– Какого черта ты делаешь В МОЕЙ КОМНАТЕ! – Она почти дымилась от злости. Сжала кулачки и обошла меня, презрительно разглядывая мою одежду. Вроде в чистом приехала…

– На минутку, – я подняла палец, – это теперь НАША комната. Привет, соседка, – дружелюбно протянула ей руку, надеясь сгладить знакомство.

Мне показалось, что она зашипела, как кошка. По крайней мере, меня удивила та степень брезгливости, с которой она смотрела на мою руку. Выглядела она, будто у нее бомж только что милостыню попросил и преградил путь.

Пришлось убрать руку, чтобы не выглядеть совсем идиоткой.

– Ну как знаешь, – пожала плечами и, больше не обращая внимания на застывшую новую соседку, пошла к своей кровати, сев на нее и раскладывая вещи в портфеле.

– Ну нет… – Блондинка резко подошла ко мне и взяла за шиворот. – Ты не будешь жить в моей комнате, медяшка!

– Она… не только твоя… – Я упорно сопротивлялась, пытаясь оторвать кофту от ее цепких ногтей.

Удивительно, но этой хрупкой девушке удалось стащить меня с кровати. Она упорно тащила меня к двери.

Раз, и я вывернулась, вынув руки из рукавов. Теперь я осталась в одной футболке, отскочив от бешеной, а у нее в руках моя кофта. Сообразив, что жертва смылась, девушка брезгливо откинула от себя кофту, отодвинув ее ногой.

– То, что ты здесь, – ошибка! – Ее горящим взглядом можно было двора поджигать.

– А вот и нет! Спроси у Анны Сергеевны.

– Аннушки? – Ее взгляд изменился на удивленный. – Это она тебя сюда привела?

Я кивнула.

– Тогда идем к ней! – Змея снова вернулась в свое обличие.

– Вот еще, – подняла свою кофту, – я, между прочим, в столовую собиралась.

– Окей, – она подошла к моему открытому чемодану и брезгливо поставила его на колесики, пытаясь держаться за ручку краем ногтей, – тогда я сама тебя выселю.

И потащила его к выходу.

– Эй, эй! – вцепилась в ручку, на этом моменте ее рука плотно и крепко обхватила ее, чтобы не отдавать мне чемодан. Теперь мы боролись за нахождение в этой комнате моих вещей. – Ладно! Идем к преподу, она тебе все подтвердит!

– Нет, дорогая, – усмехнулась блонда, – она тебя отселит!

Девушка отпустила мой несчастный чемоданчик и как ни в чем не бывало подошла к зеркалу. Поправила прическу, послала воздушный поцелуй своему отражению и пошла к выходу.

– Медяшка, – повернулась ко мне, – иди на расстоянии от меня, а то подумают, что мы знакомы.

Я пожала плечами.

Меня как-то вообще не колышет расстояние между нами, но если эта королевишна не может общаться с простолюдинами, то я сделаю, как она хочет. Как говорится, не трожь говно, вонять не будет.

Так и пошли – она на два метра впереди, и я, скромно плетясь в хвосте. Пусть Аннушка ей уже все выскажет, и я пойду поем. После слов классного руководителя я хоть буду спокойна, что мои вещи не окажутся за дверью, а сама комната запертой.

Классный прием. Ну я как раз на это и рассчитывала. Может, надеялась наконец-то завести друзей, но это была очень призрачная мечта. Это как мечтать услышать от своего братца обыкновенное слово «спасибо». До старости ждать будешь. Так и ляжешь в деревянную коробочку, не дождавшись.

Поэтому и не люблю богатеньких деток. Слишком много нарциссизма, лицемерия и брезгливости к окружающему миру. Нельзя бахвалиться тем, чего не добивался сам.

Богатые считают, что деньги все решают. Да, этот мир погряз в коррупции и шелесте купюр, и мне больно на все это смотреть. Но здесь еще остались вещи, которые нельзя купить за все деньги мира.

И все, что мне остается, – бороться с системой. Противостоять ей и выигрывать жалкие кусочки свободы. И я никогда не сдамся. Этому меня учили родители.

Катерина?

О, Катрина.

Вспомнила ее имя.

Коридор уже начал наполняться учениками.

Девушки шли мимо, одетые в, видимо, брендовые вещи и держа в руках навороченные телефоны, кто-то цеплял на себя брюлики. Они замечали меня, а затем опускали взгляд на мою одежду и кривились (да чем им всем она не угодила-то?). Будто я какой-то изгой. Это было не очень заметно, но я чувствовала, что при приближении ко мне они проходили ближе к стене.

Просто постаралась не акцентировать на этом внимание.

Зато с Катриной здоровалась почти каждая девчонка на нашем пути. Восхищенно заглядывали в рот, мямлили свое «привет» и «как прошли твои выходные» и радостно уходили, даже если дождались от нее не ответа, но хотя бы кивка.

Мда, она здесь реально королева школы.

Грациозно, но при этом быстро вышагивая на своих каблуках, она заставляла меня постоянно переходить на бег, чтобы поспеть за ней. Да и я вечно ворон ловлю, засматриваюсь на что-то.

Мы оказались в холле. Здесь уже кто-то рассиживался на пуфиках и диванах, другие ребята чем-то шуршали на кухне.

Блонда уже вышла из общежития, кивнув каким-то девочкам на диванчиках. Я в этом время оторвалась метров на пять, наблюдая за людьми. Побежала к выходу, чтобы на улице совсем не потеряться. Тем более я, кажется, забыла, где кабинет Анны.

Куда там? Налево? Наверх?

Надо успеть ее догнать.

Вбежала в проем и случайно налетела на какую-то колонну.

Ой!

Плюхнулась на пол перед всем честным народом.

Хотя стоп, откуда колонны в дверных проемах?

Подняла взгляд и уставилась… на красавчика.

Чтобы посмотреть в его глаза, мне пришлось нехило задрать голову, потому что парень был высокий.

Он стоял в бомбере и черных джоггерах передо мной весь такой красивый. Темные волосы, серые глаза цвета тумана, ровные черты лица. В руке держал телефон, собственно, от него он и оторвал взгляд, когда я налетела на него.

Ой, а пальцы какие красивые… их еще называют музыкальными…

Ну точно сошел с обложки. Может, он вообще модель?

От девочек, наверное, отбоя нет с такими-то данными.

Интересно, он будет в моем классе или нет?

– Че вылупилась? – жестко произнес он, хмурясь.

Ева

Появляющиеся розовые очки быстро треснули и разбились на тысячи осколков.

Очередной наглый, бессовестный мажор.

Тьфу.

Сплюнула и уверенно поднялась на ноги.

Ожидать, что этот верзила подаст мне руку, не стоит. Да и по его холодным глазам это уже сразу видно. Не помню, чтобы мажоры отличались вежливостью.

Я нахмурилась в ответ, пытаясь выглядеть серьезнее.

– Хочу и смотрю, за посмотреть денег не берут. Да и ты вообще-то у меня на проходе встал, – чересчур резко ответила ему.

Он опешил.

Кажется, притих и весь зал.

Ребята заинтересованно и ошеломленно смотрели на меня.

Ну, тут я вроде должна радоваться. Ого, на меня обратили внимание!

Но что-то кажется мне, что это не тот повод…

Парень хмыкнул и улыбнулся краешком рта. Недобро так. Прищурил уголки глаз, внимательнее разглядывая меня с появившимся интересом.

– Если я начну за это брать плату, ты в жизни не расплатишься. А долги, я, знаешь, не люблю.

– Что ж, тогда тебе придется не попадаться мне на глаза, – я развела руками и оскалилась, – потому что ты будешь платить моральную компенсацию, ведь мне придется наблюдать твою не привлекающую рожу. У меня, знаешь ли, тонкий душевный настрой. И слащавые туда не вписываются.

Кто-то в зале охнул. Раздался короткий смешок, но и он быстро был подавлен.

Зрачки моего оппонента потемнели.

– Ах ты су… – грозно начал он.

– Эй, нищенка. – Из-за его плеча показалась недовольная Катрина, все еще пренебрежительно посматривающая на меня. Видимо, заметила, что на улице я так и не появилась. Но отныне ее взгляд казался мне цветочками по сравнению с парнем.

Теперь мы стояли втроем возле выхода, и все взгляды еще заинтересованнее наблюдали за разыгрывающейся драмой.

Королева школы наконец повернула голову к парню, и ее лицо из мерзкого стало глупо-ванильным. Про меня она вмиг забыла.

– Да-а-а-ан, какими судьбами так рано? – проворковала она, восхищенно разглядывая его. – Ты ж обычно появляешься после выходных ближе ко второму или третьему уроку.