— К тому же холостой. И не один, а с другом, — подхватила Мила, поняв, к чему ведет миссис Креспен.

— Верно. Хотя Коум Морель, в отличие от Тео, не цеплялся за родной язык. Да и его родина — не бывшая Франция, а Канадская Федерация. И ко всему прочему, он был вдовцом с семилетней дочкой на руках.

— Так Элли не родной ребенок Грейс, как и Аркелл?!

Сесилия кивнула. Мила вспомнила, как Элеонора рассказывала о вступлении в Орден: «Мачеха узнала почти сразу».

— Знаю, они очень похожи. Коум надеялся, что это поможет им подружиться, тем более что родная мать Элли умерла, когда та была совсем маленькой.

— Но они не подружились? — спросила Мила, уже зная ответ.

— Нет.

— А за что она недолюбливает магистра Дерека?

— Скажем так, когда-то она доверяла ему больше, чем отцу. А он не оправдал ее ожиданий.

Миссис Креспен поднялась с кровати, давая понять, что разговор закончен. Мила, конечно, хотела знать больше, но понимала, что ни из Сесилии, ни из Грейс, ни из Элли она ничего не вытянет. А из магистра Клэптона?

— Пожалуйста, не спрашивайте Дерека о семье Морель. Хорошо? — спросила Сесилия, остановившись у двери.

Мила сглотнула: именно так она и собиралась поступить.

— Конечно. Я не стану этого делать.

Сесилия коснулась дверной панели, и та отъехала в сторону.

— Простите, — она перевела взгляд на поднос, — кажется, наша беседа лишила вас теплого завтрака.

Мила отмахнулась. Сесилия улыбнулась и вышла. Дверь бесшумно закрылась.

Мила со спокойной совестью и неспокойной душой подскочила к столу и сняла крышки.

— Итак, — улыбнулась она, беря в руки ложку, — овсянка, мисс!

Последний раз она ела эту кашу в летнем лагере. Вот только та овсянка была неотделима от тарелки. Хоть ты ложкой ее колупай, хоть тарелку вверх дном переворачивай. С тех пор Мила к антигравитационной каше не притрагивалась. Сегодня она сделала исключение. Очень вкусное исключение, надо признать.

— Привет, спящая посланница, — Либер, как всегда, врывался без стука. «Интересно, откуда у него ключи?» — подумала Мила, вспомнив о подозрениях Реджинолда.

— И тебе доброго утра.

— Разумеется.

Либер оперся о косяк. «Похоже, им снова оправляет одна из зловредных сущностей».

— Столько еды, — он покосился на ее тарелку, с которой стремительно исчезали тосты и яичница. — Ты не лопнешь, милая?

— А ты подвинь тарелку и отойди, — фыркнула Мила. Однако Либер оказался прав. Она даже не притронулась к фруктам, а уже наелась. Мысленно пожалев о зря потраченных продуктах, посланница взяла в руки чашку и сделала пару глотков.

— Кстати, Либер, ты мне кое-что обещал.

— Я помню, — Либер размазал джем по оставшемуся тосту и надкусил.

— Я здесь ради этого, — добавил он, жуя. — Как только закончишь утолять голод, я готов утолить твою жажду знаний.

— Хороший каламбур, — с каменным лицом ответила Мила. Аппетит пропал окончательно, а внимание целиком переключилось на Либера.

Опустошив чашку, Мила встала из-за стола.

— Вот и славно. Горничные все уберут, — Авве-кансе подхватил с блюда абрикос.

— И как ты собираешься говорить с набитым ртом? — проворчала Мила, закрывая дверь номера.

— Ну, по довоге ном гововить немза будет, — промычал Либер; закинув косточку в вазу у стены, он продолжил: — У меня забрали гиромобиль.

— Так ты сегодня тщедушный пешеход, — Мила захихикала, но быстро умолка. Пусть у Либера не было гиромобиля, зато метательные иглы остались.

— Увы, я теперь озерник прямоходящий, ничего не водящий, — не без иронии ответил он. Посланница оторопела. Либер вмиг растерял свою язвительность, став серьезным и печальным.

— Либер?

— Я вернулся. Тот я, который хочет тебе все рассказать.

Мила кивнула и замолчала. Либер тоже. За весь путь до верхнего яруса Снэйл-сити они заговорили один раз — посланница спросила про Реджинолда и Жоэль. По словам Либера, юная посланница поехала на встречу с подругой: редкое удовольствие из-за ее работы в Ордене. Принц оставался у Грейс в штабе.

Мила перевела взгляд с непривычно добродушного Либера на небо за стеклом автобуса –если эту стальную дыню на колесах можно назвать автобусом. Поверх серой глади ползли пухлые тучи.

— Кажется, будет ливень. У тебя есть зонтик?

— Не волнуйся, дождь нам не страшен, — Либер хитро улыбнулся. Мила кивнула, изображая спокойствие. Кончиками пальцев она коснулась скрытого под кофтой пояса, где был закреплен фау-плекс. После вчерашней оплошности Мила поклялась всегда держать оружие при себе. Даже ночью оно лежало у нее под подушкой. Из-за этого посланница боялась шевелиться: вдруг случайно нажмет кнопку, фау-плекс станет косой и отсечет ей голову. Волосы потерять было не так обидно.

— Пойдем, — Либер пропустил Милу вперед. Проходы возле дверей автобуса разделялись на две части: правая для выходящих, левая для входящих. Судя по тому, как стояли люди на остановке, соблюдение правила давно превратилось в привычку.

Автобус остановился, двери отъехали в стороны, два людских потока пришли в движение. Но как только Мила шагнула вперед, Либер притянул ее к себе за локоть. Не успела она опомниться, как пол под ногами исчез, а улица превратилась в картинку из разноцветных граней, мгновенно принявших форму большого темного зала. «То же происходило, когда мы переместились в Пурпурный мир!»

Мила огляделась. Ее окружали огромные площади и высокие стены. Тусклый свет падал из окон под самым потолком, усиленном стальными балками. Справа протянулась линия конвейера с установленными вдоль нее роботами.

— Мы в ремонтном цехе для строительной техники. В целях безопасности его построили в пригороде Снэйл-сити. Мы въезжали в город с другой стороны, поэтому ты и не увидела.

Либер говорил так, будто именно об этом хотела узнать Мила. О каком-то цехе. Не о том, как они в этот цех попали. Впрочем, сопоставив факты, посланница сама все поняла.

— Ты украл универсальный ключ!

— Милая…

— Не надо меня так называть!

— Хорошо, Мила, только успокойся, — Либер поднял руки в примирительном жесте. — Да, у меня универсальный ключ. Но клянусь, я его не крал.

— Значит, за тебя это сделал кто-то другой.

Мила скрестила руки на груди. Немного подумав, она уперла их в бока — поближе к поясу с оружием. Зрение сосредоточилось на энергии внутри Либера.

— Я не крал ключ и не просил украсть его. На твоем месте я бы задумался, кто это был.

— Я об этом давно думаю. Но сейчас, — Мила выделила последнее слово, — я хочу знать, что случилось именно с тобой. Почему я чувствую внутри тебя, не знаю, некое существо? Откуда оно? И как оно тобой управляет?

— Я же говорил, оно не одно.

Разумеется, Мила знала, что оно не одно. Она видела их всех — перетекающих друг в друга, словно пятна бензина в луже. А поверх них вертелась спираль из сотен крупиц света. Мила не понимала, что именно видит, и потому боялась. Но старалась выглядеть смелой и ничего не знающей. Вдруг поможет?

— Допустим, их несколько, — Мила кивнула и шагнула навстречу Либеру. — И что? Откуда они взялись?

Либер сделал несколько шагов в сторону. Мила незаметно выдохнула — близость Либера ее пугала.

— Это случилось, когда я переместился в Синий мир. В момент телепортации, а может, сразу после нее.

Либер перевел взгляд на Милу. Она поддерживала иллюзию спокойствия. Только лоб нахмурен — от недоумения и желания узнать больше. Либер вновь приблизился к ней, зайдя сбоку.

— Я не понимал, что со мной. Внутри шумел целый хор голосов. Они кричали… Вдалбливали идеи. Очень правильные идеи: о доме, о мире, о покое. Я ничего не понимал, я просто лежал. Может, стоял, не помню. Со временем я оправился, смог думать, говорить, ходить. Когда я оказался у Грейс, сразу все ей рассказал.

— Так миссис Морель знает?!

Либер кивнул.

— Она приняла меня, — он улыбнулся. — Но остальным не стала говорить — опасалась непонимания.