Король Марс и его люди быстро построили для себя города и храмы и внедрили в новой стране все достижения своей цивилизации так же, как это было сделано в Аравии за две тысячи лет до этого. Однако, арианизация всего населения страны не представлялась возможной. Жители, с которыми встретились вновь прибывшие, относились к негритянским племенам различного происхождения. За тысячи лет до этого население было чистыми лемурийцами, затем оно значительно смешалось с атлантской подрасой рмоахалов, и поскольку страна была когда-то завоевана подрасой тлаватлей, там было небольшое вливание их крови среди вождей. Марс разрешил определённое количество экспериментальных смешанных браков – в действительности, он никогда фактически и не запрещал этого, но его гордые арабы не желали смешиваться с расой, в любом отношении низшей и так радикально отличающейся по цвету. Некоторые из белых низшего класса (для арийца арабы были почти белыми) смело взяли себе негритянских жён, и среди тех, кто пошёл на этот эксперимент, мы видим Фоси [Джадж] и Сирону, но их дети-мулаты были фактически обособленной расой. Некоторые из них, внешне исключительно привлекательные, были поглощены правящей расой, принеся в неё довольно любопытную новую особенность. Некоторые же с другой стороны заключали браки среди негритянского населения и в конечном счёте слились с ним. Однако, большинство людей, заключая браки между собой, жили, в основном, как отдельное сообщество, с течением времени медленно превращавшееся в нацию, каковая приобретала собственную территорию и имела долгую и разнообразную историю, которая нас не заинтересовала. Следует всё же отметить, что арианизация расы, ранее занимавшей эту территорию, в данном случае не одобрялась и не рекомендовалась, в отличие от того, что было в Аравии. Хотя, как теперь выяснилось, один смешанный брак, заключённый в политических целях, имел влияние на воплощения некоторых наших персонажей.
Религия негритянского племени была необычной, потому что оно поклонялось таинственному женскому божеству, обосновавшемуся, как предполагалось, на вершине высокой скалы, которая была видна на много миль вокруг. Подножие этой скалы было окружено практически непроходимым лесом, в котором жили (что достаточно естественно) все виды ужасных демонов. Но никакой более определённой информации не имелось, поскольку никто из негров не осмеливался ступить на тёмные и опасные поляны. Несколько раз смелые охотники доходили до края лесистой местности, но они никогда не возвращались. Предполагалось, что только верховный жрец этого божества мог как-то безопасно добираться до скалы, следуя тайным путём, знание которого было одним из его самых великих секретов. И даже он должен был приходить только в установленное время, чтобы сделать специальное пожертвование. Подразумевалось, что если бы он был неспособен выполнить свою ужасающую обязанность или пошёл бы без подношения, штрафом была бы его собственная жизнь. В ночь полнолуния он должен был появляться перед своим страшным божеством в сопровождении молодого красивого человека, только что достигшего совершеннолетия, который был предназначен для сомнительной чести брака с богиней. Что происходило потом – никто не знал, потому что уста верховного жреца были запечатаны страшной присягой. Однако, каждый месяц он возвращался в состоянии панического страха, и никто никогда больше не слышал ни об одном из женихов.
Ходили слухи, что много лет назад трое отважных и скептически настроенных молодых людей – друзья выбранного на этот раз супруга – бесстрашно последовали за жрецом и жертвой, но тайно и на отдалении. Двое из них, как говорили, возвратились: один – как что-то невнятно лепечущий безумец, проживший ещё несколько лет; другой – как немощный и нервнобольной человек, который умер через несколько дней. История, рассказанная этим человеком, была достаточно невероятной. Трое безрассудных молодых людей шли за жрецом и своим другом через лес, слыша и видя всё, что могло кого-то и напугать, но не отставая, пока жрец и их друг не пришли к подножию скалы. Тогда, по словам трясущегося рассказчика, те двое поднялись несколько выше к своего рода естественной платформе, позади которой была пропасть, изогнутая в форме подковы – он же наблюдал снизу, оставаясь в тени дерева, при этом свет полной луны падал на платформу так, что каждый предмет на ней был отчётливо виден.
Жрец начал как-то странно, не по-человечески, петь или взывать. Неожиданно, после того, как он пропел, в скале открылась большая щель, и оттуда выбежала орда демонов – существ, похожих на примитивных людей или огромных обезьян, но так или иначе необъяснимо отвратительных и страшных, исполненных адской ненависти, отчаяния и желания мести. Эти ужасные существа окружили жреца и жертву, и казалось, были готовы наброситься на них, чтобы растерзать. Но жрец властным жестом остановил орду и возобновил своё пение. Внезапно в обширном дверном проёме, который снова загадочно возник на поверхности утеса, появилась огромная голая женская фигура, при виде которой жрец и его компаньон пали ниц, в то время как демоны прыгали вокруг них со странным жестоким ликованием. Свидетель, охваченный благоговейным ужасом, описал фигуру богини как намного более высокую, чем человеческая. К тому же, она отличалась какой-то жуткой красотой, которой не могло быть на земле. Он неистово утверждал, что из всего ужаса его наихудшей особенностью было то, что, в то время как он был крайне поражён страхом, как никогда прежде, он был в то же самое время неодолимо прельщён. Его члены абсолютно отказывались ему повиноваться, и он пополз к ногам этой ужасной фигуры, очень хорошо понимая, что раскрыть себя – означало для него нечто, намного худшее, чем смерть.
Теперь жрец и жених поднялись, и страшная, но очаровательная улыбка появилась на лице гигантской фигуры, она протянула руку к обречённому человеку, поскольку он медленно двигался к ней, как если бы был в трансе. Как только он оказался в пределах её досягаемости, она наклонилась вперёд и легко подняла его руками, как большой сильный человек мог бы поднять котёнка, повернулась, унося его, и исчезла в темноте. Толпа демонов умчалась вслед за ней, скала снова стала глухой стеной, освещённой ярким лунным светом, а жрец, пошатываясь, как пьяный, сошёл с платформы вниз. Он был так переполнен собственным безумным страхом, что не заметил наблюдателей, хотя и прошёл вблизи от них. И тогда они последовали за ним – в его диком обратном беге через незнакомый лес. Но как только они в темноте потеряли его из виду, так сразу же сбились с пути, и попали, очевидно, в бездонную топь, из которой удалось выбраться только двоим из них. И это оказалось самой большой трудностью и потребовало от них невероятных усилий. Когда они уже были на опушке леса, так или иначе оставшись в живых, и таким образом, возвращаясь домой, тот, кто ещё мог говорить, сказал, что лучше бы им всем было утонуть в болоте. А когда верховный жрец услышал эту историю, он отвратительно улыбнулся и сказал, что тот, кто суёт свой нос в тайны богини, пусть не надеется уйти от её мести.
Такова была традиция племени, и можно легко предположить, как такой рассказ затронул бы умы суеверных дикарей. Их мрачный культ был окружён тайной, которая существовала в течение долгого времени, так что новая правящая раса не знала об этом ничего определённого. Поскольку негры поклонялись любой скале каждый раз, когда они её замечали, то сначала предположили, что они и этой поклоняются, как символу некоего божества. Но о существовании предполагаемой богини и о жертвах, периодически ей доставляемых, ничего не было известно. О том, каким образом это открылось, и что последовало за открытием, мы сейчас расскажем.
Чтобы читатель всё понял, мы должны сначала описать другую сторону этого отвратительного культа – преимущества, которые, как предполагалось, получали от своей богини её приверженцы за те жертвоприношения, которые для неё совершались. Странным и страшным моментом в том неприятном впечатлении, которое она произвела на человека, не являющегося её последователем, но утверждавшим, что он видел её, была загадочная сила её непреодолимой привлекательности, очевидно, магнетическая по своему характеру. Говорили, что она была в состоянии передавать своим почитателям эту силу (жрец уже обладал ею как служитель культа), а они могли даровать её другим по своему выбору. Это можно было использовать в делах повседневной жизни или даже в государственных делах. Так, например, бравый молодой человек мог заставить леди своего выбора привязаться к нему; торговец мог влиять на ум покупателя, чтобы всегда иметь хорошую цену за свои товары; некто, враждующий с каким-то человеком, мог спокойно направить его на своего другого врага. Эту силу можно описать как гипнотическое управление общением, и благодаря ему, без всякого сомнения, жрецы умудрялись хорошо обогащаться.
