– Давай ещё раз. Замахнись сильнее.

Том выкинул банку, поднял с пола металлическую палку и снова:

– При таком ударе ты бы как минимум проделал бы трещину в кости, а как максимум – мог бы сломать мне руку.

– Что, совсем ничего?

Они оба не могли поверить тому, что происходит.

– Совсем ничего. Том, – Луис громко рассмеялся, – мы сделали это!

Друзья с восторгом обнялись.

– Сенсор по-прежнему горит синим, – заметил Том.

– По моим расчётам, чтобы цвет поменялся на другой, нужно приложить силу в 7 тысяч ньютонов.

– Неплохо, но, наверное, мы не будем изводить нарукавник, да? Нам нужно сэкономить материал. Давай не будем экспериментировать с приложением силы?

– Да, да, конечно. Теперь мы знаем, в каком направлении двигаться и наша работа пойдёт гораздо быстрее.

– Тогда приступаем дальше?

Луис снял нарукавник, отключил подачу электричества и заключил, наполняясь, как и Том, потоком мотивации от полученного результата:

– Да, – он кивнул, – работаем дальше.

Время ускорилось. С каждым днём друзья продвигались к поставленной цели быстрее. И происходило это не из-за того, что работа была однотипной, а из-за того, что они начали лучше понимать друг друга в процессе создания каких-либо конструкций. Том инстинктивно уяснял то, что хочет от него Луис и наоборот.

Друзья, напарники, товарищи прониклись сплочённостью, проводя каждую минуту общего времени вместе без всяческих перепалок и споров. Они стали перевоплощаться в единый организм, функционирующий в несколько раз эффективнее. Друзья стали виртуозами своего дела. Том много чему обучился у Луиса, так же, как и Луис что-то перенял от Тома.

Взаимопомощь, усидчивость и серьёзный подход к общему делу – стали основополагающим звеном в их работе.

Прошли недели с последней вылазки и вот, наконец, настало время для нового выхода.

– Ну что?

Том и Луис стояли рядом и рассматривали друг друга в полностью надетых серых костюмах, не сковывающих движение.

– Да вроде ничего. Вот только жаль, что лики не получилось закрыть.

– Ты знаешь, что это невозможно. Если думать о том, чтобы закрыть лики, то нужно заново переделывать всю конструкцию ботинок. Ты понимаешь, сколько это займёт сил.

– Хорошо. Но почему мы раньше не додумались смастерить такое?

– Раньше в этом не было большой необходимости.

– А как же люди?

– Они слишком примитивны. Их можно легко обойти.

– Не скажи.

– Хорошо. Не всех можно обойти, но в основном.

– В основном я с тобой согласен, – закончил Том.

– Что думаешь по поводу. – Луис замолчал, так как не мог описать словами то, с чем они столкнулись в последней вылазке.

– Я думаю, что мы как минимум в безопасности. А в остальном, будет, как будет. Кстати. Я тут подумал. – Том перешёл на неуверенный тон. – Ни на что не претендую и не хочу, чтобы ты воспринимал мои следующие слова в серьёз, но.

– Но?

– Но что, если наша броня сможет защитить нас от звука?

– Том! – Луису явно не понравился его вопрос.

– Я же говорю, не воспринимай всерьёз. Никаких фокусов я вытворять не буду. Просто поинтересовался.

– Если просто поинтересовался, то вот тебе просто ответ: я не знаю, с какой силой бьёт волна, тем более мы ранее уже выяснили, что характер её поведения совершенно непредсказуем. Если у нас и есть шансы выжить, то мы проверим их только в неизбежной ситуации, когда никакого выбора уже не останется.

– Понял. Дальнейшие действия?

– Сегодня отдыхаем, проводим заключительные испытания с костюмом и высыпаемся. Завтра с утра выходим.

– Каков план?

– Берём как можно больше канистр с топливом. Точнее берём всё. Половину обоих портфелей полностью нагружаем едой, водой, рационально поделив её на двоих. Ещё на всякий случай возьмём с собой тёплую одежду, затем всё, что осталось из медицинского отсека, немного инструментов и сохранившийся свободный вес в рюкзаках оставляем.

– Выйдем в 9 утра.

– Добро. Пойдём, перекусим и приступим к испытаниям.

Пообедав, Том и Луис пошли в незанятую никаким оборудованием пустую комнату и стали расставлять в ней различные предметы, образовывая для себя смешанную полосу препятствий, часть которой нужно было преодолевать с включёнными ликами.

Том встал на старт, приготовился, и Луис незамедлительно скомандовал, держа в руках секундомер:

– Пошёл!

Поначалу они проходили всё очень медленно, так как были до конца не освоены в новой металлической электромагнитной тянущейся шкуре, по множествам узлам которой, проходил мощный электрический ток.

Костюм был подобен человеческому образу, с такими же изгибами тела, похожей структурой выпячивающихся узлов, которые напоминали мышечные волокна. Теперь не была надета рото-носовая маска и стеклянные очки. Сейчас у них был шлем, также повторяющий форму головы. Его не нужно было постоянно снимать и надевать обратно, как и всю остальную защиту. Шлем состоял из множества пластин, связанных друг с другом, как и вся броня, и мог по одному нажатию кнопки трансформироваться и раскрыться для своего владельца так, как хочет он. Пластины с макушки головы могли сдвинуться, как и до шеи, так и до самых пяток, превратив весь костюм в половую тряпку.

Вместо обычных защитных стёкол в очках были установлены специальные бронированные линзы, отражающие любой яркий свет. Рация также была установлена в шлем.

Учитывая все эти примочки, у друзей складывалось ощущение, что вместе они могут создать всё, что только душе угодно. Главное – нужна поставленная задача. Над решением они уж сами как-нибудь разберутся.

– Уже лучше. – Луис похвалил Тома, когда тот пробежал всё по четвёртому кругу. – Как обстоят дела с потовыделением?

– На мне нет ни капли.

– Отлично! Как температура внутри?

– В норме. Вентиляция работает исправно. Песок ей точно не повредит.

– Всё складывается.

– Так точно, Луис. Ты – гений!

– Без тебя бы я не обошёлся. Не раз тебе уже об этом говорил.

– Ладно, – Том спустил пластины костюма с головы до шеи, чтобы видеть всё так, как прежде, подошёл к Луису и забрал у него секундомер. – Теперь твой черёд. Вперёд.

Дальше пошли попытки Луиса. Потом за дело брался снова Том и так далее, далее, далее, пока они оба не стали уверены в том, что смогут маневрировать между препятствиями так же быстро, как и без костюма.

Настал вечер. Тренировки, испытания не только костюмов, но и самих себя, прошли успешно. Они показали отличные результаты и были очень довольны тем, что смогли довести дело до самого конца.

Пришло время отдохнуть.

– Знаешь, Том. – Луис присел рядом с ним, кладя себе в тарелку небольшую порцию десерта, и задумчиво продолжил. – Всё же могло произойти совершенно иначе.

– О чём ты?

– О дне нашей первой встречи. Почему ты захотел выйти на меня? Для чего ты всё это придумал? Ты же.

– Я, Луис, был одинок. Людям до меня не было никакого дела, да и если честно мне до них тоже, потому что я видел их насквозь. Моё ощущение, моё чутьё подсказывали мне, что в будущем мне с ними стало бы скучно, так как я смог бы предугадывать все их шаги на несколько десятков метров вперёд.

– А для чего?

– В смысле?

– Для чего тебе нужно было предугадывать действия людей? Ты ведь не прописанный код в системе с определённо поставленной задачей. В первую очередь, ты – человек, а не машина. Неужели было так проблематично отпустить свои мысли, разом вытащив из себя очень много заноз?

– Дело не в мыслях, Луис. Дело в будущем, дело в реакциях людей. Здесь всё работает так, как со структурой песка, после прохождения по ней звуковой волны. Жалко, что ты этого не замечаешь. Возможно, как и раньше не замечал роли людей, ежедневно находившихся рядом с тобой.

– Роли? О чём идёт речь?

Том выдохнул, усевшись поудобнее, и продолжил:

– Почти каждый человек в окружении был лишён частички себя. Нам с самого детства говорят о том, что все мы индивидуальны. Да, так и есть. Но за нашей неповторимостью скрывается сильная схожесть, которая часто не давала мне покоя. Я был одинок, потому что видел стаи людей, разбившихся по своим лагерям и периодически проводя войны между соседними цивилизациями приматов. Всё было настолько очевидно, понятно, глупо и наивно. Люди все разные, но настолько похожи. И, если говорить именно об окружении, в котором я находился, то. – Том выдержал паузу. – В людях не было самого главного, Луис. У них не было души. Идя по коридору, проходя мимо множества моих сверстников, я постоянно обращал внимание на глаза, на их заинтересованность в чём-либо. И знаешь, какой я сделал вывод?