– Принёс.

Принц Грегори достал из нагрудного кармана сюртука небольшую бархатную коробочку,   открыл её. Внутри лежал один из кристаллов Кэмпба. Я с искренним удивлением уставилась на камень, – я бы никогда не узнала его, – кристалл был тусклый, мутный, грани тоже словно притупились.

– Свой магический резерв этот камень исчерпал, – спокойно констатировал Грегори. – Причём давно. Ты должна привести его в порядок и снова активировать, чтобы он ожил.

– Кому он принадлежал после..? – тихо спросила я, осторожно доставая кристалл из коробки и сжимая его в ладони.

Я прикрыла глаза, сосредоточилась, но ничего не почувствовала, словно сжала в руке обыкновенную стекляшку.

– Этот камень я нашёл без тебя. Человека, который пользовался им, ты не знаешь и не слышала о нём, поэтому имя ни о чём тебе не скажет.

Принц не хотел говорить, а я решила не настаивать. К чему? В принципе, мне было всё равно, кому камень раньше принадлежал. Но этот кто-то оказался очень жадным до той магии, которая была  заключена в кристалле.

– Приведёшь его в порядок и начнём второй акт нашей пьесы. Сколько времени тебе понадобится?

Я аккуратно взяла кристалл двумя пальцами и подняла его повыше, внимательно рассмотрела камень в потоке солнечного света, льющегося из окна.

– Два дня. Наверное.

– Активировать будешь в моём присутствии, – жёстко улыбнулся мужчина.

– Как скажете, – пожала я плечами, – а остальные кристаллы в каком состоянии?

– В разном, Элли. Этот оказался в самом плачевном. Я буду приносить их тебе по мере необходимости.

– Если у Артефактора камень в таком же ужасном состоянии, его камень не отреагирует, – задумчиво проговорила я.

– Возможно. Но мы будем пробовать.

Дело в том, что камни Кэмпбов, находящиеся близко друг от друга, начинали реагировать друг на друга, ведь когда-то они являлись частью одного целого магического кристалла. Камень теплел, начинал слегка мерцать и звать братьев. При условии, что он активирован, конечно.

Именно таким образом принц надеялся найти два других кристалла Кэмпба. Именно так мы нашли большинство других кристаллов в течение прошедших лет. Помогало в этом ещё и то, что некоторые новые владельцы камней в открытую носили купленные на чёрном рынке магические кристаллы. Например, как герцог Эрик. Камень, не спрятанный в сейфе или коробке, открыто звал своих собратьев, и можно было сравнительно легко найти его по этому зову. Если уметь его слышать. Я умела, меня научил отец. И принц, похоже, тоже научился за эти годы. Его, сама того не зная, научила я.

Об этой особенности камней знали только члены семьи Кэмпбов, а теперь ещё младший принц Ринской империи.

Остальные кристаллы принц нашёл благодаря опасным связям на теневом рынке скупки и продажи краденых артефактов, о которых я только догадывалась.

Как только принц уехал, я попросила Конрада некоторое время меня не беспокоить и закрылась в кабинете. Я должна внимательно рассмотреть принесённый кристалл и понять, хватит ли двух дней для его реабилитации.

Включила специальную магическую лампу на столе, с потоком нужного сильного света, достала лупу семикратного увеличения и стала изучать строение камня, внешние и внутренние дефекты.

И внешний вид, и содержание меня сильно расстроили. Нет, не расстроили, а взбесили. Кем нужно быть, чтобы довести уникальный редчайший артефакт до подобного состояния?!

Огранка магических кристаллов – всегда необычайно сложный и трудоемкий процесс. Впрочем, как и драгоценных камней. Но магические кристаллы Кэмпбов с давних пор часто создавали из достаточно хрупких камней, даже недрагоценных, поэтому крупные камни мастера нашего рода гранили месяцами, а уникальные – по нескольку лет. Потому что неправильная огранка могла «убить» камень, внести в него дефекты.

Неправильное обращение, кстати, – тоже. Наглядный пример был перед моими глазами.

Кристаллы Кэмпба являлись уникальными камнями, в них была вложена частичка души мастера, и когда отец и дядя решили объединить их в одно цельное ожерелье, то обрабатывали их не один год, очень аккуратно и не торопясь. Тем более, время у них было.

Масса кристаллов от всех операций намного сократилась, но сила магических камней заключалась отнюдь не в массе, и знающие люди это знали.

Магическая сила зависела от двух взаимосвязанных составляющих. Частично – от формы магического кристалла и расположения граней, которые делали с тем расчётом, чтобы падающий свет не проходил сквозь камень, а, претерпев полное отражение от внутренних поверхностей граней, возвращался бы обратно, обеспечивая необходимую «игру» света. Именно свет, смешиваясь с магическими потоками внутри камня, заставлял активированный кристалл «работать», выполнять назначение. А дефекты камня не позволяли происходить данному взаимодействию.

Мне свет не требовался, так как я была уникальным магом и могла заставить работать любой артефакт без него. А вот остальным магам и обычным людям был необходим.

А частично сила камня зависела от магии, которая была в него заключена. А точнее, от мага, который наградил камень магией.

Если маг силен, то и артефакт станет таковым. Если слаб, то и камень станет слабеньким артефактом. Хотя обычным людям и такие артефакты приносили много пользы в жизни. Производством подобных артефактов долгое время мы и прикрывали наши настоящие возможности.

Из кабинета я спустилась в мастерскую, в которой работала всегда одна. В ней я провела четыре дня, а не два, как планировала, и в эти дни я никого не принимала, даже принца, который уже на третий день решил заявиться. Из мастерской я выходила только один раз в день, глубокой ночью, чтобы немного поспать и что-нибудь перекусить.

В итоге я справилась и осталась довольна результатом, и теперь прекрасный магический кристалл высочайшего качества радовал глаз.

На пятый день после нашей последней встречи по артефакту связи я сообщила принцу Грегори, что кристалл готов к активации, и я жду его. Лично у меня чесались руки  активировать родовой кристалл как можно скорее и без присутствия принца.

***

– Как ваша мама, ваше высочество? – вежливо поинтересовалась я при встрече.

В прошлый раз принц сообщил, что подозревает вдовствующую императрицу в обмане, мол, та совсем не больна, а только играет роль больной. Уж очень хочется ей женить двух младшеньких, его и Раймуса. И давит на жалость, как выразился принц.

– Приступ острой хитрости в самом разгаре, даже затянулся, я бы сказал, – с досадой поморщился он, барабаня пальцами по окну, в которое смотрел. – Настаивает на нашей скорой женитьбе, чтобы «уйти за Грань спокойно».

– Расскажите ей о Рине и мальчиках, – осторожно предложила я.

Принц оглянулся и невесело посмотрел на меня.

– Мама не только о ней знает, Элли, но и лично с ней знакома, ведь Рина – дочь моей кормилицы. Мама не мечтает о куче бастардов от сыновей. Она желает законного брака с аристократками и наследников. Много наследников.

– Как любая мать, – снова осторожно заметила я.

– Давай приступим к делу, – вздохнул мужчина. Видимо, эта тема надоела ему до печёнок.

Я кивнула.

Мы снова были в моем рабочем кабинете, и вновь Конрад порадовал нас лавандовым чаем.

Принц отошёл от окна и подошёл к сервированному небольшому круглому столику, собственноручно поставил все чашечки, чайник, сахарницу на поднос и переставил на мой рабочий стол. Усадил меня за пустой стол перед окном, сел напротив и взглядом дал понять, чтобы я приступала к делу.

Мы могли бы сесть и за мой рабочий стол, я могла включить магическую лампу, но раз уж он так решил, то я промолчала.

Положила обработанный кристалл на чистый платок, нежно потрогала кончиком пальца практически невидимые глазу борозды на камне, взяла заранее подготовленную булавку и уколола палец. Пальцами другой руки сдавила его, чтобы выступила капелька крови.