«Что-то я, кажется, слышал, о подобных мундирах в школе, то ли на уроках истории, то ли на уроках литературы, но что, конкретно, совершенно не помню» – такие мысли пронеслись в его голове. Но он понимал, что вспоминать чего-то сейчас не имеет никакого смысла, потому что в ближайшие мгновения он попадёт в руки этих призраков.

«Неужели призраки смогут меня схватить и скрутить? Но как же это может быть? Это же нереально».

Но всё же Дима продолжал бежать из последних сил, изнемогая, смутно ожидая, что у него должно появиться второе дыхание. Но в то же время он прекрасно осознавал, что ничего у него не появится и что впереди его ожидает полнейшая неизвестность.

И в этот самый момент он внезапно куда-то провалился – то ли в какую-то яму, то ли в узкую щель. В самые первые мгновения после встряски понять он ничего не мог. Но затем обнаружил себя в какой-то подземной дыре. Он машинально взглянул вверх и сквозь щель в потолке успел заметить, как над ним проплывают тени-призраки, гнавшиеся за ним по узкому проходу пещеры. Он сразу понял, что это именно они, потому что отсюда, снизу, они чётко представлялись летящими по воздуху огромными мыльными пузырями, внутри которых теперь совершенно чётко просвечивали голубые мундиры. И здесь Диме на память пришла строчка из стихотворения Великого поэта девятнадцатого века. Правда, он абсолютно не помнил, в связи с какими событиями это стихотворение было написано, так же как не помнил ни предыдущую строку, ни последующую. А уж если говорить совсем честно, то он даже не помнил точно, какой именно поэт это написал, потому что литературой никогда не интересовался. Но строка всё-таки неожиданно для него самого всплыла в памяти:

«И вы мундиры голубые, и ты, им преданный народ».

О ком писал то ли Лермонтов, то ли Пушкин, то ли ещё какой-то поэт 19-го века, он вспомнить так и смог. Но теперь это было уже неважно.

Теперь он должен был определить, где, в каком таком пещерном подземелье так внезапно очутился? Поэтому Дима очень внимательно огляделся по сторонам. Он сразу обратил внимание на странную особенность своего положения.

Во-первых, было удивительным то, что он не только ничего себе не повредил при падении, но даже вообще не ушибся. И это несмотря на то, что неожиданное падение совершилось на глубину не менее четырёх с половиной метров, а повсюду были разбросаны камни, везде были выбоины, всюду проступала вода.

Через некоторое время мальчик начал понемногу рассуждать:

«Если я нахожусь в подземной яме, пусть даже не очень глубокой, а наверху лишь маленькая щель, то здесь должна быть почти кромешная темнота. Но здесь довольно светло. Откуда может проникать этот свет?»

Мальчик посчитал, что близкая опасность миновала его. Поэтому он снова попытался рассуждать здраво, продолжая внимательно изучать окружающее пространство. Он сразу убедился, что находится в довольно маленьком пещерном «помещении» – примерно три метра на два с половиной. Это был так называемый подземный грот, или попросту подземелье. Он где-то читал, что пещерные подземелья, как и наверху, должны иметь множество ходов и лабиринтов, и даже вспомнил, что их, иногда, называют катакомбами.

Здесь он внезапно заметил узкий лаз внизу, из которого струился тусклый свет. «Может быть, поэтому в пещере довольно светло?» – У мальчика появилась реальная надежда выбраться отсюда. Он понял, что пещера обязательно должна иметь также и подземные выходы. Теперь он был почти уверен, что если у него получится протиснуться в узкий лаз и проползти по нему определённое расстояние, то он обязательно выберется наружу.

Дима лёг на живот и заглянул в глубину лаза. Действительно, узкий проход был освещён каким-то непонятным чуть голубоватым светом. «Видимо, там дальше поворот, и, поэтому, отсюда, из этой подземной комнаты, куда я провалился, выхода на свободу не видно. Но я должен, даже обязан протиснуться и проползти по этому лазу. Я почти уверен, что там моё спасение».

Мальчик попытался протиснуться в подземный лаз, но быстро убедился, что пролезть в него невозможно никаким образом, потому что отверстие слишком узкое. Он ещё раз заглянул в глубину лаза и здесь до него донёсся непонятный подземный шёпот.

Подросток встал и задумался. Опять что-то жуткое, что-то необъяснимое проникло в его душу. Это необъяснимое опять стало давить на его психику и давило всё сильнее и сильнее.

«Везде таинственные голоса, стоны, рыдания, теперь вот этот непонятный шёпот. А, может, это те же самые тени-призраки опять выследили меня и начали новое, теперь уже подземное преследование? Да когда же, наконец, всё это кончится? Видно, мне не суждено выбраться из этого заколдованного пещерно – подземного круга». Шёпот вроде прекратился, и мальчик немного успокоился. Он продолжал рассуждать, и все его мысли вертелись вокруг единственной заветной цели – «Как спастись? Как выбраться?» Он снова вернулся к необъяснимому для него явлению.

«Здесь в моей яме довольно светло. Это довольно странно. Вверху щель, в которую я провалился, узенькая, поэтому света из неё попадает сюда с «гулькин нос». Свет в нижнем лазе тоже очень слабенький, синеватый, чуть струится издалека. Почему же так светло в моей подземной «комнате»? Это непонятно и странно».

Он ещё раз внимательно огляделся по сторонам. Здесь он внезапно почувствовал лёгкий озноб и обнаружил, что одежда на нём промокла (не зря, видимо, сначала садился, а затем ложился на живот, а пол в пещере сырой).

В этот момент странная фигура почти рядом с ним не только привлекла его внимание, но и перепугала. Ему показалось, что у самой стены кто-то стоит с каким-то небольшим свёртком. Человек был небольшого роста и выглядел как-то странно. Он больше походил на женщину в платке или в балахоне, держащую в руках ребёнка.

Мальчик пересилил страх и подошёл ближе. И здесь он ясно разглядел на стене кальцитовый натёк, который, действительно, сильно напоминал женщину с младенцем. Ему даже почудилось, что подобное изображение он совсем недавно видел в православной церкви. «Ну, конечно, – вспомнил он, – этот натёк напоминает Богоматерь – Деву Марию с младенцем Иисусом Христом на руках. Хотя, вполне вероятно, что здесь изображена вовсе не Богоматерь, а обычная женщина с ребёнком».

Мальчик внимательно вгляделся в изображение. Это был довольно причудливый сталагмит, изготовленный матушкой-природой, или же…это была рукотворная скульптура? Дима не знал, что и подумать.

«Но почему всё-таки эта подземная комната так оригинально освещена? – Этот вопрос не давал покоя юноше. – Ведь никаких электрических лампочек или окошек здесь не наблюдается».

Мальчишка решил самым тщательным образом обследовать все стены, пол и, по возможности, потолок необычного подземного грота – того грота, куда занесла его собственная глупость.

Он начал внимательно всматриваться в каждый сантиметр (жаль, фонарик вместе с сумкой потерял), окружающих его со всех сторон стен и почти сразу обнаружил на стенах что-то наподобие рисунков. Сначала он решил, что ему просто показалось, и он принял за рисунки обычные кальцитовые натёки, но, присмотревшись внимательнее, юноша понял, что это всё-таки рисунки. Рисунков было, поистине, огромное количество. Они были почти повсюду, со всех сторон пещеры. Изображения были сделаны не только на вертикальных и наклонных стенах подземелья, но и на выступах стен, в нишах, впадинах, на полу.

Рисунки были как красного, так и чёрного цвета. Дима догадался, что рисунки красного цвета сделаны глинистой красноватой землёй – охрой, а чёрные – углём. Размеры рисунков были абсолютно разные – совсем малюсенькие и довольно солидные. Всё же большинство изображений было нанесено на стены в полутора метрах от пола, поэтому рассматривать их было довольно удобно. Дима внимательно рассмотрел почти все изображения. Ни вызывало ни малейшего сомнения, что он видит перед собой фигурки животных – лошадей, быков, носорогов. Здесь же были изображены животные, напоминающие слонов, но покрытые шерстью. Мальчик сразу догадался, что это мамонты. Изображения некоторых животных выглядели довольно чётко, хотя и несколько примитивно. Иногда были нанесены лишь их контуры, но эти контуры был нанесёны так искусно и реалистично, что юноша невольно залюбовался некоторыми из них.