Немедленно в ЦК пошли анонимки, что присланный из Москвы борец с преступностью мародёрит. Натуральным образом грабит квартиры честных литовцев. И всё тащит в нору как барсук. Вы на мебель его посмотрите!

Причём уже в первые недели Суслов так прищемил «лесным братьям» хвосты, что их пособники из обкомов натуральным образом взвыли. Пошёл девятый вал «сигналов». А ведь некоторые коммунистами прикидывались.

Вопрос дошёл до Сталина. Обвинения серьёзные. Тем более, кто знает как на самом деле. В освобождённой республике партийные начальники на тот момент цари и боги. Задачи чрезвычайные надо решать, под них и полномочия. Могла и голова кругом пойти.

Сталин вызывает на ковёр Суслова и Снечкуса. На столе пухлая папка с жалобами на московского партийного «мародёра». Разговор крайне неприятный.

«Сигналы» сигналами, но дыма без огня не бывает. Как допустили, что имя партии полощут на каждом углу? И это в только что освобождённой республике. С мягко говоря, непростым отношением населения к Советской власти.

Спас товарища Суслова, как ни странно, главный литовский коммунист. Товарищ Снечкус сам из крестьян, коминтерновец, много лет боролся за коммунистическую Литву.

За что и арестовывался всеми литовскими властями многократно. В тридцатом вообще выписали срок на 15 лет. Только через три года его смогли выменять у крепко задружившей с фашистами Литвы на каких-то литовских бандитов.

В 1939 году в Литве его опять посадили на 8 лет. И опять не за какие-то преступления. А просто по факту того, что он коммунист.

Кстати, во время Великой Отечественной пути Суслова и Снечкуса очень похожи. Партийные начальники не из высоких кабинетов указания раздавали. Оба активнейшие организаторы и участники партизанского движения.

Снечкус взял всю вину на себя. Сказал так:

«Товарищ Сталин, мы с Вами хорошо знаем, что такое спать на холодных тюремных камнях, так что, я не могу своего товарища по партии поселить в хороших условиях? Вся мебель была взята в брошенных пустых домах, Суслов здесь не причем, наказывайте меня».

Сталин на это ответил, что папка на столе ему крайне не нравится. Плох тот начальник, на которого не жалуются. Значит не работает, всем хочет быть мил.

Но жалобы должны по делу быть. А не о разных глупостях и мародёрстве. В итоге Суслова и Снечкуса вождь отправил работать.

С квартирой вопрос тоже решили. Суслова переселили в квартиру попроще, а роскошную мебель передали в строящийся дом пионеров.

Характерно, что после того случая у Суслова и Снечкуса очень хорошо пошла работа по наведению порядка в республике. Одеяло на себя не тянули, чего делить, общее дело делаем.

Кстати, товарищ Снечкус тоже шкурничеством не страдал. Честно делал свою работу. Потому и проработал первым секретарём без малого четыре десятка лет. Вплоть до 1974 года.

Правда, сегодня в запрещенной википедии можно прочитать всякие гадости. Что занимался Снечкус в основном депортациями простых литовцев и массовыми репрессиями. Половину Литвы в Сибирь выслал.

В иностранной википедии ещё хлеще – мать отреклась от сына коммуниста. Братья и сестры бежали на благословенный запад. А последнего оставшегося брата вместе с семьей главный литовский коммунист лично сгноил в Сибири.

Такое ощущение, что эти статьи в энциклопедию пишут наследники тех самых пособников «лесных братьев», что упоённо строчили «сигналы» товарищу Сталину. Про знатных мародёров Суслова и Снечкуса.

Правда в другом, когда в 1977 году Советская власть построила в Литве атомную станцию, город-спутник назвали в честь недавно ушедшего Снечкуса. Сегодня города Снечкус больше нет, переименован новыми хозяевами в какой-то Висагинас. Да и атомная станция выведена из строя. Вот где – настоящие литовские мародёры.

Любят у нас свести серьёзную историю развития рыбного хозяйства при Сталине к идиотским байкам. Десятками перепевок разошлась басня как Сталин чуть ли не расстрелял директора ресторана. За то, что тот накрутил цену на шашлык из осетра. Разбирать противно, но и не разобрать нельзя.

Авторы сей басни в школе загорали на галёрке, потому прокалываются в каждом слове. Якобы, Сталин отдыхал на озере Рица и поехал в ресторан. Случился как раз четверг, рыбный день.

За шашлык заломили баснословную цену в десять рублей. Вождь потребовал директора ресторана. Тот, обливаясь потом и молясь, чтобы не поставили к стенке, спросил а сколько должно быть.

Вождь пошевелил усами и выдал, что больше трёх рублей не стоит. С тех пор, мол, в СССР и до самого ухода вождя шашлык из осетра стал стоить три рубля.

Бред первостатейный. Дело даже не в том, что рыбный день ввели постановлением Совмина только в семидесятые. Собственно, для поддержки развития рыбной промышленности.

И не в цене вопрос. Сохранился замечательный фильм 1954 года, где осетрина высшего сорта выложена на витрине в кадре. На ценнике легко читается, что килограмм стоит 25 рублей 10 копеек.

Кто не понимает, после реформы 1961 года это два пятьдесят за кило самой лучшей осетрины. Какой там шашлык за три рубля? Сталин килограммами осетрину ел?

Разбирать там нечего. Гораздо интереснее, куда потом эти осетры делись. И почему при Сталине икра и красная рыбка стоила вполне подъёмных для населения денег. А сегодня её не укупишь.

Понятно, спросишь либерала – ответ простой. Хищнически выбили всю рыбу злые большевики. По три рубля в ресторанах слопали. А вот при царе…

Давайте, что ли, материалы съездов почитаем как было на самом деле. В Сталинскую эпоху, например, Союз добывал 93% всех осетровых мира. В том числе, чёрной и красной икры.

С 1929 года принимается масштабная программа развития рыбного хозяйства. Строятся сотни рыболовных кораблей. Разворачивается сеть предприятий рыбопереработки по всей стране. Строятся институты для подготовки кадров для новой рыбной промышленности.

В марте 1933 года «Правда» приводит статистику, что за три года на капитальные вложения в рыбной промышленности потрачена баснословная сумма в 364 миллиона рублей!

Дело вовсе не в том, что большевики со страшной силой выгребают остатки рыбы из Волги и Каспия. Наоборот, вместо бездумного царского разграбления ресурсов за дело берутся научно.

Например, лов осетровых ограничивают двумя месяцами в году. Запрещается хищническая добыча рыбы только ради икры. А ведь совсем недавно, перед Революцией берега Волги были завалены гниющей рыбой из которой взяли только икру, что подороже.

Активно строятся рыбоводческие пруды. В 1914 году их было три с половиной тысячи гектаров. В «расстрельном» тридцать седьмом уже 23 тысячи, а к пятьдесят третьему СССР может похвастаться тридцатью тысячами гектар прудов! Рост в десять раз!

В 1932 году создаётся новый вид хозяйств: моторно-рыболовные станции. По данным Большой Советской Энциклопедии всего за восемь лет мощность флота таких станций выросла почти в 13 раз!

Опять же, впервые за российскую историю при Сталине разворачивают полноценную добычу рыбы в морях. Объёмы не идут ни в какое сравнение с царскими годами. Рыбное хозяйство Союза властно приходит на Север и дальний Восток.

Это сотни миллионов вложений. Огромные флоты, комбинаты, промышленные холодильники. Система доставки по всей стране.

Данные статистики поражают. В тридцатом году общий улов рыбы в Союзе составлял миллион двести восемьдесят тысяч тонн в год. В пятидесятом в полтора раза больше – миллион семьсот пятьдесят тысяч тонн.

Но самое любопытное не в этом. В тех же данных официальной статистики приводится разбивка откуда этот рост вылова взялся. Думаете, повыловили всю рыбу в Волге?

В том же тридцатом году всего треть рыбы ловили в открытом океане, а не во внутренних реках и водоёмах – в районе 380 тысяч тонн. К пятидесятом году вылов в океане вырос в три раза до почти миллиона тонн! Перевалил за половину общего вылова!