Оба чувствовали себя виноватыми, потому что бросили сына одного на целый день. Все оказалось еще хуже, чем они опасались.

— Боже мой, — сказала она, переводя взгляд с экрана на одиннадцатилетнего сына. — Кэм, как ты это нашел? Я же поставила на Netflix ограничения.

Сейчас их разговор внизу отступил на второй план. У Крисси и Мэтта есть сын, и, пока они выясняют отношения, он сидит в своей комнате и смотрит фильм 18+, от которого и большинство взрослых будут мучить кошмары.

Кэм смущенно смотрел на них обоих.

— Ты только мне поставила ограничения, — сказал он. — А у тебя их нет.

— Да, черт возьми. Зачем ты только купил ему эту хреновину, Мэтт, это безумие!

— Я не покупал, — сказал Мэтт.

Крисси покачала головой и выключила планшет. Она едва слышала мужа из-за истошных воплей.

Раз Кэм смотрит такие вещи, что ж, по крайней мере, понятно, откуда эта страсть убивать птиц. Это надо немедленно прекращать.

Крисси стало лучше. Она давно не чувствовала себя так хорошо. С каждым принятым решением возвращалось немного уверенности в себе.

После разговора с Мэттом она приняла душ. Потом выпила чаю с тостом, который он ей приготовил. Пока она ела, он отправил на работу письмо, предупредил, что возьмет несколько дней отгулов на следующей неделе.

Они решили не торопиться. Больше разговаривать, подыскать психотерапевта. Надо начинать искать дом. Переезжать отсюда, другого выхода нет. Но момент подходящий, их дом опять начал расти в цене. Можно продать его и переехать куда-нибудь в пригород Дублина, и еще останутся деньги, плюс ипотека поменьше.

От этой перспективы у Мэтта расправились плечи, и Крисси почувствовала себя еще более виноватой. Она и не представляла, какой груз он тащил на себе все эти годы. Зациклилась на своих проблемах, и не оставалось времени подумать о нем. Теперь, оглядываясь назад, она понимала, какого напряжения ему стоило поддерживать этот, ставший привычным, уровень жизни. Как же так получилось, что они совершенно не обращали друг на друга внимания?

Родители сели рядом с Кэмом, по обе стороны от него, и он окончательно перепугался.

— Кэм, мы хотим поговорить с тобой о мисс Коллинз, которая жила рядом, — Мэтт сказал. — Почему ты сказал вчера вечером маме, что она нехорошая: она тебе что-то плохое сказала или сделала, а?

Кэм переводил взгляд с отца на мать и обратно.

— Нет. Со мной все было классно.

Крисси посмотрела на Мэтта поверх головы сына.

— Хорошо, но почему же тогда… постой, что значит «классно»? Что в ней было такого классного?

Кэм пожал плечами.

— Давала мне всякие вещи.

— Например?

Кэм молчал.

— Может быть, просто угощала печеньем и конфетами, — предположил Мэтт. — Ты это хотел сказать, сынок?

Крисси догадывалась, что печеньем там дело не ограничилось. Она знала своего сына. Он что-то явно скрывал.

— Что ты сказал, Мэтт, пару минут назад?

— Что?

— Когда ты… ты же сказал, что не покупал этот планшет? Эй, ты куда это намылился?

Кэм пытался сползти с кровати, но родители крепко взяли его за плечи.

— Я его не покупал, — ответил Мэтт. — Он сказал, что это ты.

Оба посмотрели на сына. Тот смотрел прямо перед собой, одновременно стараясь съежиться и стать невидимым.

— Это Оливия тебе подарила? — спросила Крисси, указывая на вещественное доказательство, лежащее на комоде.

— Э…

— Кэм! Почему ты мне ничего не сказал?

Мэтт покачал головой.

— Нет, Крисси. Вопрос в другом: с какой это стати такой подарок?

Крисси похолодела от ужаса, подозревая самое худшее.

Последние несколько месяцев Кэм совсем отбился от рук. А их соседка, с которой она была едва знакома, но которая, при каждом их соприкосновении, производила, мягко говоря, не самое приятное впечатление, — делала ее сыну подарки.

Плохое поведение. Подарки.

Неужели Оливия занималась с Кэмом каким-то непотребством? Крисси боялась, что у нее не выдержит сердце.

Кэм вздохнул.

— Я сказал ей, что видел ее с мистером Райаном и что я знаю, что мамочка рассердится, потому что ей тоже нравится мистер Райан. Я хотел, чтобы она от тебя отстала. А еще мне хотелось планшет.

Крисси зажала руками рот. Потом закрыла руками глаза.

Как ей теперь смотреть в глаза сыну и мужу? Ее сын, ее ребенок, знал, что у нее есть любовник. И знал, что из-за этого ей угрожают. Так вот откуда его скверное поведение! А она сразу же бросилась искать виновных на стороне.

Крисси готова была умереть со стыда.

Мэтт протянул руку, обняв Кэма, и положил ей на плечо.

— Все это правда, Кэм, — сказал он. Крисси не понимала, как ему это удалось. Он произнес это абсолютно обычным голосом. Спокойно, по-отечески. У нее бы так не получилось, прорвалось бы раздражение. Она бы вспылила.

— Твоя мама дружила с… этим дядей, но мисс Коллинз неправильно все поняла. Она нехорошо с нами поступила. Ты молодец, что хотел заступиться за маму, а вот то, что ты выпросил себе планшет, это уже плохо. Знаешь, как это называется?

Кэм скосил на них глаза.

— Э… шантаж?

Откуда он знает такие слова? Крисси готова была разрыдаться. Может быть, он слышал их разговор с Оливией?

«Не вздумай меня шантажировать».

Так Крисси сказала, когда последний раз заходила к Оливии. Она снова начала встречаться с Роном и не собиралась полагаться на ее добрую волю.

«Не смей подходить к моему дому, заходить на наш участок. Не смей лезть в мою семью. Еще раз сунешь нос в мои дела, я тебя прикончу, понимаешь ты? Прикончу».

Отвратительная сцена.

— Да, именно так это и называется, — сказал Мэтт. — И это не шутки. За такие вещи тебя может арестовать полиция.

— За мной придет полиция? — еле слышно, испуганно пискнул Кэм.

— Нет. Не придет. Но никогда больше не смей делать ничего подобного, ты понял?

— А за тобой они не придут, папа?

Крисси взглянула на Мэтта.

— Откуда такие вопросы? — спросил он.

— Я тебя видел тогда, когда вы с мисс Коллинз ругались.

Мэтт вздрогнул, и в его глазах промелькнул испуг.

— Что? — в изумлении спросила Крисси. — Ты же мне сказал, что не говорил с ней.

Мэтт со значением показал глазами на Кэма, и в его взгляде читалось: стоит ли нам обсуждать такие вещи в присутствии сына?

Крисси нахмурилась. Они уже и так зашли слишком далеко.

Мэтт вздохнул.

— Ничего особенного. Я просто не хотел забивать тебе этим голову, Крисси. Я сказал ей, чтобы она оставила нас в покое. — Он опустил взгляд на Кэма. — Просто дурацкий спор. Мне жаль, что ты это слышал. И мне жаль, что ты оказался замешан во всех этих глупых взрослых делах. Полиция к нам не придет, и мы не будем ничего им рассказывать об этих пустяках, хорошо?

— Мы будем врать?

— Нет. Когда о чем-то не говоришь, это не вранье. Это не имеет никакого отношения к тому, что мисс Коллинз умерла. Не знаю, что с ней произошло, наверное, несчастный случай. А эти вещи никак к делу не относятся.

Кэм кивнул, потом вопросительно посмотрел на мать.

Крисси тоже кивнула, хотя и несколько менее уверенно, чем муж.

Почему же Мэтт соврал ей? Ведь у них был разговор начистоту?

Кэм все еще вопросительно смотрел на них.

— Мы еще кое о чем хотим с тобой поговорить, — сказала она, решив, что остальные вопросы пока лучше отложить. До времени.

— Я их не украл. Вулф сказал, что нашел их у мамы в шкафу, и попросил меня спрятать. Он сказал, что его папа рассердится, если найдет.

Крисси и Мэтт переглянулись, в полном недоумении.

Кэм встал и подошел к своему комоду. Он открыл нижний ящик, где лежали аккуратно сложенные зимние свитера, и запустил руку вглубь. Оттуда он извлек пачку сигарет.

— Я их не курил, — сказал он. — От сигарет бывает рак легких, а потом умираешь. Там на пачке написано. Я просто их спрятал, потому что Вулф сказал, что не хочет, чтобы мама умерла.

Кэм, видимо, больше паниковал из-за пачки сигарет, чем из-за их открытия насчет происхождения планшета.