— Правда? — тихо и как-то по-детски спросила она.

— Мне врать тебе зачем? — пожал плечами Паша. — Вон, зеркало у входа, посмотри.

Алиса не стала смотреться в зеркало, она быстро подошла к вешалке, достала из кармана своей куртки флисовый хомут и быстро натянула его через голову на шею. И только потом обернулась. Миша стоял чуть в стороне и о чем-то оживленно беседовал с Леопольдом.

— А вот я девушкам засосов никогда не ставлю, — снова раздался над плечом проникновенный Пашин голос. — Я порядочный.

— Паша… — беспомощно выдохнула Алиса.

— Да ладно, Алиса, чего я, не понимаю, что ли. Пошли еду заказывать, а то скоро перерыв на обед кончится.

Все то время, пока они обедали всей группой за большим общим столом, Алиса никак не могла избавиться от чувства неловкости. Даже стыда. Кто еще, кроме Паши, видел эти синяки? Кто еще знает, что она спит с наставником группы?

Раньше это Алису совершенно не волновало. Когда она где-то бывала с Владимиром — то мысль о том, что ни для кого не секрет, какие отношения их связывают, Алису не беспокоила. Ну да, спит она с этим мужиком. Как говорится, ичетакова?

Сейчас… сейчас все было иначе. И сама она была другая. Алиса словно запачкалась, измаралась. А с другой стороны, как об Мишу можно испачкаться? Он, кстати, никак не демонстрировал, что их связывает нечто больше, чем отношения «наставник — ученица». Разве что улыбался чуть чаще. И помогал чуть больше. И Алиса никак не могла понять — она рада этому или нет?

Алиса стояла чуть поодаль и ждала, когда Миша закончит работу. Он, проходя мимо, шепнул ей: «Подожди меня». И вот она ждет.

Занятия уже завершились, но Мишу никак не отпускали. И Алиса ждала, пока он каждому улыбнется, похвалит, что-то посоветует, похлопает по плечу. Он все-таки великолепный наставник — Алисе казалось, что она это теперь может оценить объективно. Хотя бы по своим успехам. Умение доступно объяснить, вовремя похвалить или помочь исправить ошибку и море личного обаяния. Алиса вдруг вспомнила слова девушки на респешене в тот, кажущийся теперь далеким, декабрьский день. Она была права. Михаил действительно самый лучший.

— Все, я закончил, — Миша подошел к ней. — Алис, я домой помчал, а ты вещи в отеле собери и Семена вызови, он тебя привезет. Я как раз к тому времени картоху пожарю.

— Какую картоху? — опешила Алиса. Она ждала… ну в общем, не про картоху. И что значит — «Собери вещи?»

— На сливочном масле! Мать научила. Знаешь, как вкусно получается?

— Миш… — Алиса поняла, что не успевает за ходом его мысли. — А ты сказал — вещи собрать… Какие вещи?

— Ну как — какие? — он тоже смотрел на нее слегка недоуменно. — Предметы личной гигиены, белье, снарягу, зарядник… Ну, все, что тебе нужно. Чтобы не метаться каждый раз в гостиницу. Поживи у меня, Алис.

Поживи у меня. У Алисы это предложение отняло способность говорить, и она молча смотрела на Михаила. Жить. У него дома? С ним? Это же…

— Ну жалко же время терять, реально, — Миша растолковывал ей, как маленькой. — Утром на полчаса дольше могли бы сегодня поспать, если бы у тебя все дома было, под рукой. Да и тебе удобнее будет. Я… мне просто время жалко терять. Которое мы могли бы… Или… — он вдруг впился в лицо Алисы напряженным взглядом. — Ты не хочешь? Тебе времени не жаль? Тебе неудобно… со мной?

На последних словах его голос стал жестким. Алиса прямо встретила его взгляд.

— Нет. В смысле, да. В смысле, да, я соберу вещи и приеду.

— Хорошо, — после паузы кивнул Миша. — Тогда жду тебя.

Он не улыбнулся. Не поцеловал на прощание. Но, проходя мимо, все же коснулся ее пальцев своими.

В номере Алиса сходила в душ, вымыла голову. А потом снова придирчиво изучала свое обнаженное отражение в зеркале ванной. Синяки на шее… три штуки. Алиса даже не пыталась думать, что это означает. Миша так всех своих девушек метит? Или только для нее такой эксклюзив? А о том, как скоро сойдут эти синяки, думать было просто… страшно.

Зато, похоже, относительно того, понравится ли Мише ее тело, Алиса зря переживала. Понравилось. Очень. Щеки стали горячими. Алиса резко дернула полотенце, распуская тюрбан. Интересно, он сегодня тоже… будет ее… как на кухне. О, ей этого хочется. Ужасно хочется. Так, что только при воспоминаниях дыхание сбилось, воздух в груди стал горячим, а в животе появилось что-то тяжелое и пульсирующее. Вот это и называется, наверное — желание. Желание мужчины. Не абстрактного — а одного конкретного, с бритыми висками, лохматым чубом рыжевато-коричневых волос, сильными руками в вязи причудливых линий и с Шивой на спине. К нему это желание — чтобы он сейчас оказался рядом и прижал ее, обнаженную, к своему телу. И все остальное. Тоже. Два раза. Такое сильное желание. От этого сладко. И страшно.

Алиса сердито сдернула с вешалки полотенце и начала яростно вытирать остатки влаги с тела.

Аромат жареной картошки Алиса уловила, едва открыв скрипучую деревянную дверь. Снова Мишина еда пахла на весь подъезд.

— Пахнет очень вкусно, — Алиса поворачивается спиной, чтобы Миша снял с нее куртку. Сумка с ее вещами стоит у стены. Осмыслить тот факт, что Миша предложил ей пожить у него, что они в самом деле будут жить вместе в ближайшие, точнее, оставшиеся четыре дня, — этот факт у Алисы осмыслить так и не получилось. Она просто приняла его как данность. Пока.

Мишины пальцы сжались на ее плечах. Алиса почувствовала, как он зарылся лицом в ее волосы.

— Сначала ужин или…

Это прозвучало хрипло. Интимно. До мурашек. И пальцы его, еще сильнее сжавшиеся на плечах. И щека, вдруг прижавшаяся к ее.

— Ужин потом.

— Это правильно, — хохотнул Миша. Его пальцы скользнули с ее плеч вниз. — Ужин надо заслужить.

Это было настолько похоже и смыслом, и интонацией на слова, которые Алиса так часто слышала от Владимира — что девушка замерла. Ей казалось, что на нее вылили ведро ледяной воды.

— Эй, Алис, ты чего? — Мишины пальцы вернулись на ее плечи, он развернул ее к себе лицом и внимательно вглядывался в глаза. — Что я сказал не так?

— Я… не хочу… ничего… заслуживать… — Алиса с ужасом слышала, какой хриплый и совершенно чужой у нее голос.

Миша обхватил ее двумя руками, прижал ее голову к плечу.

— И не надо. Прости, если неудачно выразился. Не надо ничего заслуживать. Единственное, о чем прошу — будь со мной.

Она прижималась щекой к его плечу и чувствовала, как возвращается привычное тепло. А потом Алису подхватывают на руки.

И было… только не на кухонном столе, а на кровати. Даже еще приятнее. А потом — еще раз с ним. И картошка оказалась невероятно вкусной, и чай со вчерашним печеньем.

После ужина Миша со слегка виноватой улыбкой сказал, что ему надо поработать. И, убрав после ужина в четыре руки, они отправились в комнату. Там Михаил устроился за ноутбуком, а Алиса в кресле с телефоном. Но привычные паблики и подкасты не вызывали прежнего интереса. И ее взгляд то и дело отрывался от экрана смартфона и упирался в Мишу. И он тогда поворачивался, улыбался ей или подмигивал — и возвращался к ноутбуку.

Когда Михаил закончил работу, Алиса спала. Она не поняла, как это случилось — в последнее время она часто мучилась бессонницей, особенно, когда Владимир был рядом. И храп его, и само присутствие… А сейчас… Физическая нагрузка, свежий воздух, вкусная калорийная еде и секс — секс, который, как вдруг оказалось, может приносить удовольствие, да еще какое! — и вот результат. Она уснула прямо в кресле.

Когда Миша взял ее на руки, она проснулась. Но лишь отчасти. Миша шел с Алисой на руках к кровати и чувствовал, как ее руки обвиваются вокруг его шеи, а сама она что-то сонно бормочет.

— Тихо-тихо, сейчас спать будем.

Он уже в постели стянул с нее трикотажные спортивные штаны, а футболку трогать не стал. Притянул к себе теплое сонное тело, прижал ладонь к мягкому животу под грудью, пахом уперся в упругую девичью попу. Хорошо бы перед сном ее еще раз… Но Алиса сладко сопела.