Понятно, что на караван напали, чтобы найти чем кормить своих лошадей. Заодно на крестьянских лошадках все это добро в мешках сюда привезли, теперь у бывших стражников все хорошо по жизни.

И провиант запасли и лошадей добавили себе, только, не знают они, что возмездие идет за мной по пятам.

Что они делать дальше собираются — мне не известно, зато, судя по тому, что с лошадьми никого нет, где-то рядом они отмечают очередное почти удачное нападение.

Остановившись, я сразу немного вернулся к погоне, пытаясь отдышаться как следует. Кажется, мое тихое появление никто из разбойников не заметил, однако, с десятком шумно бегущих, ругающихся и громыхающих дружинников такое не прокатит.

Дождался появившихся в поле зрения дружинников и усмехнулся, от них уже пар идет, как в бане. На последних остатках характера ноги переставляют, чуть друг за друга не держатся.

Как же они такие измотанные сражаться будут? Придется им помочь.

Если я до этого момента думал обежать лагерь разбойников сбоку, чтобы не рисковать самому личными схватками, то, теперь понимаю, что нужно бы дружинникам помочь. Явно они не потянут отдохнувших и свежих стражников, которых еще и раза в полтора больше.

Поэтому подпустил погоню к себе как можно ближе, еще убедился, что арбалетов дружинники не захватили, после этого побежал, когда до первых преследователей осталось метров двадцать всего.

Пусть надеются, что я уже совсем выдохся и вот-вот упаду в ним в лапы.

Надеюсь, что ножи на такое расстояние кидать дружинники не умеют, да и выдохлись они совсем, сначала отдышаться придется.

Побежал вверх, на высокий, лесистый склон, где должны разместиться бандиты. Поднявшись уже спокойным шагом до края склона, оказался как-то сразу в обжитом лагере. Где веселые бывшие баронские стражники, судя по запаху, жарят мясо и разливают по кружкам какое-то пойло, радуясь тому, что сегодня именно они выжили, а не оставшиеся лежать в исподнем подельники

Меня, появившегося на краю склона вполне себе тихо, бандиты и не заметили сначала. Я присел пониже на склоне и оглянулся, наблюдая, как первые дружинники добрались уже до половины пятидесятиметрового подъема. Поднимаются мои преследователи с огромным трудом, постоянно хватаясь за стволы деревьев. Помахал им рукой, чтоб они меня видели и не бросили погоню именно в этот уже очень интересный момент.

В ответ раздалась ругань, значит, нас уже услышали пирующие стражники и вот-вот произойдет встреча.

Даже дождался, когда останется всего десять метров между мной и первыми дружинниками, отдышался уже хорошо и рванул через весь лагерь с новыми силами.

Пробежать получилось до его середины, там я наткнулся на первого разбойника, попавшегося мне с кружкой в одной руке и палашом во второй. Похоже, направили его одного собутыльники, чтобы посмотреть, кто там шумит. Наверняка, на кого-то из своих подумали, судя по такой вялой реакции.

Сразу ударил его копьем в низ живота, чтобы не помер быстро и помучиться успел, жалеть таких уродов я не собираюсь.

— А-а-а-а!!! — завыл мужик диким голосом и тут впереди стало совсем плотно, из всяких шалашей полезли те бандиты, кто отдыхал или спал, стали хватать оружие и собираться по центру, готовясь отражать нападение.

Поэтому я взял в сторону, обегая центр поляны, успел еще одного разбойника немного ударить в спину, теперь и он заорал от боли. На меня конкретно обратили внимание стражники, сразу же двое или трое бросились следом за мной.

Остальные приготовились отбивать атаку первых появившихся дружинников, которые криками сообщили своим еще оставшимся внизу товарищам, что искомые бандиты наконец-то найдены.

Сзади раздаются крики сражающихся и вопли умирающих, я же продолжаю подниматься по каменной осыпи все выше и выше.

Внутри все прямо клокочет от радости, моя задумка удалась на славу. Как по нотам разыграл свое преимущество в выносливости и подгадал именно в нужный момент.

Беглые стражники не только не оставили кого-нибудь смотреть за лошадями, они даже дозорных не смогли строго организовать. Чтобы те не с чашками выпивки счастливые бегали по стоянке, со всеми общаясь, а не отходили сверху со своих мест.

Чего уж проще, чем присмотреть с высоты за подступами к стоянке, только я смог свободно пробежать мимо лошадей и даже взобраться на холм незаметно. Хотя и рисковал изрядно, что бдительный стрелок из засады все же попортит мне шкуру.

Только, таких стрелков не нашлось у мятежников, а скорее всего, они просто недавно вернулись в свой лагерь и никак не думали, что возмездие их так быстро найдет. Они же очень медленно груженых коней вели по камням, а дружинники бежали за мной всю дорогу. Так что, эти пара часов форы по времени превратилась, дай Бог, в полчаса, бандиты только подняли часть тяжелого груза наверх и собрались расслабиться.

Оно, в принципе, обычное дело для таких банд, когда все хотят веселиться, а служить уже не очень.

Оторваться пока не получается от свеженьких стражников, устремившихся за мной в погоню, но и они приблизиться не могут ко мне. Бегут, часто ругаются и обещают мне всякие гадости, когда поймают.

Странно, почему они так ко мне прицепились?

Если позади их товарищи вступили в примерно равный, а значит, очень кровопролитный бой с нашедшими все же тайную базу разбойников дружинниками.

Или я убил внизу кого-то из настоящих друзей преследователей или используют удобный повод — просто решили сбежать из лагеря перед схваткой, раз вариант подвернулся за одиночкой-беглецом побегать.

Там то реальное месилово началось, столпившихся в центре стражников с новыми силами и боевым ревом атакуют поднявшиеся воины покойного молодого норра.

Они — настоящие воины норрской дружины, а не просто зажравшиеся толстые мужики в железе, вся жизнь которых прошла в охране стен замка или крепости.

Трое догоняют меня, одного я проколол сразу же после подъема, он больше не боец — силы противников примерно равные. На стороне дружинников молодость и осознание правого дела, на стороне бывших стражников — понимание множества сотворенных нехороших деяний и ярость загнанных в угол крыс.

Двое толстоватых преследователей держатся ко мне близко, на поясах болтаются палаши и больше ничего не видно в руках, третий, который помоложе с копьем, время от времени останавливается и смотрит назад.

Совесть говорит ему, что на стоянке товарищи точно гибнут и он должен там же с ними рядом сражаться. Однако, это смертельно опасное занятие, а здесь просто прогулка пока получается.

Вроде и по делу за мной бегут, а вроде и жизни свои спасают.

Одно другому не мешает, кто выживет, тот и расскажет правду потомкам. И закроет глаза погибшим подельникам.

Ну, не знаю, на что эти с палашами рассчитывают?

Я за очередным склоном занял позицию в засаде, кольнул выскочившего ко мне потного рыжего мужика в грудь и дальше побежал. Он так и ничего не увидел до самого момента, когда ему лезвие на ладонь вошло в тело.

Кольчугу пробил и рану нанес, пусть теперь серьезно подумает, что нехорошо за незнакомыми воинами долго бегать. Кровью быстро не истечет, только и сражаться не сможет уже.

Теперь второй бандит дождался отстающего, посмотрели на присевшего и зажимающего грудь подельника, однако, снова решительно полезли наверх, на следующий холм, оставив того на вершине склона. Я уже думал, что подхватят раненого под руки и поведут вниз, как должны бы сделать по уму.

Только, теперь разбойник с копьем лезет первым, хватило наглядного урока бандитам.

Что с палашом делать нечего против опытного копейщика, выскакивающего из засады? Да ничего уже не изменить.

Тут местность резко поменялась, вместо каменных склонов небольшой еще высоты начались уже горы, пусть и пологие, только, возможно, скоро я окажусь в тупике. Ведь свой дальнейший путь уже совсем не вижу, наугад пробираюсь между камней.

И вскоре я точно оказался в ловушке, пути наверх я не вижу на почти отвесной стене, зато, каменный козырек нависает над склоном и можно, подобрав живот, протиснуться куда-то дальше.