Индия, при этом, пристально взглянула на нее, а потом спросила, кто из них будет резать пирог?

О чем говорил этот пристальный взгляд Индии, Скарлетт так и не поняла.

Как только они переступили порог своего дома, Скарлетт сразу поняла, что приехал Ретт.

Из гостиной в прихожую падал яркий свет и попахивало дымом сигар. У нее бешено

заколотилось сердце, а щеки заполыхали огнем от волнения и выпитого вина.

Слава Богу, что я немного пьяна – подумала она – мне будет легче разговаривать с ним.

Уэйд тоже понял, что приехал Ретт, и, раздевшись, побежал в гостиную первым. Скарлетт подавала вещи дворецкому, а он докладывал ей, что мистер Ретт приехал на четырехчасовом поезде и что он доложил ему, где они находятся, но мистер Ретт не пошел к мисс Петтипет, решив дожидаться их дома. Потом она услышала радостный возглас Уэйда, приветствующего Ретта, и его ответ.

– Здравствуй, Уэйд! Ба, да ты здорово выглядишь в этом костюме, совсем как взрослый, да и подрос ты порядком.

В гостиную вбежала Элла и встала посреди комнаты, растерявшись. Она так давно не видела дядю Ретта, что стала стесняться. Ретт приветливо улыбнулся девочке и протянул к ней руки.

– Здравствуй, малышка, как дела? Ну, подойди, обними дядю Ретта.

Скарлетт посмотрела на себя в зеркало. От прохладного ветра и выпитого пунша ее щеки слегка разрумянились, и она с удовлетворением отметила, что этот румянец ей очень даже к лицу. Поправив прическу и покусав губы, она, не спеша вошла в гостиную. Элла сидела на коленях у Ретта, а Уэйд рядом с ним на диване. Увидев Скарлетт, он тут же ссадил девочку с коленей и отвесил шутовской поклон.

– Добрый вечер, миссис Батлер! О! Да Вы прекрасно выглядите! Я вижу, что за время моего отсутствия вы тут все преобразились.

– Дядя Ретт, Вы просто соскучились – выпалил Уэйд.

– Вполне возможно – ответил Ретт и, приблизившись к Скарлетт, поцеловал ей руку.

Уэйд пристально наблюдал за ними, и они это чувствовали. Ретт моментально включился в игру, невольно заставляя и Скарлетт подыгрывать ему. Он обнял ее за талию, поцеловал в щеку и повел к креслу.

– Ну, рассказывайте, как Вы тут поживали без меня? – спросил он, стараясь быть серьезным.

Скарлетт услышала удары своего сердца, почувствовав его близость. Манера поведения его была до боли знакомой, он так же шутовски вел себя, как и прежде, однако, подсознательно она ощущала, что Ретт наглухо отгорожен от нее каким-то внутренним барьером, несмотря на то, что крепко держит за талию.

Реакция Скарлетт не заставила себя ждать, и она тут же почувствовала, как в ней закипает злоба, глядя на его ломаную комедию. – Он, что насмехается надо мной? – возмущенно подумала она – или решил поиграть на моих чувствах? Она напряглась, пытаясь выдернуть руку, но Ретт крепко прижал ее к себе, словно ожидал этой попытки, после чего опустил ее в кресло, а сам уселся в другое, напротив.

Элла взяла котенка и ушла к себе в детскую, а Уэйд и не собирался уходить, он сидел на диване и продолжал свои наблюдения.

– Ну, так как Вы тут поживали? – повторил Ретт свой вопрос, глядя на Скарлетт. – Я прямо с поезда и еще не знаю ни одной городской новости. Скарлетт молчала, стараясь подавить свое возмущение.

– Мы сейчас были на дне рождения у тети Индии – сообщил Уэйд.

– Ну и как вы там повеселились?

– Да мы и не веселились вовсе, дядя Ретт, нам было велено сидеть в библиотеке и не шуметь. Зато мы с Бо разыскали на полках старый энциклопедический словарь с желтыми прежелтыми страницами и читали его, а Элла играла со своими куклами.

Для чего нужна Ретту вся эта комедия? – думала Скарлетт. – Похоже, он так старается ради Уэйда, но зачем? Ведь это же не его сын? Видимо Ретт жалеет Уэйда, догадываясь о его переживаниях.

Но уж нет! Ни ей, ни ее детям не нужна его жалость! Она, слава богу, не нищая и будущее Уэйда уже в какой-то степени обеспечено за ее счет, он обойдется без денег Ретта. А что касается его переживаний, ничего страшного, он уже большой мальчик и все поймет. Ей просто надо как-то решиться рассказать ему об этом, хоть он и сам обо всем догадывается, ведь городские слухи не обходят его стороной.

А Ретту вовсе ни к чему утруждать себя заботами о ее сыне, и она непременно скажет ему об этом, как только Уэйд уйдет спать! Но Уэйд, похоже, и не собирался уходить, он засыпал Ретта вопросами, а тот рассказывал ему о своих путешествиях. Скарлетт же ничего не оставалось, как сидеть и молча их слушать.

Ретт был во Франции, а потом в Испании и со всеми подробностями рассказывал Уэйду о своих экскурсиях по музеям и историческим местам.

Так значит, в Чарльстон он не заезжал – подумала Скарлетт – и ничего не знает о ее визите к миссис Элеоноре. Интересно, а что бы сказала о ней Ретту миссис Элеонора, какую бы оценку дала она своей снохе?!

– Дядя Ретт, а зоопарк там есть? – Задал Уэйд очередной вопрос.

– Есть.

– А расскажите, какой он?

– Об этом я расскажу завтра, а сегодня уже пора спать, да к тому же в детской тебя дожидается обещанный подарок.

Глаза Уэйда засияли благодарностью. Он шустро вскочил с дивана и побежал в свою комнату.

– Спасибо, дядя Ретт, спокойной ночи! – Крикнул он на ходу, с нетерпением поднимаясь по лестнице.

Как только Уэйд скрылся, Ретт привстал, придвинул свое кресло поближе к Скарлетт и вопросительно на нее взглянул.

Она же, набравшись духу, открыла было рот, чтобы высказать свое возмущение, но вдруг спасовала, не зная с чего начать и молча отвела глаза в сторону, предоставив Ретту возможность высказаться первым.

– Ну, вот мы и одни, моя дорогая, и Вы теперь можете без всякого стеснения выплеснуть на меня все свое возмущение. – Сказал он и снова умолк, ожидая ее ответа.

– Эта комедия не нужна ни мне, ни Вам, Ретт.

– Она нужна Уэйду, неужели Вы этого не видите?

– Во-первых, Вас это не должно касаться, потому что Уэйд мой сын и можете о нем не беспокоиться! Во – вторых, он уже не маленький и наверняка догадывается, почему Вы все время сбегаете из дома, да к тому же, по всей Атланте ходят слухи и сплетни о нас с Вами, и до него они доходят тоже.

– На Ваше первое заявление, я отвечу, что мне наплевать, чей сын Уэйд. У нас с ним существуют определенные отношения, и я вправе сам решать касается меня это или нет! – Он саркастически улыбнулся и пристально на нее посмотрел.

– Я вполне понимаю Вас, моя дорогая, миссис Батлер, Ваше уязвленное самолюбие принимает в штыки все, что идет от меня, но Уэйд ведь не Вы или Ваша рука, или нога, он отдельная личность. Вот я и отношусь к нему как к личности, как к ребенку, как к другу, наконец!

Скарлетт удивленно подняла брови.

– Да? А почему же Вы задумались об этом только сегодня, если и впрямь так считаете?

– А кто Вам сказал, что только сегодня?

Скарлетт приумолкла, не зная, что ответить. Возможно, Ретт и вправду думал об Уэйде, ведь не зря же он заметил некую странность в поведении ребенка еще в свой прошлый приезд. Да и потом, его письмо ко дню рождения, обещанный подарок. Он явно стал более внимательным к мальчику.

Думая об этом, в душе Скарлетт засоревновались два противоположных чувства. С одной стороны, уязвленная природная гордость восставала в ней против чувства жалости, которое Ретт проявлял к ее сыну, а с другой, затеплилась надежда удержать Ретта возле себя таким способом, хоть еще на какое-то время – время, в течение которого ей возможно удастся что-то изменить.

– А по поводу сплетен я скажу Вам так – продолжал Ретт.

– Собака лает, ветер носит! Им можно верить, а можно и нет. Ребенок существо наивное, и если он от кого-то вчера услышал гадость, которую ему не хотелось слышать, то сегодня он поверит тому, кто ее опровергнет! Уэйд не хочет слышать ничего плохого о нас с Вами и не только не хочет, но и не может… Пока не может! Чтобы понять это, надо знать его намного больше, чем Вы. Для того, чтобы воспринять это вот так сразу, он еще недостаточно устойчив. Сейчас любое отрицательное явление может оказать на него пагубное влияние, потому что он находится в таком возрасте и является очень ранимой натурой. А Вы, моя дорогая, никогда не жалели близких Вам людей потому, что мерили их своей меркой!