Он неспешно брел погруженный в свои мысли: «Что делать?», «Куда идти?», «Когда это все закончится?». По правде сказать, он был не одинок в подобных размышлениях. Такие вопросы возникали почти у каждого жителя страны. За последние годы у людей практически не было передышки, постоянные войны, поборы правителя в виде все новых налогов, предназначенных как раз на содержание бесчисленных войн. Посланники Императора все чаще приходили в города и села дабы забрать каждого, кто оказался под рукой и отправить на очередную войну. Возвращались не многие. А те кто возвращались, почти ничего не рассказывали и старались об этом не вспоминать, будто побывали в страшном сне.

Природа вокруг него была безмятежна, пожелтевшие листья уже начинали опадать, оголяя ветви деревьев. Животный мир готовился к приближающейся зиме. Птицы улетали в теплые края, медведи готовились к спячке. А как готовиться ему? Запасы зерна на зиму были изъяты правительством, друзей то и дело забирали воевать, жена была на шестом месяце беременности.

«Войны, да кому они нужны», – думал он и тут же отвечал на поставленный вопрос. «Императору. Чтобы показать всем вокруг на сколько он значимая персона, сколько у него власти…»

В таких мыслях он провел всю дорогу с охоты. День был не очень удачным, всего два тощих зайца, но и это лучше, чем ничего. Дома, как всегда с улыбкой его встречала красавица жена. Ее улыбка могла отогнать любые печали и темные мысли из головы. Она была стройной девушкой с волосами цвета воронова крыла, зелеными глазами и небольшой горбинкой на очаровательном носике. Ее красоте позавидовала бы сама богиня, а округлившийся живот делал ее еще более милой и добавлял женственности. Она была воплощением любви и тепла на земле. Каждый раз возвращаясь после тяжелого дня, он смотрел в ее глаза и забывал обо всех невзгодах. Меньше всего на свете ему хотелось покинуть ее и отправиться сражаться на чужой войне.

Они не были богаты, но жили достойно. У них был небольшой дом не далеко от каменных стен столицы. Дом был одноэтажный. Каменные стены были качественно возведены еще его прадедом. В доме находилось две комнаты и небольшая кухня. Окна спальни выходили на восток, поэтому каждое утро жильцы дома пробуждались под теплыми лучами первого солнца. Дом их был наполнен уютом и любовью, повсюду стояли живые цветы, наполняющие его своими ароматами, которые смешивались с приятными запахами хозяйской стряпни. В стойле у дома стояли два лошади, один жеребец был его – черный как ночь. Вторая гнедая, принадлежала ей, хотя из-за своего положения она все реже садилась в седло. За домом находился небольшой курятник и загон для козы. А дальше располагался прекрасный зеленый луг, который разделяла на двое небольшая речушка. От дома до реки было всего пара сотен метров, поэтому в погожий день с открытыми окнами можно было слышать шум бегущей воды. За рекой находился лес, полный грибов и ягод. Почти каждое утро хозяин дома вставал с первыми лучами солнца и шел через поле под звуки кузнечиков до реки, затем с помощью плота перебирался на противоположный берег и отправлялся на охоту. Иногда они вместе гуляли по лесу, их прогулки сопровождались смехом и весельем. Их жизнь нельзя было назвать простой и безмятежной, но несмотря на все невзгоды и трудности они были по-настоящему счастливы благодаря друг другу. Их дом был всегда наполнен звонким смехом. Иногда они мечтали скопить денег и построить дом для большой семьи, где ни будь подальше от шума столицы. Нарожать детишек, и жить в гармонии с природой.

На следующий день улицы наводнили беженцы, бежавшие из приграничных зон. Все дороги были забиты повозками. Люди были напуганы, они бежали от войны, грязные, в рваных лохмотьях. Они пытались найти пристанище за высокими стенами столицы. Хотели снискать хоть долю благ у опухшего от власти Императора. Чуть позже в тот же день, на главной площади собралась толпа зевак. А на постаменте, в окружении элитных гвардейцев глашатай сотрясал воздух своими призывами:

– «Умереть за Императора, лучше, чем жить ради себя!» Кричал он. – «Посмотрите на этих несчастных беженцев! Мы все должны объединиться, и силой всего нашего народа победить врага».

– «Какой народ он имеет в виду?» – произнес в слух Стефан. Это был рослый парень немного за тридцать. Мышцы на его руках бугрились от тяжелой работы на кузне.

– Эй Николас! – обратился он к другу стоящему рядом. Высокому, стройному брюнету с широкой спиной и узкой талией. Его тело было сильным и гибким как у тигра, во взгляде читалось превосходство, скрытое где-то в глубине его души. Нет, он не был высокомерен, он совмещал в себе жесткость и справедливость. Глядя на него становилось понятно, что этот человек не сделает ничего плохого без соответствующего повода, но если кто-то посягнет на его семью, то гнев его будет неукротим.

– О чем ты? – ответил он другу сухо

– Кого он хочет подвигнуть идти на войну добровольцем? У всех есть семьи, дети. У меня их, например, трое. Да и у тебя жена на пятом месяце.

– На шестом, – поправил его Николас.

– Да это не так важно. Главное, что нам с тобой нет никакого прока помирать на чужой войне и оставлять своих жен с детьми на произвол судьбы.

– Это точно, – с горечью в голосе сказал Николас, а затем добавил – Это все балаган для народа. Чтобы они думали, что Император о них заботится. А в конечном счете гвардейцы снова пройдут по улицам и заберут в армию людей, которые никогда не держали в руках оружие, которые понятия не имеют за что или кого идут воевать.

– Да, в сложные времена живем брат. Как кстати дела у твоей Кэтрин?

– Переживает, боится, что и меня заберут.

– Пора народу объединиться, но не ради богатств Императора, а ради собственных жизней. Объединиться и дать отпор его власти!

– За такие слова тебя могут быстро упрятать в темницу, друг мой. Пойдем лучше выпьем чего ни будь в таверне, надоело смотреть на этот цирк.

Пробираясь через толпу зевак, два друга направились к небольшой таверне, находившейся в переулке неподалеку. Таверна представляла из себя двухэтажное здание, первый этаж был выложен из камня, а второй достраивали гораздо позже и сложили из бревен. На первом этаже располагался достаточно просторный зал для гостей, заставленный дубовыми столами и табуретами, подсобные помещения и кухня. С северной стороны стоял деревянный прилавок с трактирщиком, за спиной которого располагались стеллажи с глиняной посудой и бутылки с выпивкой. Там же была небольшая дверь, ведущая на кухню и в подсобные помещения. На втором этаже находилось несколько маленьких комнат, которые за небольшую плату мог арендовать путник. В каждой комнате была небольшая кровать с соломенным матрацем, тумбочка и скромный шкаф. Таверна была битком набита народом, все помещение было заполнено дымом от курительных трубок, так, что в клубах дыма было сложно разглядеть даже противоположную стену зала. Стефан и Николас взяли по кружке пива и заняли один из немногих свободных столиков в углу комнаты. Повсюду слышались крики, кто-то поддерживал власть Императора, другие же напротив, поносили его. Ситуация накалялась, пьяные мужчины уже готовы были перерезать друг другу глотки. Становиться участниками очередной пьяной драки друзья совсем не хотели, и уже думали пойти в другое заведение, как дверь с грохотом открылась. Все посетители обратили свой взор на отворившуюся дверь. В проходе стоял огромный гвардеец в черных доспехах, за спиной у него торчал такой же огромный двуручный меч. Гвардеец шагнул внутрь и за ним последовали еще шестеро солдат в красном обмундировании. Оглядев помещение гвардеец с пренебрежением произнес:

– Одна чернь, кажется в этом городе уже не осталось места, что бы достойные воины могли выпить.

– Это кого это ты назвал чернью, имперская псина?! – вскочил один из выпивающих. Он хоть и уступал в размерах гвардейцу, но тоже был довольно крупным. На вид ему было около тридцати пяти лет, у него были густые короткие волосы, каштанового цвета. Узкое, квадратное лицо украшал прямой нос и тонкие губы. Вместе с ним подскочили и его друзья, четверо молодых парней.