрасте воспринималась мной как монументальная неудача. Последние несколько месяцев эта мысль мрачным ритмом пульсировала во мне. Тот же возраст. Тот же возраст. Тот же возраст.

Деннис молчал. Его салфетка превратилась в кучку конфетти.

— Послушай, чувак, — наконец выдавил он. — Харп. Э-э-э… Я хотел сказать, Харпер. Гм, солнц… дело в том…

В этот момент из моей сумочки полился шепчущий голос Одри Хепберн — «Лунная река», песня, обозначавшая звонок от сестры. Как и Одри, моя сестра была милой, очаровательной и постоянно нуждалась в защите. Не так давно она переехала в Нью-Йорк и в последние несколько недель редко объявлялась.

— Хочешь ответить? — поспешно спросил Деннис.

— Мм… ты не против? Сестра звонит.

— Да пожалуйста, — буквально расплылся от облегчения мой спутник. — Говори, сколько нужно. — Он допил оставшиеся полпинты пива и снова вернулся к игре бостонских «Ред Сокс».

«О, мечтатель, сердец разбиватель…»

— Привет, Уилла!

— Харпер? Это я! — Хотя моей сводной сестре уже исполнилось двадцать семь, ее голос остался по-детски звонким, и его звук всегда вызывал у меня улыбку.

— Привет, конфетка! Как там «Большое яблоко»? Пришлось тебе по вкусу?

— Здесь здорово, но, Харпер, у меня новость! Сногсшибательная!

— Правда? Ты нашла работу?

— Да, я устроилась… э-э… помощником секретаря. Только новость не в этом. Ты готова? Сидишь?

По коленкам полоснул озноб. Я бросила взгляд на Денниса, поглощенного бейсбольным матчем.

— Ага, сижу… так что там у тебя?

— Я выхожу замуж!

Моя ладонь метнулась ко рту.

— Уилла!

— Знаю-знаю, ты сейчас взбеленишься, и да, мы встретились всего пару недель назад. Но это кисмет, я правильно произношу? Честно, Харпер, я никогда раньше такого не чувствовала! Никогда!

Вот гадство. Я вдохнула, на несколько секунд задержала воздух и медленно его выдохнула.

— Ненавижу быть занудой, Уилла, но точно такие же слова ты говорила, когда выходила замуж в первый раз. И во второй тоже.