… Дедушка часто поднимался высоко в горы, где совершал обряд жертвоприношения своих голубей Богу Огня, Повелителю Бирюзового Цвета, Хозяину Юга и Рассвета. Он говорил, что этот бог самый красивый из всех живущих в той стороне, что находится западнее Теночтитлана. Он также говорил, что этот город ведёт своё летоисчисление с давних времён и что он даже старше, чем ведущие к нему дороги. Ещё дедушка говорил, что Тлатоани Ицкоатль, Правитель Теночтитлана – Обсидиановый змей, приказал однажды сжечь все книги и всех пожилых людей, которые их когда-то прочитали. Книги, в которых описывалась древняя история города. Он говорил, что Ицкоатль повелел написать новые книги новым летописцам, в которых история Теночтитлана брала бы отсчёт с момента начала его правления, и что библиотеки всех городов и небольших поселений, которых было более ста, разбросанных по берегам озера Тескоко, были сожжены воинами Ицкоатля. Начало новой истории он повелел назвать Рассветом! На самом деле история Теночтитлана насчитывала более тысячи лет!..

… На берегах нашей реки дедушка посадил виноград, привезённый им из великого города, и это давало ему средства к существованию.

– Когда – то в один из дней, любимая моя внученька…, ниточка хлопка, пёрышко совы, голубая улыбка дождя, сюда пришли незнакомые люди. Они пришли издалека и основали город. На мелководье недалеко от берега они стали выращивать траву, в которой москиты начали откладывать яйца. Эту траву они потом срезали специальными серпами, высушивали и затем снимали со стеблей те самые яйца. Они их намазывали на маисовые лепёшки и ели. Со временем они обнаружили, что мух тоже можно употреблять в пищу вместе с плавающими на поверхности водорослями. Эти водоросли были похожи на зелёный шерстяной ковёр. Там росло очень много тростника. Наверное тысячи тысяч тростинок, и они начали строить из этого тростника хижины и жить в них. Они построили миллион таких хижин. Тысячи рабов были вовлечены в эту работу. Их становилось всё больше и больше, и однажды родился бог, который стал о них заботиться. Его звали Напатекучтли – Владыка Четырёх Сторон Света. Бог тех, кто работает с тростниками этой лагуны и всех остальных лагун… Потом появился обычай приносить в жертву богу пленённых жителей из отдалённых мест. Перед тем, как жертву убивали, её опрыскивали веником из побегов молодого тростника, вымоченным в изготовленном для этой цели сосуде из тыквы. Приблизительно в это же время появился и первый ритуальный танец, который исполнялся на специально сотканных циновках, потом первый гимн. В ритуал жертвоприношения входило также шествие с изображениями их богов вдоль каналов……

… Затем наступило время правления Монтесумы Первого. При нём появился закон, предписывающий обучение девочек военному делу наряду с мальчиками. Их обучали владению луком, деревянным мечом, стрелами и лодками. Этот закон предложил жрец по имени Тлакатекатль, связанный родством с братом Монтесумы Первого и который сегодня является вторым человеком в городе Теночтитлан. Он же придумал тогда средства более надёжной защиты от напастей. Тлакатекатль любил говорить, что: “Солнце может спрятаться навсегда, но оно этого никогда не сделает пока танцуют мальчики и девочки Теночтитлана”…

… “Жители Теночтитлана резки в своих суждениях. Они говорят жёстко, иногда даже грубо.” – Так говорила моя мать. – Когда теночи, посланники своих богов, приезжали к нам или проходили по улицам нашего городка, дети прятались в дальних углах своих хижин, потому что теночи всегда искали красивых девочек. Им нужны были их сердца для бога Уицилопочтли. Они говорили, что пришли искать Перо Колибри, то есть, мальчика или девочку, которые должны будут умереть. Выглядело всё это так, как будто эти посланники богов специально распространяют вокруг себя страх и ненависть, слёзы и печаль, пепел на руках, лицах и головах несчастных матерей… распространяют во всех направлениях от моря до моря. В поисках детей они приходили к нам дюжинами…

… Когда умер Тлатоани и маску с его лицом сняли с лица Тескатлипока, смерть этого безногого Повелителя Ужасных Лиц, погрязшего в кровопролитии, извратившего представления о боге, заполнившего окрестные дороги горем и страхом, тем не менее была отмечена уже ставшими привычными жертвоприношениями.

То же самое происходило, когда вслед за Повелителем “умерла” одна из его жён. Помимо детей в жертву были принесены горбуны и карлики, которые должны были помочь ей мирно пересечь реку времени. Ту самую реку, которую предстоит пересечь всем нам, научичимекам, когда наступит наше время. Скорбящие о Повелителе и его жене, украсили свои головы перьями, что среди нас считается дорогим украшением, а сердца их рабов оказались разбросанными на равнине.

Пепел кремированных был помещён на алтарь перед Дымчатым Зеркалом. Прямо на зеркало были положены посмертные маски умерших, сделанные из дорогой древесины и инкрустированные драгоценностями. Потом все танцевали и распевали соответствующие моменту песни… а ещё позже наступило общее веселье. Для нас же, жителей небольшого города, ничего не изменилось. Страх вернулся на дороги, а наши сердца вновь наполнились горем…

… Мой дедушка был крупным мужчиной и очень хорошим. Он был храбрым воином. Храбрейшим из самых храбрых! Будучи совсем молодым он уже сражался в рядах теночей по их требованию и от их имени. Каждая война всегда заканчивалась тем, что враги теряли часть своей территории. В конце концов они теряли все владения и там селились ацтеки……

… Месяц Текилитонтли был месяцем праздника наших господ. Фиесты! Я всегда боялась наступления этого месяца, а сейчас мне было особенно страшно, потому что, как отмечали люди, я расцвела подобно ветви усыпанного цветами розового куста. Мать говорила, что я стала очень красивой. Отец тоже говорил, что я красива. Люди, встречая моих родителей на улицах города, часто говорили им, что я не хожу, а порхаю как пёрышко колибри. Мать в таких случаях прятала глаза, а моё сердце сжималось от страха. Можно было сказать, что я жила с дрожью в коленях и со страхом под подушкой…

… Двое жрецов – теночей пришли в наш город в поисках девочки для того, чтобы представить её богине Соли. Это означало то, что она скоро должна будет умереть. Девочку, предназначенную богине, оденут в ту же одежду, во что одета сама богиня Соли, и она будет танцевать с золотыми серьгами в ушах и в белом платье, расшитом облаками и волнами. На ней будут сандалии с подошвами, похожими на пену, оставляемую морской волной. Женщины будут танцевать и петь под звон колокольчиков, напоминая своим пением птичий щебет. Во время этой фиесты богине Соли обычно приносили в жертву одного из пленных врагов достаточно высокого ранга на глазах у собравшегося народа. Ему на шею надевали гирлянду из цветов, которую жрец начинал медленно затягивать всё туже и туже под аккомпанемент весело поющих женщин. Этот обряд “примирения” и дружбы, практикуемый ацтеками довольно часто, всегда казался мне жестоким…

… В тот день, когда это произошло, в городе как раз была ярмарка, где я впервые повстречалась с женщиной, которая была не из тотонаков и не из чичимеков. Она была лучшей из лучших среди женщин – науатлей. Настоящая Сеньора – Сеньора! В отличие от нас – чичимеков, она не ходила с обнажённой грудью. Наоборот, её грудь была спрятана под красивой вышитой шалью, заправленной в красно – белую юбку. Мы жили простой жизнью как в ласточкином гнезде среди нашего народа до тех пор пока не появились ацтеки – “небесные молнии”, “охотники за бабочками”, разговаривающие резкими голосами. Вечерами, разведя огонь в мангалах, мои родители сидели вместе с нами на циновках, пили горячий шоколад и разговаривали обо всём. Братья обычно сразу засыпали, а я слушала разговоры взрослых, потому что мне было интересно. Я слушала и пыталась понять, о чём они говорят. То, что я рассказываю вам, господин Капитан, я уяснила ещё тогда. Поэтому мои губы произносят эти слова с той же лёгкостью, с которой вода перетекает через край чаши…

… Когда умер сын брата моей матери, я была совсем ребёнком. Это было первое в моей жизни напоминание о том, что я избрана для того, чтобы однажды умереть. “Ты уйдёшь в мир, где живут вечно!” – Так говорили теночи. Но я знала, что это не так. Я должна была умереть, чтобы боги ацтеков могли жить дальше. “Умри, умри!” – повторяли они, выстилая страхом дороги, ведущие их богов к вечной жизни…