Уже через пару минут блок был закреплен на стойке, и в окне терминала возникло:

«ЕВГЕНИЯ ОБНАРУЖЕНО».

«СИНХРОНИЗАЦИЯ ВЫПОЛНЕНА».

«ГОТОВНОСТЬ ПИЛОТИРОВАНИЯ 100 %».

Через полчаса станция вошла в область кольца с обратной стороны планеты.

Экипаж напряженно следил, как на экранах появлялись траектории встречных объектов. Теперь среди нагромождения линий появлялась и регулярно обновлялась одна – контрастного цвета. Она обозначала оптимальный путь для прохождения препятствий. Курсант держал руки над рулями управления, но так и не притронулся к ним.

После нескольких удачных автоматических маневров Тим с Яковом наконец-то обменялись улыбками – сперва настороженными, но с каждым новым включением двигателей все более уверенными.

Как только кольцо осталось позади, они засмеялись.

– Ну, что ж, – сказал Тим, – теперь второй акт!

– Да, ты прав.

Казалось, Яков все еще колеблется. Он покружил пальцами над консолью, но все же сделал вызов по квантовой связи.

– Стоцкий, Вы опять? – проворчало недовольное лицо генерала.

– Да, простите, генерал. Есть срочный вопрос.

– Слушаю.

– Ремонтная бригада еще не вылетела, верно?

– Еще нет.

– Тогда прошу зафрахтовать места для пассажиров на обратный путь.

– Не понял! Что за беспорядок?

– Все согласно процедуре. Курсант намерен отказаться от контракта.

– Так. Почему тогда «места»?

Тим уставился на Якова. Тот замер. Блеск надежды таял.

– Я имел в виду «место», генерал.

Остался только страх.

Тим отвернулся и откинулся на спинку кресла.

По крайней мере, боли в его мышцах больше не было.

Свет включился не сразу – потрещал немного, пару раз моргнул и загорелся ровно и уютно. Мягким жёлтым задышали торшеры по углам квартиры, синим кольнули светодиодные ленты на плинтусах.

Юра неуклюже шагнул внутрь и побрёл по длинному коридору, поскрипывая резиновыми башмаками и засовывая в распахнутые двери крупную голову-шар. Давно он тут не был, лет семь уже…

Провёл пальцами по стекляшкам-висюлькам ажурных бра, вывешенных на стенах. Те отозвались не совсем мелодичным звоном.

Простая квартира. Юра много таких навидался за свою прошлую жизнь, но последние десятилетия приходил только сюда – это его дом, его прошлое.

Вон на кухонном столе любимая кружка с ободками заварки внутри, в туалете – истрёпанная зубная щётка в зелёном пластиковом стаканчике. На книжных полках в рабочем кабинете – фотографии его родных.

Жаль, что не только его – там же стояли рядами в деревянных и пластиковых рамках ещё десятки чужих фото, наползая друг на друга, как костяшки домино. Меж них теснились нэцке, пыльные статуэтки кроликов и балерин. Лежали стопками браслетики.

Мелкие предметы были везде в этой квартире – не только в кабинете, но и в зале, и в спальне. Сувениры наполняли весь дом, покрывали все свободные поверхности.

Шеренги любимых кружек на столе в кухне. Ворохи зубных щёток на подзеркальной полочке, по бортикам ванны и внутри обшарпанного навесного шкафчика.

По дому приходилось передвигаться бочком – аккуратно по тропинке между важных и памятных вещей загробников, чьи серверы-носители занимали львиную долю этой космической станции.

«Загробниками» называли оцифрованные копии умерших людей. Одно время это была передовая технология бессмертия, но сейчас она уже забыта – теперь в топе омоложение тела нанитами или прямая перезаливка сознания в клон. Последнее, правда, доступно лишь богатым. А «цифр» больше не делают.

Да и в те полузабытые времена, надо признать, мало кто соглашался на подобную послежизнь. Быть вечной копией реального человека? Набором терабайт?

Конечно, теперь у загробников огромный спектр задач – они работают на большинстве заводов Земли, где требуются скоростные вычисления и присутствие человека. Управляют транспортными потоками городов и логистикой на суше, море и в космосе, вычислительными центрами институтов и интернетом вещей. Куда ни посмотри – везде прямо или опосредованно присутствуют загробники. Скучать им не приходится, но всё же…

Юрий пробрался между гор «памяти» в кабинет и с протяжным вздохом забрался в единственное пустое кресло у окна. Надо бы заходить почаще, а то можно и потеряться в матрице. Лишь этот дом сохраняет его человеком.

Пусть это не личная квартира Юры, но здесь и сейчас больше никого не было…

– Ладно, пришло время мести! – хмыкнул Юра и вылез из кресла. С его маленьким ростом это было непросто, но парень справился.

Пользоваться материальными телами цифровые граждане могли только такими – хрупкими и забавными куклами-андроидами с оранжевыми вставками по корпусу. Большая голова-шар со щелочками глаз и рта, короткие руки с мягкими тремя пальцами, небольшое тело и косолапые ножки в резиновых башмаках. Такие вот слабенькие и безобидные мультяшные тела.

– Времени мало, – напомнил себе парень и хлопнул в ладоши.

Отдал мысленную команду, и в распахнутую дверь квартиры скользнула вереница грузовых тележек под управлением простеньких ИИ. Каждая с длинной лапкой-манипулятором.

– Грузим всё, что можем! – весело крикнул Юрий, дублируя слова приказом по сетке.

Машины разъехались по комнатам и стали быстро и предельно осторожно грузить в свои брюшки сувенирку.

Смешной андроид метрового роста носился за ними следом и корректировал работу, размахивая руками.

Через час квартира полностью опустела. Ну, разве что Юра решил не тащить с собой светильники и мебель. Вещей и так оказалось достаточно много – грузовые тележки бесконечной кишкой потянулись по коридорам станции.

Юра подпрыгивал от предвкушения минуты, когда кинет всем инфу, что их якобы обворовали. Вот как все закудахчут! Забегают! Вот тогда он и посмеётся над этими идиотами! Похохочет, поржёт до слёз, и чтоб икота напала… А то взяли моду прикалываться над ним! Ну и что такого, что его молодым оцифровали? Уже больше двухсот лет прошло – теперь все ровесники, чорд! Какая разница, двести двадцать тебе или двести пятьдесят? Все мы старичьё уже!

Парень сопроводил груз на небольшой склад на другом конце станции и уже собрался набрать сообщение для своих «коллегушек» по кластеру, как его опередили.

На почту упало сообщение от администрации:

«Уведомляем, что в течение суток ваша Квартира-музей будет утилизирована. Основание: истечение арендного срока в 105 лет. С уважением, администрация КС «Семисотая Q8».

– Чо? Да вы охренели, что ли?!

Расслабленное состояние мигом пропало. Юра подскочил на месте, выматерился и максимально быстро потопал обратно к квартире, спотыкаясь о снующий вокруг персонал станции.

Загробник не понимал, как такое возможно. Квартира-музей – это же последнее, что их связывает с реальностью! Это же якорь, это – память. Разве так делают, а? Что за сволочи?! Эта современная молодёжь! Никакого уважения к прошлому!

Только через час он доковылял до нужного коридора и замер, увидев спины десятков кукол-носителей. Толпа цифровых граждан гомонила и ругалась.

– Вы не имеете права уничтожать нашу собственность! – кричал кто-то далеко впереди, у самого входа в квартиру.

– На станции нет частной собственности, – парировал в ответ мужской бас. – Все помещения принадлежат государству.

Юрий привстал на цыпочки и включил зум в объективах. У дверей музея замер высокий молодой парень в форме полицейского. Подтянутый, чистенький, со стальной паутинкой нейроимпланта на левом виске.

Он раздражённо смотрел на колышущееся море круглых голов вокруг.

– Так зачем вы всё вынесли из квартиры? Верните нам… Да! Верните наши вещи! – ругались впереди, перебивая друг друга. – Это преступление!

– В музее пять лет никого не было! – веско отвечал официал. – А тут спохватились? Квартира уже давно стоит заброшенная. И никаких вещей мы оттуда не выносили. Забирайте что хотите…