Литмир - Электронная Библиотека

– Вы мне не доверяете?

Слюна во рту становится вязкой, мешая произнести хоть что-то внятное.

– Вы хоть кому-нибудь доверяете?

– С чего ты взяла, что я не доверяю тебе? – сглатываю и давлю из себя встречный вопрос.

– Вы учите доверять другим. Но сами отстранились так, что вам больше не подходит ваше собственное учение.

Фэн Цзяньсюэ смотрит пронзительно, сложенные в печать пальцы испепеляет дальнюю яблоню тёмной техникой. Эти же пальцы могут вонзиться мне в сердце и проткнуть насмерть.

– Вас сейчас очень легко переманить в другую школу, – заключает она. – И, судя по всему, вы не желаете, чтобы я вас от этого оградила.

– Ты придумываешь того, чего нет.

– Ой ли.

– Прекрати! – духовная энергия беснуется в меридианах, просится наружу, зудит тело и… Это. Очень. Плохой. Знак.

– Если вы столь убеждены, что я ошибаюсь, почему же спорите так рьяно? Дать ответ? Вы боитесь, что я права.

Меня трясёт, а кровь подступает к голове. Что-то влажное чувствуется в ушах, под глазами, в носу, и на траву выплёскивается… что-то красное. Тень мальчика в бамбуковой шляпе появляется тут как тут и нависает надо мной – страшно повернуться за спину.

– Учитель! – Фэн Цзяньсюэ в страхе подбегает ко мне и, кажется, что-то кричит. Из меня же рвётся дурная кровь.

Окружение окрашивается в алый цвет, как будто Небеса решили излить на мир смертных кровавый дождь. Меня стремительно и крепко хватают за ноги! Вскрикнув, чуть не булькнув, я отбиваюсь, меч вырастает в ладони и сталкивается с чужим клинком, чей обладатель плывёт, не опознаётся мной. Из-под земли лезут чудовища, и против всех я одна, совсем одна… Почему одна?! Почему, почему, почему?!

– Ты не беззащитна, – знакомый мальчик в бамбуковой шляпе трогает меня за кисть. – Ты сильная.

Силы во мне действительно в избытке. Только вот… дышать трудно… и всё такое неразличимое… Сковывает! Ещё что-то сковывает!

Меня отрывают от земли, меч дёргают, схватившись за остриё, но я держу крепко, если и вырвут, то только с рукой! С кровью из меня льются проклятия, а когда их пытаются заглушить, то я кусаюсь.

Всё заволакивает тьма, и мне так не хочется, чтобы всё пропадало, но…

Но мир перестаёт тонуть в озере, окрашенном кровавым закатом, расслабившись, я выпускаю клинок…

– Учитель, – Фэн Цзяньсюэ выдыхает с облегчением и отходит от меня, сжимая испачканный побагровевший платок. Её большие глаза широко распахнуты, пот рекой течёт по вискам.

Меня резко разворачивает кто-то – за спиной стоят шисюн Ян и учитель, суровые и испачканные не меньше платочка, стиснутого ученицей. Нин Хэфэн переглядывается с Ян Гуйцзу и, подхватив меня на руки, уносит во дворец.

Как они и опасались, я пережила искажение ци.

В начале обучения едва ли не каждого адепта пугают искажением ци. Совершенствуясь, заклинатель накапливает в себе светлую энергию и на протяжении всей жизни должен быть осторожен и следить за её правильным течением. Излишняя спешка в обучении, неправильное использование техник, запрещённые техники, беспокойство в душе – всё это способно привести к тому, что заклинатель вспыхнет, как соломинка, и сгорит, если течение его духовной энергии не успокоить.

Учитель и старшему соученику едва удалось успокоить меня, потому, хоть я и провожу в тишине и покое оставшиеся дни до собрания школ, когда приходит время, они отказываются отдавать мне отнятое ранее духовное оружие.

– Вы хотите, чтобы я предстала пред почтенными мастерами без меча? – требование настолько оскорбительное и нелепое, что у меня брови к потолку стремятся!

Они же бровью не ведут.

– Именно, – с важным видом подтверждает Ян Гуйцзу.

Я ощупываю неестественно пустой пояс и оглядываюсь на запертые двери из покоев, не находя, что сказать, чтобы их образумить.

– Вы хотите выставить меня перед прочими ребёнком, у которого даже собственного достойного клинка не имеется? Перед главой школы Сюэсэ Хоянь?

– Оберни появление без меча в свою пользу, – Нин Хэфэн поправляет расписанные рукава. Сегодня он одет роскошнее обычного, хоть и не будет присутствовать в зале приёмов. – Покажи, что школа Нинцзин доверяет посетителям и несёт каждому лишь мир.

– Учитель, вы никогда не расставались с оружием! – возмущаюсь я, взмахнув руками.

– Разве я был лучшим главой школы в истории Нинцзин? – мужчина прожигает взглядом так, что, вновь почувствовав себя виноватой и глупой ученицей, я теряюсь с ответом.

Бьют в барабаны, извещая о приближении заклинателей других учений. Даже палочки благовоний на споры не остаётся, вследствие чего в спешке приходится потуже затянуть стягивающие волосы ленты и отправиться приветствовать прибывающих.

Каменные львы сторожат вход в главный дворец, а под их пастями – главы других дворцов в сопровождении старших учеников.

– Глава школы Ван! – мы обмениваемся поклонами.

Моя старшая ученица сверкает золотом, и я не сразу узнаю её.

– Где твоя метка?

– Скрыла.

На диво красивое личико княжны демонов обильно покрывает золотая пудра.

– И почему ты здесь? – недовольно шепчу я.

– Вы хотите предстать пред всеми не только без духовного оружия, но и без старшего адепта? – демоница склоняется к моему уху. – Я бы ушла, но меня притащили шишу. Боятся, что я сговорюсь с кем-то из прошлых собратьев.

«Если гора разрушится и раздавит меня, буду ли я столь сильно возражать?» – мысли мучают не слабее духоты снаружи.

– Эта ученица просит прощения, учитель, – отвлекает меня от страдания Фэн Цзяньсюэ.

– Потом.

Налетает ветер, в воздухе появляются снежинки, будто могильный холод стал осязаемым. Кожу неприятно то морозит, то обжигает.

– Какое нахальство! – глава дворца Нравственности презрительно кривится.

– Шиди, – глава дворца Великолепия трогает его за запястье, призывая не горячиться.

Глава дворца Скорби хмур и молчалив, а глава дворца Безмятежности… полагаю, радуется, что не взял с собой беременную супругу. Тёмную энергию, намеренно пущенную впереди хозяев, почувствовали все мастера. А, вскинув головы, увидели и её обладателей на мечах.

Их всего двое. Один – в алых развевающихся одеждах, в чёрной маске, покрытой изморозью, с кожей белее снега и глазами ярче золотых дисков. Другой – в одеянии чёрном, с красными лентами вокруг рукавов, лицо его до оскомины на зубах знакомо, привлекательное и насмешливое, по нему сильно врезать хочется! Они спешиваются с мечей и затыкают их за пояса, действуя, как близнецы, приветственные поклоны их идеальны и правдоподобно вежливы.

– Глава школы Ван, – прохладный голос мужчины в маске морозит мои и без того застывшие в улыбке губы.

– Глава школы Сюэсэ Хоянь, – я выпрямляюсь и сталкиваюсь взглядом с заклинателем за спиной своего главы. Он подмигивает мне, будто прибыл поразвлечься со старой подругой. Не на собрание школ прилетел, а в дом увеселений за вином, фруктами и красоткой заглянул!

– Позвольте представить вам Чжао Цыяня.

«Уже знакомы», – пробегает мрачная мыслишка, а юноша выглядит так, словно сейчас ручкой помашет!

– Ваш старший ученик?

– Последователь, – исправляет меня глава Сюэсэ Хоянь. – Должен же кто-то исполнять поручения.

Мужчина выразительно поворачивается к Фэн Цзяньсюэ, держащейся расслабленно. Она фыркает в сторону Чжао Цыяня:

– Выскочка.

Я в напряжении слежу за обменом приветствиями мастеров, и за тем, как их становится всё больше. В результате ещё до того, как все прибывшие размещаются в зале приёмов, у меня раскалывается голова, и я почти не чувствую запаха разносимой учениками дворца еды, не особо вникаю в хитросплетённые обсуждения текущих дел. Высказываюсь лишь тогда, когда непосредственно спрашивают, что нисколько не красит меня, как хозяйку сего тяжкого пиршества. По крайней мере, в первый час не случается драки.

В перерыв я тайком выскальзываю, между прочим, из собственного зала и оседаю в тени коридора, зарывшись пальцами в волосы. Как же мне плохо! Плохо, плохо, плохо… А ведь этих интриганов ещё слушать и слушать, просто позже.

8
{"b":"832718","o":1}