– Я ничего не понял, так убили бабулю или нет? Надо как-то определиться, – недоумённо заявил Груздь.

– Вот прибудут заказчики, и определитесь. Нам просто некогда, приедем через три часа, вы всё и расскажете, – улыбнувшись, ответила директор.

– Как любой нормальный бывший военный, я не люблю загадок. Старушка или должна была быть убита, или жива, а в худшем варианте похоронена установленным порядком, с соблюдением мер предосторожности и безопасности. Всё, уже заговорился и оговорился, – рассердился Михаил Иванович.

Однако его никто уже не слушал, так как дамы покинули агентство, унося с собой чувство уюта и веселья.

После того, как хозяйка детективного агентства вместе с подругой покинула офис, прошло совсем немного времени, но Михаил Иванович, наслаждаясь одиночеством, успел немного расслабиться. Он выпил кофе с кокосовым печеньем, принесённым с собой, заглянул в ноутбук и посмотрел криминальные новости по региону за прошлые сутки, даже сделал несколько звонков приятелям.

Идиллию тишины и комфорта пресёк противный, скандально-истеричный звонок китайского воздушного колокольчика, предупреждающий о появлении долгожданных клиентов.

В офис вошли двое: мужчина и женщина, обоим было около сорока.

Вошедшие люди сразу мобилизовали дедуктивные способности старшего сыщика. Груздь скрытно и бегло осмотрел своих потенциальных клиентов, способных удовлетворить за счёт ожидаемого гонорара его жизненные потребности и желания на ближайший месяц.

На его взгляд, эта семейная пара давно находилась на последнем, девятом месяце выработки решения о расставании. Скорее всего, узы Гименея уже несколько лет как стали стальными, не снимаемыми цепями, а возможно – и ржавыми кандалами в их жизни. Причём ржавый ключ от кандалов потерялся давно.

Но это было совсем неважно, так как основным был вопрос, с которым они пришли, и сколько денег были готовы оставить для его решения.

Мужчина среднего роста, вошедший первым, был непомерно и излишне калориен. Красная майка, выпирающая из-под лёгкой курточки на молнии, с трудом удерживала жиры и углеводы, содержащиеся в теле клиента. Видимо, когда-то он дружил с подвальным «качковым» залом и протеином, но времена молодости ушли, и жир медленно и уверенно заполнил все свободные пространства некогда спортивного тела.

Женщина, вошедшая следом за мужчиной, ещё лет десять назад явно могла бы считаться красивой или достаточно приятной. Однако, скорее всего, жизнь в скудной квартирке, работа второстепенным персоналом, протеиновое состояние мозгов своего мужа, а возможно, и ультра-депрессивные дети нового поколения окончательно её добили и состарили.

Груздь, очень довольный своим дедуктивным методом мышления, с милой улыбкой, привстав с кресла, обеими руками указал на два стула, стоящие перед его рабочим столом. По его мнению, это должно было символизировать доброжелательность и желание помочь гостям, породить доверие между ним и клиентами.

– Прошу вас, проходите, я вас жду. Меня зовут Михаил Иванович, и я старший сыщик-детектив. Директор агентства, Евгения Фёдоровна, рассказала мне о вашем звонке. Хотите кофе или чаю? – поприветствовал клиентов Груздь.

Именно так, по его мнению, должен был вести себя настоящий детектив с большим опытом работы, интеллигентного поведения и с хорошими манерами.

Однако манерное поведение Михаила Ивановича не вдохновило клиентов. Они тщательно осмотрели офис, а мужчина подошёл к каждой грамоте и внимательно прочитал содержимое. Никто из вошедших клиентов не торопился представиться в ответ на интеллигентное, открытое и добродушно-товарищеское представление Груздя.

Особенно долго мужчина изучал победы и достижения Михаила Ивановича по кинологической службе. Пока он этим занимался, женщина, коротко поздоровавшись, прошла и села к столу детектива.

– Хм, скажите, а вы раньше, до детективной работы, что – кинологом были? Долго трудились на этом поприще? И зачем ввязались в сыщики? – задумчиво уточнил мужчина, закончив осмотр достижений и тоже присев к столу.

– Всю свою первую половину жизни, тридцать семь лет, я был кинологом. Знаю все породы собак и самые хитрые манеры поведения. Годы, знаете ли, прошли как единый вздох, но вы не думайте, я прошёл курсы детективов. Кроме того, я очень много занимался служебно-розыскными собаками, всегда сопровождал криминальную полицию и знаю, как строятся розыскная работа и оперативная деятельность, – уверенно ответил Михаил Иванович, уныло вздохнув от воспоминаний о прежней работе.

Клиенты тайно переглянулись, мужчина задумчиво и неуверенно кивнул, после этого женщина начала говорить: «Меня зовут Людмила, я работала в «Восьмёрочке» директором магазина. Егор, мой муж, трудился моим заместителем по хозяйственной части, на полной ставке и ещё на двух половинах ставок: экологом и мерчандайзером – раньше он товароведом назывался.

Недавно мы остались без работы, у нас тяжёлый случай произошёл на прошлой неделе, после которого меня и мужа очень срочно уволили по собственному желанию.

А виноват Егор, мой муж и мерчандайзер х…! Сколько раз говорила – не лезь, не суйся, сейчас все люди между глаз телефоны носят, как что – так сразу снимают и в ютьюбы выкладывают. Ведь, правда?

Вы же знаете, что сейчас этих блогеров – как грязи на дорогах. В кого ни ткни, тот шмогер-блогер, везде они, никуда от них не скрыться. Ведь, правда?

Вот один из таких блогерков-прыгунков пришёл к нам в магазин, зарядил свою скрытую видеокамеру и начал искать просроченные продукты. Больше же делать нечего, работать на заводе теперь уже никто не хочет, молотком трудиться тоже не с руки, всем подавай жизнь мини-олигархов. Ведь, правда?

Нашла эта видеозараза, блогер доморощенный, несколько просроченных по срокам реализации йогуртов и принесла ко мне, типа – убирайте с прилавков эти испорченные продукты.

По его словам, люди – не собаки и не должны кушать такое, это нарушает их права и здоровье.

Видимо, не знал этот видеомальчик, что люди разные бывают, от некоторых мы даже свою мусорку, от нашей «Восьмерочки», закрывали на замок, когда просроченные продукты туда вываливали.

Причём это делали только под покровом темноты. Иначе очередь стояла бы, как раньше за колбаской и шпротами в Москве, при СССР.

Ну вот, принесла эта видеозараза йогурты мне и требует, чтобы я их убрала с витрины.

Я один йогурт взяла и пошла смотреть, где же это блогер нашёл такое безобразие, а он не успокаивается. Требует, голосок свой дистрофичный повышает, ножками и ручками, как муха на навозе, сучит, перебирает, почёсывает.

Это новое поколение я называю видеоблохерами. Вы поняли, о чем я. Ведь, правда, похожи?

Я-то понимаю, что это был киллерский заказ из соседних магазинов «Кривая дорога» и «Прилипала», но простые люди об этом не догадываются.

Этого блохера, скорее всего, за пару шоколадок и блок сигарет наняли в складчину соседние директора, чтобы нашу клиентуру переманить. Мы просто с этими магазинами недалеко друг от друга расположены, им надо, чтобы клиенты к нам меньше ходили. Чем хуже у нас, тем лучше у них. Тем больше им на кассу денег накидают. Ведь, правда?

Ну и Егор не выдержал, попросил блогера зайти в подсобку, якобы посмотреть там другие йогурты. В этой подсобке камер-видюшников нет, которые по всему залу магазина расположены.

Дурень зашёл в подсобку, они, эти блохеры, страшно наивные, глупенькие, как дикари в глубокой Африке, потому как девяностые не застали. Ведь, правда?

Егорушка там, в подсобке, его несколько раз поломал вместе с его видеокамерой, а тот написал жалобу, и нас уволили.

Но с другой стороны, хорошо, что так отделались, мог бы и денег попросить. Ведь, правда?»

– Вы пришли ко мне, для того чтобы я нашёл этого блогера, из-за которого вас уволили? Я так понимаю? – уточнил Груздь, думая о том, что за эту работу много не заплатят.