— Советник Хиренес, — произнёс он чеканно, когда заметил, что Эктор смотрит на него. — Я виновен в том, что с вами случилось. Это мои люди охраняли ваш кабинет и другие помещения, когда случилось нападение. После такого я обязан уйти в отставку и понести заслуженное наказание.

Советник сжал губы и поднял правую ладонь, чтобы остановить гостя.

— Ангелы Ночи уже нашли зачинщиков? — поинтересовался Эктор у врача.

Арно покачал головой отрицательно. Вероятно, даже с помощью способности поглощать память жертвы вместе с плотью пока не привела ангелов смерти к цели, и в этом первый летописец усматривал волю бессмертного Бога-Императора, потому снова перевёл взгляд на генерала.

— Вы останетесь в своей должности до конца военного положения, а потом совет рассмотрит ваше прошение об отставке, — проговорил Эктор тихо, но жестко, а затем посмотрел на графин и стакан с водой рядом с койкой.

Генерал Ришар кивнул, а Хайвштейн подошел и налил воды, после чего дал советнику смочить губы.

— Пока же ваша служба нужна Фрации, Ангелам Ночи и мне лично, — продолжил негромко Хиренес, понимая, что нарочно держит Жозепа в подвешенном состоянии. — Покушение организовал клан Леферов. Вероятнее всего, дядя члена совета Франсуа Лефера, Гийом Лефер, но в этом так же замешаны остальные, потому что планы здания, смена охраны и остальные подробности, а так же оружие убийцам были кем-то предоставлены. Чрезвычайное положение даёт вам повышенные права и я хочу, чтобы все члены клана Лефер были взяты под стражу.

Последние слова вызвали у генерала удивление, выраженное в приподнятой брови, но так же и последующее понимание ситуации. Клан Лефер был большим и влиятельным, особенно в военной сфере, поскольку Франсуа был командующим центрального военного округа, включавшего столицу и окружающие земли. Если бы они решили восстать, то это было бесперспективно, потому что один раз Ангелы Ночи уже показали чего стоят против простых солдат, и во второй раз найдётся мало безумцев, готовых против них пойти. С другой стороны, упрочить своё влияние путём устранения советника им было по силам. Или, по крайней мере, казалось по силам.

— Бог-Император даровал мне возможность выжить, — глотнув еще воды, продолжил Эктор, — и Его внимание означает одно — власть Ангелов Ночи над Фрацией должна быть абсолютной и беспрекословной. Любое сопротивление — преступление против воли Владыки Человечества, карающееся самым строгим образом. Вы понимаете, генерал Ришар?

Старый советник добавил бы еще пассаж о том, что все могут радоваться жизни, творить и служить, но так же должны помнить, что Его воля важнее всех желаний и стремлений любых людей, даже таких влиятельных, как Леферы, но теперь в нём что-то поменялось, как если бы ленивая трусливая и жалкая его часть просто умерла. Конечно, он будет иногда вспоминать её, возможно, временами даже скорбеть, но уже точно никогда не позволит ей вернуться, потому что действие такое станет сродни ереси и попранию веления Императора, что равносильно смерти.

— Так точно, советник Хиренес. Буду рад исполнить Его божественную волю, — Жозеп отдал честь и вытянулся стрункой. — Разрешите идти?

— С верой в Бога нашего Императора, генерал Ришар, идите, — кивнул одними глазами Эктор и впервые с момента нападения на него улыбнулся.

Как только глава службы охраны правопорядка вышел, первый летописец закрыл глаза и откинулся на подушку.

— Арно, — позвал он врача, который молча ждал рядом, — позови Ангелов Ночи. Попрошу их отправить отделение с младшим сигнифером следом за силами генерала Ришара на случай, если его офицерам не станет ума выполнить приказ.

Микель бежал уже довольно долго, так что оба сердца стучали в близком к пределу темпе, а мышцы испытывали колоссальную нагрузку, которую могли дать лишь очень жесткие тренировки, которым он сам себя подвергал, стремясь достичь физического уровня магистра Сорнери. Его ноша, Фиррис Ватор, поначалу кричала и ругалась, но с тех пор, как она в последний раз произнесла что-то грязное, прошло уже много времени, и рыцарь начинал беспокоиться. Остановиться и понять что с ней происходит мешал периодический грохот болтеров позади, где братья раз за разом вынуждены были останавливаться, чтобы притормозить преследователей эльдар, но рано или поздно это нужно было сделать.

Подходящий момент настал, когда сержант Холлстер вылетел из очередного коридора, шедшего вдоль борта мёртвого корабля, и увидел двух хранителей тишины, жестами показавших ему двигаться в развороченную другим кораблём дыру, и там, на переходе оказался Тлен.

— Хранитель тишины Тлен, — выдохнул Микель, останавливаясь перед мрачным провидцем и опуская на ноги Фиррис.

Женщина оказалась мягкой, как спящая, и лишь в последний момент рыцарь успел сменить хват так, чтобы она осталась на его руках вместо того, чтобы шлёпнуться на холодный металл пола.

Брат Игнар опустил рядом невредимую Ангелику Ординат, которая кротко опустила глаза перед своим сеньором. Единственный скудный свет исходил от глазных линз, которые женщина слишком хорошо знала, как знала и то, что обычно они затемняются, а сейчас сияют только для неё, чтобы она видела хотя бы что-нибудь.

— Она ранена, — констатировал Тлен и жестом показал идти дальше.

В коридоре послышались еще одиночные выстрелы из болтеров, а затем к ним присоединились оставшиеся двое братьев из отделения Холлстера. Все промолчали, хотя могли бы попросить оказать помощь раненой немедленно, и процессия двинулась по переходу, а затем сквозь небольшой торпедоносец к мерцающей зловещим синеватым светом поверхности обломка мира-корабля эльдар. Лишь там, укрывшись в полуразрушенной изящной беседке Тлен забрал с рук Микеля обмякшую Фиррис и уложил на призрачную кость пола, чтобы осмотреть её. Ангелика присела рядом, чтобы помочь в случае необходимости, но хранитель тишины её проигнорировал.

Левая нога скафандра бывшей первой леди Фрации была насквозь пропитана кровью, так что пришлось следить за тем, как Тлен ножом разрезает плотную ткань, чтобы обнажить место ранения. Несколько осколков ядовитого эльдарского оружия, как оказалось теперь, всё же задело её рикошетом и без труда пробило скафандр, ранив бедро и лодыжку. Микель ощутил себя виновным в этом, ведь мог же реагировать быстрее и прикрывать её лучше. Захотелось как-то исправить это, но поскольку знания апотекария у него отсутствовали, первым порывом стало вернуться и помочь хранителям тишины притормозить преследователей. Он развернулся к выходу, когда прикрывавшие их отход братья вошли внутрь.

— Марионетки остановились, увидев призрачную кость, — едва слышно констатировал один из них, при чём сержант был уверен, что вслух он сказал это только для него.

Тлен просто кивнул, хлопоча со своей аптечкой над ранами Фиррис, а Ангелика в молчаливом напряжении на коленях сидела рядом, неотрывно глядя на то, как её господин спасает жизнь, которую она еще пару часов назад хотела, чтобы судьба забрала.

Прошла пара минут прежде чем хранитель тишины закончил работу, стабилизировав состояние Фиррис и залатав место ранения синтеплотью, после чего убрал медицинские принадлежности обратно в аптечку и повесил её на пояс. Только после этого Микель решился задать вопрос, который его волновал.

— Что дальше?

Тлен медленно поднялся, едва ощутимо коснувшись спины Ангелики, чтобы показать ей, что всё хорошо, и поднял голову, чтобы взглянуть на молодого сержанта.

— Ты шел верным путём, брат-сержант Холлстер, — произнёс он своим шелестящим, словно пепел на ветру, голосом. — Но дальше тебе нужно остаться здесь и охранять Фиррис Ватор.

Возмущение выросло в груди рыцаря и он высказался прежде чем подумал.

— Почему?

— Потому что такова воля Императора. Ты должен защитить познавшую слёзы, — ответил просто тёмный оракул и переложил бессознательную женщину с центра беседки к наиболее уцелевшей стене, где той было находиться немного безопаснее.