Я смотрела внимательно.

Снять ему удалось не сразу, кольцо сидело на пальце плотно, пришлось покрутить. Я даже подумала – сейчас он скажет что-то о том, что «прости, не выходит». Откажется, найдет предлог. Но он вдруг снял. Легко подкинул на ладони, потом протянул мне.

– Держи, – сказал совершенно спокойно. – Можешь даже примерить. Только потом верни, оно мне дорого.

Кольцо было теплым, но это, скорее всего, только тепло его рук. И да, сила в нем была, я чувствовала. Но та ли сила, о которой он говорил, или что-то другое?

И ничего не изменилось.

Он все так же улыбался, глядя на меня. Немного насмешливо. Не превратился в чудовище, не стал выглядеть иначе. Ничего.

– Примерь, – сказал он.

Вот уж – надевать чужие магические кольца, это верх глупости.

– Нет, – сказала я. – Не хочу. Просто посмотреть… Оно ведь данхарское?

Орнамент данхарский, немного стертый от времени, но вполне различимый.

– Да, – сказал Отер. – Насколько я знаю, это военный трофей моего прадеда… или прапрадеда.

– Значит, тому, с кого твой прадед снял это кольцо, оно не слишком помогло в бою?

Отер засмеялся снова, довольно так. Кивнул, чуть прикусив губу, чуть прищурившись.

– Видимо, нет. Но мне нравится думать, что от него все же есть польза.

– Сила в нем есть, – сказала я.

– Есть. А знаешь, ты мне действительно нравишься, у тебя пытливый ум.

– Возьми, – я протянула ему кольцо. Хватит, мне голову не задурить. – Чего ты хочешь? Власти? Ты ведь знаешь, кто я. Знаешь, что меня ищут. Так что понимаешь, чем это может закончиться для тебя. Не боишься, что Искандер из Данхара найдет и убьет тебя?

Кольцо он надел, потом взял меня за плечи, притянул к себе. Еще не обнял, но очень близко.

– Боюсь, если откажусь от этого, потеряю куда больше, – сказал тихо, проникновенно, глядя мне в глаза. – Хочу рискнуть.

* * *

Я говорила с Кадимом потом, когда мы снова тронулись в путь.

– Кадим, – поравнялась с ним на дороге, поехала рядом. – Я хочу узнать об Отере. Что он за человек? Ты его давно знаешь?

Кадим удивился вопросу, даже нахмурился немного. Оглянулся, словно ожидая, что Отер тоже может слушать.

– Я сражался под началом Отера под Хевраном, – сказал он. – Он сильный и храбрый воин.

В этом я не сомневаюсь, но мне другое важно знать.

– Что он за человек?

– Что за человек? – Кадим нахмурился еще больше. – Он довольно жесткий человек, миледи. Упрямый. Умный человек. Всегда получает то, что задумал. Привык получать и знает, как добиться. Ни перед чем не остановится, – Кадим немного вздохнул. – Я знаю, он всегда нравится детям и… женщинам. От этого кажется, что он другой, более… мягкий. Не знаю, как сказать. Но это не так. Да, он любит детей, и это искренне, умеет находить к ним подход, развлекать их. Женщин он тоже умеет… развлекать. Но это, пожалуй, личное, мне не стоит. Он может быть мягким и нежным с женщиной, но не в делах.

И быстро оглянулся на Отера, который ехал неподалеку.

– Ты сейчас говоришь так, словно боишься, что ему не понравятся твои слова, – сказала я.

Кадим кивнул.

– Возможно, не понравятся. Но он знает, что я не буду молчать.

– Он говорил, что ты очень принципиальный человек, Кадим. Излишне принципиальный.

Кадим усмехнулся.

– Может быть. Но я не думаю, что излишне.

– Он сказал, принципиальность хороша лишь для одинокого рыцаря без своей земли и обязательств перед кем-то, кроме короля.

– Я и есть одинокий рыцарь, – сказал Кадим. – У меня ничего нет. Мой дом разорили, моя семья умерла. Отер сказал мне, что у него на Севере есть земля, и предложил поехать с ним. И я поехал. Мне нечего терять.

– Ты служишь ему?

Это не дружба, очевидно.

Что ж, если Кадим воевал под его началом, и теперь…

– Да, – сказал он. – Служу.

Словно королю.

Да кем этот Отер себя возомнил?

– Миледи, – сказал Кадим еще. – Я знаю, почему вы спрашиваете меня об этом. Я хочу сказать… – облизал губы, – своих он не предаст. Если пообещает защищать вас, то так и будет. Вы нужны ему. Подумайте, может быть, и вам нужно того же?

– И что же нужно Отеру? – спросила я. – Север?

– Он хочет лишь вернуть свои земли, – сказал Кадим.

Вероятно, и не только свои. Амбиций ему не занимать.

Что ж… Если смотреть правде в глаза, я действительно хочу того же, Кадим прав. Самый удобный способ пойти против воли короля – это выйти замуж за другого и помочь ему обрести власть. Это моя земля. И я не позволю никому ее забрать.

Я говорила с Уиллом.

– Да ты с ума сошла? – воскликнул Уилл. – Кто он такой? Ты его не знаешь. Как можешь доверять ему?

– Я не доверяю. Но, может быть, у нас с ним общие цели? Я хочу сделать так, чтобы планы короля не удались. Он казнил моего отца, но я не подчинюсь ему. Лучше я выберу себе мужа сама. Любого. Главное, не того, которого он хочет.

Уиллу это не нравилось.

– Не делай глупости, – сказал резко. – Мы ведь собирались сбежать на запад, в Эгору, найти семью твоего отца, найти дона Рикардо. Они помогут нам. Семья сделает куда больше, чем какой-то оборванец, пусть и с огнем в крови.

– Семья откажется от меня так же, как отказался Федерико. Не станет связываться, у них свои интересы. Я никогда не видела этого дона Рикардо, а он не видел меня. Зачем ему мне помогать?

– Твой отец доверял ему. Он его дядя, он… Ингрид, он твоя семья, может быть, все, что у тебя осталось. Не отказывайся сейчас. Уехав в Эгору, ты будешь в безопасности. Нам нельзя здесь оставаться.

Я никогда не думала об Эгоре всерьез, не думала, что мы доедем туда. Уилл предложил, и я согласилась, но это… Я верила, что найдется другой путь.

– Нет, – сказала я твердо. – Знаешь, как будет? Даже если этот дядя Рикардо примет меня, он найдет мне мужа такого, какого захочет сам. Какой будет отвечать его интересам, не моим. Возможно, такого, который не побрезгует приютить сироту, потерявшую дом, без гроша за душой. Возможно, такого, который не побоится заявить свои права на Рёйген. Меня в любом случае заставят подчиниться и быть благодарной. Я не хочу так. Не хочу быть маленькой фигуркой в чужих играх. Лучше уж я выберу себе мужа сама.

– Дура! – буркнул Уилл. – Ты и так станешь игрушкой. Этот Отер использует тебя, разве ты не видишь?

Я едва удержалась, чтобы не врезать ему. Но это Уилл, да, он всегда такой. Всю мою жизнь. Мы дрались с ним в детстве.

– По крайней мере, это мой выбор, – сказала я. – Мы заключим договор.

Я говорила с Отером потом. Прямо и откровенно.

– Если ты станешь моим мужем, – сказала я, – то сможешь заявить свои права на Север. Не королю, конечно, а Камню Ормхольма. Если Камень примет тебя, то другого уже не примет, пока ты жив. Меня Камень признает, но не принимает в полной мере, мне не хватает огня, да и мой огонь чужой для Севера. Во мне куда больше эгорийской крови, чем рёйгенской. А в тебе правильный огонь. Этому Искандеру придется убить тебя, чтобы занять твое место, иначе герцогом ему не стать. Король может сколько угодно поддерживать его, присылать войска, но сама земля не поддержит. Если он попытается отнять силой, тут начнется хаос. Ты не боишься?

Отер слушал внимательно, серьезно, только чуть улыбаясь.

– Ты так говоришь, словно предлагаешь мне сделку.

– Я и предлагаю, – сказала спокойно, это деловой разговор. – Каждый из нас получит свое. Только не говори, что планировал жениться на мне и увезти в Мьёльвуд пасти овец.

– Почему бы и нет? – он ухмыльнулся шире. – Ты не допускаешь, что меня интересуешь только ты сама?

– Не допускаю, – сказала я. – Я, конечно, могу тебе нравиться, но ты не можешь не понимать, что за мной стоит. И от этого уже не отвернуться и не забыть. Никогда. Ты не мог не думать о том, чтобы получить весь Рёйген.