– Я не думаю, что объект имеет серьезный выход на конкурентов. Это все совпадение множества факторов. Но совпадение крайне для нас неприятное.
– Я не верю в совпадение такого множества факторов.
– Тогда вы не верите в Чернобыль.
– Прошу объясните…
– Катастрофа в Чернобыле тоже стала результатом совпадения такого количества факторов, которые не должны были быть.
– Глупости. Там был единственный фактор, который сработал – человеческий.
– Извините.
– Изобретение Кашинского должно оказаться у нас. Прокол в этом деле недопустим. Надеюсь, мне не надо объяснять вам, как это важно для Организации?
– Я понял это.
– Великолепно. Теперь по поводу вашего подопечного.
– Друид выключен. Он в состоянии контролируемого безумия.
– Контролируемого?
– Абсолютно. Профессор Хвостов дает стопроцентную гарантию.
– И гарантию восстановления тоже?
– Привести в порядок можно за месяц. Полностью восстановить – за три.
– Вы доверяете профессору?
– У нас нет повода сомневаться в его талантах.
– То есть, ситуация под контролем?
– Под контролем. Мы не можем применить к нему меры другого, кроме ментального, воздействия. Пока надеемся получить добровольное согласие на сотрудничество после этого испытания.
– И?
– Надо подождать еще неделю-две.
– Это плохо. Начните выводить из болезненного состояния. Я пришлю вам своего специалиста. Надеюсь, у него получится провести переговоры о сотрудничестве более эффективно. Отбой.
А вот такое окончание разговора окончательно испортило Погожину настроение. Ему снова захотелось запеть про враждебные вихри, но почему-то слова никак не лезли в горло.
Глава двадцать девятая
Роман и его команда
Москва. Одинцовский район. Молоденово. Коттедж советника Погожина. 31 марта 2010 года.
Арсений Ростиславович Погожин ждал его точно в оговоренное время. Роман Газарян отличался спортивной пунктуальностью, а потому вошел в кабинет своего нового босса даже без секундной задержки.
– Прошу вас, Роман, что вы надумали?
– Мой предшественник все делал правильно. Достаточно правильно. Есть несколько погрешностей в его работе, но абсолютно некритических.
– Так…
Погожину было приятно, что его новый шеф ничего плохого о предшественнике не говорил, это свидетельствовало о его уверенности и честности. Такой человек не будет создавать себе авторитет за счет того, чтобы выискивать блох на чужой собаке.
– Главный критический момент, с моей точки зрения, это взрыв в метро. Я не пойму, почему понадобилось снимать всех людей и бросать их на поиск в зону метро, разве что спешка. И дефицит исполнителей. Впрочем, считаю, что это были просто нервы. Иногда можно неточно оценить обстановку. И только лишь потому, что нервное напряжение слишком сильное, сильнее, чем можешь вынести.
– Насчет дефицита исполнителей… Я не ограничивал его в привлечении любого необходимого количества людей. Он стремился обойтись только своей командой. И это было логично, учитывая определенную скрытость поисков.
– Простите, Арсений Ростиславович, я хочу быть с вами откровенным, но скажите мне, именно эта ошибка послужила причиной… э-э-э-э, скажем так, отставки, моего предшественника?
– Конечно же, нет. Такие промахи случаются у любого человека по ходу работы. Досадный промах, но не критический. У меня были намного более веские причины для этого действия.
– Спасибо, я был уверен в этом. Так вот, считаю, что наш объект все еще в Москве, или прячется поближе к городу. Почему? Он поступает нелогично. Причем, как мне кажется, намеренно ломает алгоритм действия, выбирая самые неправильные поступки. В Москве проще спрятаться. Это факт. Я думаю, у него достаточно денег на какой-то промежуток времени, а, если не высовываться, то… можно продержаться достаточно долго.
– Почему вы так думаете?
– Какая его цель? Уйти из города. Он понимает, что основные выходы из города будут заблокированы. Поэтому логичным будет переждать. Пока мы думали, что он будет пережидать, схорониться, он активно передвигался по столице. Думаю, у него было мало средств. Сейчас, весьма вероятно, он может себе позволить на какое-то время залечь на дно. Он будет выжидать, а потом уйдет из города, когда будет уверен, что его перестали ждать.
– Так. Предположим.
– Поэтому предлагаю основные мероприятия как активный поиск продолжать, кроме того, перекрыть более плотно выходы из столицы. Важный аспект – телефоны на Украине. Номера его родственников, друзей, рабочие телефоны, особенно рабочие. Нам важно перехватывать все сообщения и звонки на эти номера.
– Это все?
– Нет. Это все пассивные методы поиска, а активные сводятся к методу «пальцем в небо». Я же сторонник более агрессивного ведения поисковых операций.
– То есть?
– Есть такой человечек, Артур. Он крышует попрошаек. У него самая большая сеть в городе. Эти люди незаметны, но сами замечают многое. Если привлечь его людей к поиску – это может дать хороший результат. Цена вопроса вполне приемлема.
– А надежность? Не захочет ли он оставить у себя информацию, например, или того же человека, в надежде потом продать его дороже?
– Артур берет деньги авансом. Стопроцентным. И всегда выполняет работу. Почти всегда. Кроме того, у меня есть свои возможности его контролировать.
– Хорошо. Я даю вам карт-бланш, делайте все возможное. И невозможное тоже.
– Артур Ростиславович, я хочу, чтобы вы точно понимали – время штурма окончательно упущено. Мы переходим к плановой осаде и плановым мероприятиям, которые рассчитаны на выматывание объекта, мы должны взять его настойчивостью и измором.
– Каковы критерии прекращения поисков?
– Пока не будут получены достоверные данные про то, что объект исчез за пределы России.
– Или же пока документы не будут известны другим людям.
– Вы сможете это определить?
– У меня есть такие возможности. Но… если это произойдет, то… ничего хорошего не будет. Я достаточно точно выражаюсь?
– Абсолютно.
– Я не задерживаю вас.
Разговором с Газаряном Погожин остался доволен. Он понимал, что Роман подходит к делу профессионально, с умом, выдумкой. Старается, и это хорошо. Арсений Погожин любил, когда подчиненные роют землю в прямом и переносном смысле этой фразы. Так получилось, что он лично курировал три аналогичных дела. Полтора года назад его Организация напала на след одного изобретателя из подмосковных Химок. Работы этого человека были в очень неожиданной плоскости, могли перевернуть представление человека о некоторых устоях современной физики, но не это было главным: он работал над некоторыми частными выводами из своей еще не полностью сформированной теории. И эти выводы давали доступ к перспективны разработкам принципиально новых систем вооружения. Как только в Организации поняли это, Погожин организовал автомобильную катастрофу. А участник этой катастрофы, химкинский изобретатель Аркадий Николаевич Деревянко, оказался в распоряжении Погожина. Вот только изобретатель Деревянко оказался человеком несгибаемой воли и на некую мифическую Организацию работать отказался наотрез. Это было неприятностью. Погожину намного чаще удавалось покупать нужных специалистов, хотя бы потому, что он мог предложить адекватную цену за предполагаемую работу. Было странным, что этот немолодой и не слишком обделенный здоровьем, не избалованный ни славой, ни деньгами, ни женским вниманием человек так уверенно держится за мысль, что его изобретения должны принадлежать человечеству в целом и его родному государству в частности. Ко всему, у изобретателя не было семьи и детей, к тому же, Деревянко оказался еще и сиротой. Примерно через полгода безуспешных соблазнений наступило время пыток – психологических, построенных с помощью самых лучших специалистов психоанализа, а еще через месяц перешли к пыткам физическим. Но здоровье подопытного изобретателя быстро пошатнулось. Пришлось отказаться от грубых методов воздействия. И тогда Погожину подвернулся профессор Хвостов. Его умение комбинировать самые различные лекарства позволяло держать любого человека в том состоянии, которое было наиболее для него болезненным. Уже месяц Деревянко находился в состоянии химического безумия, еще через неделю программа пытки должна была поменяться. При этом Арсений Ростиславович не понимал, почему клиента его боссы не хотят пустить в расход: нет человека, нет и проблем, почему считают необходимым заставить работать на себя всего несколько человек, заставить не смотря ни на что. Они тратят на это большие средства, время, но готовы тратить еще больше. Почему? Погожин прекрасно понимал, что в ответе на это «Почему» кроется ключ к самому высокому руководству Организации, что если бы он знал этот ответ, он уже был там, в Малом Круге. И именно это бесило Арсения Погожина больше всего.
