Ева

Я неслась из общежития через школьный парк в одном лишь топике и джинсах.

Холод острыми иглами колол руки, плечи и живот. Но приток адреналина не давал останавливаться и думать об этом.

Мне нужно найти ту дырку в заборе, о которой рассказывала девушка.

Ноги моей не будет в этом интернате!

С первого дня я жила здесь, как на пороховой бочке. Золотым деткам пришлось по вкусу издеваться надо мной. Шаг в сторону, и вот на меня идут новые нападки. Я уже забыла, что такое спокойно учиться.

Но сегодня чаша терпения переполнилась.

Меня вытащили из комнаты в том, в чем я была, и заставили извиняться. За что? Что я им сделала?

Появилась в их классе? Но разве это зависело от меня?

Теперь я не знаю, куда пойду. Но любой уголок мира будет лучше, чем это место.

Побежала вдоль забора в самой темной части парка.

Где-то тут… через эту дыру здешние бегают тусить в город, а для меня это будет путь на свободу.

Вот она!

Согнутые прутья кованого забора представляли собой овальный проем и были надежно спрятаны за деревом.

За мной послышалось тяжелое дыхание.

Кто-то догоняет меня.

Неужели один из тех, кто сейчас стоял на пороге общежития и ржал, смотря на мое унижение? Хотят заставить сделать то, от чего я отказалась?

Да ни за что!

Я не сдамся!

Рванула со скоростью пули и юркнула в дыру. Обломок прута больно резанул мне бок. Он стал гореть. По руке, прижатой к нему, потекло что-то теплое.

Сжала зубы и с удвоенной силой побежала вглубь леса. Надеюсь, что я не заблужусь. Но даже если так, мне уже все равно.

Парень приближался. Он явно быстрее меня.

Я не смогу оторваться…

Рывок, и меня повалили на землю.

Повернулась взглянуть на того, что прижимал меня к земле, и увидела его.

Короля школы и лидера этих подонков.

Чертовски красивого мажорика…

Ева

– Ты поедешь учиться в дорогую и престижную школу, ты должна быть благодарна нам, – в который раз чеканил дядя Андрей, тощий и неприятный тип.

Он довольно улыбнулся и стал разглядывать какие-то бумаги, подозреваю, что на поступление туда. Конечно же, их подали без моего ведома и разрешения. В этом доме вообще никому не нужно разрешение, чтобы пользоваться моими вещами.

Ага, только вот я уже все пробила насчет нее. Мне не посчастливилось узнать об этом еще вчера вечером из случайно подслушанного разговора.

Это закрытая школа-интернат. Да, для богатеньких детишек, но только потому, что родители таким образом избавляются от них, отдавая учиться на целых девять месяцев и забирая только по выходным и праздникам.

Но еще и этого не хватало. Учиться с холеными ребятками, которые не знают, что такое совесть и мораль. Терпеть золотых девочек и мальчиков.

Единственное, что меня утешает – всего год, Ева. Один год – и ты свободна на все четыре стороны. Отучись и беги.

– У тебя сутки, чтобы собрать свои вещи, – сзади подошла и почти впилась мужчине в руку его полная жена Адель, неприятно буравя меня глазками. – Водитель Андрея тебя отвезет.

Еще одна неприятная персона. Где дядя ее нашел – непонятно, но она очень удачно пустила в его жизнь свои щупальца, не отдерешь. По сравнению с тощим дядей она просто бочка, подозреваю, что широкие дверные проемы планировались с учетом, что она еще расширится. А она может, учитывая ее аппетит.

– Наконец-то съеду от вас, – равнодушно улыбнулась и начала разворачиваться в сторону своей маленькой комнаты в самом дальнем конце дома. Не хочу слушать о том, как я должна им быть благодарна за все. Вот и сейчас не преминут вставить пару словечек.

Дядя разозлился и топнул ногой.

– Да как ты смеешь! – начал брызгать слюной. – Мы тебя приютили! Кормим со своего стола, а ты еще и огрызаешься!

ЧТД. Что и требовалось доказать.

Я окончательно отвернулась от неприятных мне людей и произнесла:

– Мы ведь все здесь знаем, ПОЧЕМУ ты это сделал. Я этого не просила.

Ускорила шаг, оставляя позади крики и возмущения, к сожалению, родных тети и дяди.

Выдохнула, только когда закрылась в комнатке размером с большой чулан.

На самом деле у них очень много просторных свободных комнат, так как дом дяди большой и двухэтажный, но меня сюда поместили принципиально. Видимо, большего, по их меркам, я не достойна.

Но мне много не нужно. Я не из привередливых. Кровать, шкафчик, стол и даже – ого! – целое зеркало. Еще и в полный рост. Номер люкс прям.

Главное, чтобы они не лезли в мое личное пространство.

А с этим в этой семейке очень туго…

– Фу, как не круто, что ты будешь учиться со мной, – через открытое окно из сада заглянул мой двоюродный братец, премерзкий тип, – я пытался отговорить родоков, чтобы тебя поместили в какую-нибудь школу для бедных, только у меня ничего не вышло. Ты же знаешь мою маман, репутация отца дороже и бла-бла.

Я разочарованно выдохнула, лежа на кровати и уставившись в потолок.

О да, а я-то как рада. Терпела тебя здесь, теперь еще и там не отдохнуть от твоего нудного присутствия.

Стас ни дня не пропускал, чтобы не попытаться меня задеть или напакостить. Больше всего ему нравилось меня подставлять перед дядей с тетей, показывая неправильность их решения. Так что весь съеденный торт из холодильника или разбитая ваза уже автоматически причислялась к моим проступкам. Мне лишь приходилось наблюдать его тупую ухмылочку.

Медленно повернула к окну лицо, разглядывая одутловатое и прыщавое лицо братца.

Этот полный ребенок-переросток достал уже с первого же дня моего появления здесь. Как будто я этого просила, жила бы себе спокойно у бабушки…

Однако органы опеки решили по-другому, а единственной ближайшей родней был брат отца. Их семья перестала общаться с нашей, как только дядя Андрей поднялся. Якобы знаться с нищетой не в их интересах. Он бы и не взял надо мной опеку, если бы не баллотировался в этом году в мэры. Теперь за ним приглядывает пресса, а приютить родную сиротку – это такая сенсация. Он тут же вырос в рейтинге. Только не подумал, что это не просто расписаться в бумажке, а когда понял… в общем, я здесь только обуза, и от меня с радостью избавятся при ближайшей возможности. Ох, а как я буду рада.

– Между прочим… – добавляет братец, заметив, что я не реагирую на него. Он уже где-то достал яблоко и начал его есть, при этом громко чавкая и всячески раздражая меня. – Не жди, что тебя там примут. Моим друзьям не нужна медяшка. Ты и так разом опустишь айкью всего класса.

О, какие слова знает. Айкью.

– А с твоим тебя должны были принять разве что в зоопарк к обезьянам, – равнодушно пялюсь на сад за его головой, – но однако же ты каким-то чудом ходишь среди людей.

– Мерзкая девчонка! – Его лицо резко покраснело и покрылось пятнами. – Да тебе там такой ад устроят! Быстренько к своим бедным и тупым предкам рядом ляжешь!

– НЕ СМЕЙ так говорить о моих родителях! – Я молниеносно вскочила с кровати и со скоростью гепарда подорвалась к окну. Парень успел отшатнуться, но я все еще упорно старалась дотянуться до его лица, перегнувшись через подоконник, чтобы расцарапать. – У тебя пара секунд, и я вылезаю через окно, чтобы навалять тебе!

– Ненормальная! – закричал брат, улепетывая за угол дома.

Ева

Если вас не замечают – просто цените это.

О моем присутствии в этом доме еще ни один член семьи ни разу не забыл.

Первым делом утром я вижу самодовольное лицо брата. Обычно это означает, что он или наподлянил, или уже придумал план испортить мне день. Порой кажется, что без меня ему здесь просто было скучно жить.

Затем уже на кухне замечаю свою тетю. В принципе, если ее нужно найти, то все пути этой живущей на широкую ногу женщины сводятся только сюда. Частенько она не дает горничной даже дойти до ее комнаты и предложить что-нибудь принести перекусить. Она сама несется и ищет, что же в этот раз будет безжалостно уничтожено ее мощными челюстями.