— Мы должны сделать это снова, — шепчу я. — Я скучала по времени с тобой.

— Тогда я обязательно спрячу где — нибудь запас мороженого, — отвечает он, поворачиваясь ко мне и притягивая меня ближе, и убирает выбившуюся прядь волос с моих глаз.

Мы просто стоим там, нас разделяет всего несколько дюймов воздуха, и мне интересно, поцелует ли он меня. Я чувствую, как ритм моего сердца начинает учащаться, а дыхание становится неглубоким.

Я хочу, чтобы он поцеловал меня.

— Поговорим завтра? — спрашивает он, отходя, и я чувствую, как меня охватывает разочарование.

— Конечно.

Выражение его лица становится серьезным, а рот сжимается в тонкую линию.

— Если случится еще что — нибудь странное, ты дашь мне знать?

— Обещаю.

С еще одной улыбкой он притягивает меня к себе, целуя в волосы, прежде чем отпустить. Затем он быстро машет мне рукой и сбегает по ступенькам крыльца.

Я смотрю, пока он не исчезает из виду за рядом домов вдоль моей улицы, в районе, который находится между его домом и моим. Только тогда я оборачиваюсь и смотрю на свой дом, который вдруг кажется таким пустым и одиноким.

* * *

В доме тихо.

Майера, похоже, не было внутри, и тут же в моей памяти всплыла тень, которую я видела на пляже. Я не знаю, почему. И никаких следов Мары, от чего у меня кисло в желудке. Конечно, каждый раз, когда я думаю о Маре, мой желудок сжимается. Я просто… я уже не знаю, как к ней подступиться — в ней столько злости, что, кажется, никак не победить.

Я бросаю сумочку на столик у лестницы и медленно заглядываю в гостиную — там тоже никого. Так и на кухне.

— Кто — нибудь дома? — кричу я.

Почти мгновенно я слышу голос Майера в ответ:

— Иду! — а через секунду он уже стоит наверху лестницы. — Где ты была? — спрашивает он.

— О, просто гуляла.

— С Сойером?

— Верно, — отвечаю я, и выражение его лица мрачнеет. Через секунду он заставляет улыбку вернуться на лицо.

— Где Мара? — мой голос напряжен, суровее, чем я хотела бы. В последнее время Мары вообще не было рядом, и я не могу не задаться вопросом, куда она ходит и почему.

Майер пожимает плечами и босиком спускается по лестнице. Он одет в черную облегающую рубашку и темные джинсы, но, судя по растрепанным волосам и сонному выражению лица, сегодня он еще не выходил на улицу.

— Ее не было весь день, — отвечает Майер, пожимая плечами, вырывая меня из моих мыслей.

— Ее долго не было.

Он снова пожимает плечами.

— Вероятно, она не хотела оставаться со мной наедине, хотя я не могу ее винить. Мы с ней не совсем ладим.

Я не могу сдержать хмурое разочарование на своих чертах. Я надеялась поговорить с Марой о Майере и о том факте, что я верю, что он на нашей стороне, и мы должны дать ему шанс.

— Ты голодна? — слова Майера вырывают меня из моих мыслей.

Я пожимаю плечами.

— Я только что съела мороженое, так что не совсем.

Однако я иду за ним на кухню, просто чтобы избежать ужасной пустоты дома. Майер усмехается мне, когда начинает доставать ингредиенты из холодильника: яйца, чеснок, лук, бекон и масло.

— Итак, если у тебя ничего не запланировано на день, я думаю, нам следует снова попрактиковаться в твоих уроках самообороны, — говорит Майер, глядя на меня.

Я киваю.

— Звучит неплохо, — мне определенно нужна вся практика, которую я могу получить.

Затем, вспомнив про пропущенный телефонный звонок от «Funtime Fitness», я тянусь к телефону и замечаю, что у меня есть сообщение на голосовой почте. Нажав на кнопку, я слышу голос Делайлы:

— Привет, Ева, это Делайла из «Funtime Fitness». Я звоню, чтобы сообщить, что я только что говорила с моим отцом, и он сказал, что я должна нанять тебя! Я сказала ему, что хорошо к тебе отношусь, и ему этого достаточно! Итак, если ты не против прийти на следующей неделе, мы можем начать обучение. Перезвони мне и дай знать.

Я не могу сдержать широкой улыбки, растянувшейся на моих губах, когда меня наполняет облегчение. Так было до тех пор, пока тень от пляжа внезапно не прервала мои мысли. Хоть я и не могу сказать наверняка, что действительно видела что — то большее, чем тень деревьев на стене хижины, что — то внутри меня не верит этому. Эта часть меня уверена, что я действительно кого — то видела.

Глава четырнадцатая

В ту ночь я ловлю себя на том, что ворочаюсь.

Я помню время, когда я могла спать. Теперь я не могу заснуть, как ни стараюсь, постоянно перестраивая вокруг себя одеяла и взбивая подушки, только для того, чтобы снова расправить их. Взглянув на электронные часы у кровати, я понимаю, что уже три часа ночи, и я стону в подушку. Слава богам, завтра мне некуда идти — просто еще один день тренировок с Майером.

Внезапно я слышу слабый щелчок открывающейся двери, а затем шаги.

Я замираю, у меня перехватывает дыхание, пока я не шевелюсь. Но я больше не слышу ни шагов, ни журчащих кранов, ни смыва воды в унитазе, ни скрипучих захлопывающихся дверей ванных комнат, которые могли бы намекать на Мару или Майера. Просто чистая тишина.

Тем не менее, я долго жду, прежде чем осмеливаюсь снова пошевелиться, боясь издать малейший звук. Я поднимаюсь, свешивая ноги с края кровати. Когда я встаю, то осторожно на цыпочках прохожу в другой конец комнаты, но когда открываю дверь, она скрипит петлями. Я немедленно останавливаюсь и жду, чтобы услышать какие — либо другие звуки, но ничего.

В коридоре наверху темно.

Дверь Мары плотно закрыта, как и свободная комната, где спит Майер, а дверь в ванную открыта, и видно, что она пуста, единственный свет — мягкий свет от ночника над раковиной. Кажется, все на своих местах, но я определенно слышала, как кто — то двигался внизу.

Часть меня кричит проверить.

Другая, более разумная часть говорит: боги, нет, не глупи.

Первая часть меня побеждает, и я решаю накинуть какую — нибудь одежду, наугад нащупывая в темноте свободные джинсы и толстовку большого размера. Затем я проскальзываю в коридор и спускаюсь по лестнице так тихо, как только могу.

Добравшись до первого этажа, я оцениваю все и обнаруживаю, что все именно так, как я оставила вечером, прежде чем лечь спать. Моя сумка до сих пор стоит на тумбочке у лестницы, и не похоже, чтобы ее трогали.

Входная дверь заперта, когда я тянусь к ручке, чтобы проверить ее, так что я решаю, что никто не входил через нее. Я все равно открываю ее и, выглянув наружу, не замечаю ничего плохого — ни притаившихся теней, ни звука шагов. Ночь прохладная и темная, и дуновения ветра достаточно, чтобы уколоть меня за кожу и вызвать мурашки на спине. Я выхожу на крыльцо и мягко закрываю за собой дверь, спускаюсь по ступеням, чтобы посмотреть на обе стороны улицы.

Пусто, как я и подозревала.

Ни души в поле зрения, если не считать дикого кролика, мчащегося по клеверу соседской лужайки. Тревога растет в животе, я поворачиваюсь и иду по улице, просто чтобы убедиться, что я никого не вижу. Может, в моем доме вообще никого не было, и все, что я слышала, это то, как Майер или Мара уходили в свою спальню? А может, это игра моего воображения, паранойя, перешедшая в бессмысленные подозрения.

При мысли о том, чтобы развернуться и вернуться домой, я понимаю, что не хочу. Вместо этого я продолжаю идти и наслаждаюсь тишиной раннего утреннего часа. Лунный свет яркий над головой и освещает мой путь. Я долго иду, мало обращая внимания на то, куда меня ведут ноги. На мне шлепанцы, и они издают хлюпающий звук, пока я бесцельно иду пешком. Несмотря на то, что в это время ночи находиться на улице странно, и я знаю, что должна спать в постели, я не хочу повернуться.