– В жизни ничего нельзя взять обратно, детка. У каждого есть кошачьи коготки. Поверь мне, грубостью здесь и не пахнет. А вот что будет грубо: Элеонора – это вежливая шлюха с сентиментальным мелодраматическим набором номеров и, вероятно, настоящая заноза в твоей изящной лапке с французским маникюром.

– Би, перестань! – Анна сдержала смешок. – Она – младшая сестра Александра.

– Только по матери, – поправила Беатрис. – Смотри, я – сводная сестра, что даже ниже в родовой иерархии, чем единоутробная, но, если девушка моего сводного брата Ройса не придет на мой день рождения, я это переживу, а мы – подруги навек… Элеонора – проблема твоего парня, а не твоя. И помни, что все можно решить, если потратить достаточно денег. Преподнеси ей извиняшки. – Анна недоуменно посмотрела в ответ. – Предупреждающий повинный подарок… Мой отец – король таких вещей. Я всегда точно знала, когда он пропустит в очередной раз мой день рождения, потому что получала какой-нибудь суперкрутой подарок заранее. Он купил мне альпака, когда собирался пропустить мое десятилетие. Черт, я надеялась, что на мои шестнадцать ему придется лететь в Лондон, а я получу в подарок «Бентли».

Отец Анны не делал упреждающих подарков, но преподносил их после, чтобы загладить вину. Когда он вернулся домой из Сингапура два дня назад, он вручил дочери сумку «Биркин» из оранжевой страусиной кожи, поскольку чувствовал вину за то, что не был с ней на выставке Вестминстерского клуба.

– Поэтому я не принимаю такой ответ. Ты тоже заслуживаешь право распоряжаться собственной жизнью. Анна К. может быть чем-то большим, чем идеальной девушкой Александра В. Черт, да я совсем недавно танцевала с ней. Копай глубже и спасай свою внутреннюю тусовщицу, потому что моя тусовка будет адски веселой. Я бы сказала, что планирует надеть Вронский, но он сразу же превратит меня в Марию-Антуанетту. – Беатрис уронила на шею воображаемую гильотину и скорчила карикатурное лицо мертвой королевы Франции.

При упоминании имени Вронского подозрения Анны подтвердились. Когда она открыла «Эвит», первое, что пришло ей в голову: странный выбор времени. Беатрис была знаменита своими тусовками, но обычно планировала их заранее. «Алексей попросил двоюродную сестру устроить вечеринку, чтоб он мог увидеть меня!» Она не могла быть уверена, но знала, что это правда.

– Ладно, я приду. Мне просто нужно придумать, как вести себя с Элеонорой, – сказала Анна. Би права. Она ведь не замужем за Александром. Ей всего семнадцать лет!

– Господи, прости меня за то, что я говорю, но, если нужно, ты можешь даже привести туда мелкую ханжу.

– В этом нет необходимости, – Анна подняла ладонь, отказываясь. – Нет никого хуже на вечеринках, чем она. Мой брат называет ее убийцей веселья. Кстати, ты…

– Пригласила своего кузена-красавчика? Конечно же, – промурлыкала Беа, довольная, что все продвигалось именно так, как она и предполагала. – Знаешь… если вы в конечном итоге будете вместе, я буду в восторге: ведь в таком случае ты вольешься в нашу семью.

Анна побледнела от прямоты Беатрис, но не подала виду и принялась искать то место в книге, на котором остановилась.

– Ладно, детка, возвращайся к своей зауми, а я хочу пообедать, – сказала Беатрис и удалилась с важным и удовлетворенным видом. Хотя она все еще не была уверена, готова ли Анна бросить все на зеро и выиграть.

– Эй, Беа, погоди! – окликнула ее Анна. – Могу я присоединиться к тебе? Я тоже очень голодная.

«О да, о да», – подумала Беа, махнув Анне рукой. Вронский все-таки поймал в свои сети хорошую маленькую мушку.

В день вечеринки Беа вероятность снегопада составляла семьдесят процентов. Эдвард настоял, чтобы его дочь и сын поехали на машине «Кадиллак-Эскалэйд», самом безопасном из всех его автомобилей, поскольку Анна отказалась садиться за руль «Хаммера».

Молодые люди планировали покинуть Гринвич во второй половине дня и прибыть в поместье Би задолго до захода солнца. Беа устраивала предварительный ужин для друзей из списка «А» (Анна, Стивен и Лолли плюс еще двенадцать, все из числа приглашенных на целую ночь).

– Кимми не будет? – спросила Анна, когда увидела, что Стивен и Лолли приехали одни. – Я велела Беа послать ей приглашение.

Лолли покачала головой.

– Сестра в последнее время немного не в духе.

Анна нахмурилась. Она надеялась, что Кимми посетит вечеринку, и тогда с ней можно будет объясниться. Ей не нравилось, когда девушки позволяют парням вставать между ними.

А Кимми призналась Анне в своих чувствах к Вронскому, а потом увидела, как та танцует с ним, и, вероятно, подумала о ней очень плохо. И Анна ее не винила.

– Это потому, что она ненавидит меня?

– Не дури. Кимми никогда не ненавидела тебя. Тема с Вронским была просто глупой влюбленностью. Я никогда не хотела, чтоб чувства сестры развились во что-то серьезное, и не ждала этого. До вечеринки Джейлин они встречались лишь несколько раз: у нее не было оснований расстраиваться.

Анна не знала, что Кимми и Вронский встречались хоть какое-то время, но не подала виду, что обеспокоена.

– А если я позвоню ей, это поможет? Она еще успеет, нам вовсе не обязательно начинать ужин рано.

– О нет, Анна! Ты такая милая, – ответила Лолли. – Кимми на самом деле уже несколько недель болеет. По правде говоря, мама собирается показать ее специалисту и провести выходные в спа. Они уезжают завтра утром, поэтому, даже если б сестра хотела прийти, она не сможет.

Удовлетворенная причиной, Анна оставила эту тему.

Лолли, конечно, беспокоилась о Кимми, но искренне верила, что с младшей сестрой все будет в порядке. Кроме того, она была сильно взволнована тем, что ее включили в список «А» Беатрис, что, разумеется, произошло благодаря Анне. Она видела фото загородного особняка Беа в одном из последних выпусков «Архитектурного дайджеста», который читала мама, и это был невероятный дом. Каждая из восьми спален оформлена в стиле различных исторических эпох, начиная с «ревущих двадцатых» и включая другие веселые десятилетия прошлого века. «Степфордские жены» пятидесятых, заводные шестидесятые, диско семидесятых, безумные восьмидесятые – были пропущены лишь унылые эпохи, связанные с Великой депрессией и мировыми войнами. В каждой комнате стоял изготовленный на заказ музыкальный автомат, а в нем звучала музыка соответствующей эпохи. Как правило, Беатрис присваивала каждому определенный номер, и именно в порядке очередности гости выбирали себе спальни.

Лолли намеревалась получить спальню шестидесятых «Занимайтесь любовью, а не войной», которая лучше всего подходила к ее наряду, но не представляла, какой номер получит. Она выбрала для вечеринки образ юной дивы Шер и нашла комбинезон в стиле модельера Боба Маки с застежкой-молнией, спускавшейся до промежности. Естественно, она хотела, чтобы Стивен предстал в образе Сонни (тогдашнего мужа Шер), но парень решил, что роскошные порно-усы сделают его смешным. Он предпочел образ Джона Уика из одноименной медиафраншизы и щеголял в узком черном костюме «Лука Моска» (точно такой же, какой был в фильме у Киану Ривза) с пулевыми отверстиями, брызгами крови и плюшевым щенком породы бигль.

В салоне машины Лолли наконец набралась смелости спросить Анну, что она наденет на вечеринку. Она не понимала, почему ей так неловко интересоваться этим: возможно, потому что Анна выглядела непринужденно шикарно. Ей не нужно было особо стараться, чтобы выглядеть красивой и крутой. Сестра Стивена призналась, что до сих пор не решила, но у нее есть несколько вариантов, и она примет решение позже. Именно эта небрежная уверенность и поразила Лолли. Она надеялась, что Анна поделится с ней своими идеями, но совсем оробела и умолкла.

Анна казалась необычайно тихой, но, с другой стороны, Лолли редко составляла ей компанию (короткие поездки на такси были не в счет): вероятно, то было ее обычное состояние.

Теперь мысли Лолли скользнули к Стивену, который тоже был необычайно сдержан, но бойфренд вел себя странно, начиная со Дня святого Валентина, и она уже привыкла к этому. Сначала она приставала к нему, чтоб он поговорил с ней и объяснил, что случилось. Парень продолжал настаивать, что все в порядке. Он просто рассеян из-за тяжелой учебной нагрузки, а отец щелкает кнутом, чтоб сын серьезнее относился к будущему поступлению. Эдвард решил, что Стивену нужен дополнительный год, чтоб подтянуть средний балл и попасть в Лигу плюща, особенно теперь, после скандала со взятками в администрации высших учебных заведений[56]. Лолли не знала, верить ему или нет, но он заметил, что увеличит число занятий с Дастином с трех до пяти в неделю, что, кажется, подкрепляло его заявления. Это выбило девушку из колеи: пару дней в неделю они обычно проводили вместе, отправляясь в «СоулСайкл» или в кино.