Всё дерево напротив, как ни странно, усыпали вороны, а над моей головой прожужжала муха. И я засомневалась, а всё ли в порядке с пещерой и с Ладоном?

И мы шагнули внутрь.

Войдя, я сразу обернулась и тихонько спросила, не забывая ни на секунду о сговоре против Вёлвинда:

– Джес, ты же хранитель всех ключей, скажи, у тебя есть ключ к бункеру, где держат Элоиса?

Мой куратор взглянул на меня с подозрением.

– Зачем? Собираешься взломать блокировку королевских дознавателей?

– Было бы неплохо.

– Ну ты даёшь, Трея! Ты же сразу станешь преступницей!

– Меня всё время и так в преступницы записывают, начинаю привыкать, – усмехнулась я, а затем взмолилась: – Джестер, вспомни: ты же сам говорил, что имя Элоиса очернили намеренно! В покушении на меня виновата леди Элбери, а они так и не сняли с него обвинений! Проект он вёл с согласия Гроусона, разве нет? А теперь ему навязывают заговор против короля и государственную измену…

– Мой отец приехал по распоряжению короля, теперь разберутся, не переживай.

– А если не разберутся?!

– Отставить панику, Трея! Мой отец – королевский советник не просто так, он жёсткий, но в интригах не участвует.

– Даже если их организовал твой старший брат? – глядя в упор в карие глаза, спросила я.

Джестер не ответил. Пауза в тени каменных стен затянулась, и я не выдержала, продолжила сама:

– Алви выгодно, чтобы Элоиса не выпустили никогда, потому что теперь нет конкурентов на кресло ректора. И ты бы видел, как Алви сидит в нём, – как на троне!

– Я видел, – глухо сказал Джестер.

– Всё может зайти слишком далеко!

– Всё уже зашло слишком далеко, но…

Я вновь просверлила его взглядом.

– Но ты не пойдёшь против брата?

– У нас нет доказательств, что Алви виноват в чём-то, – буркнул Джестер. – И нет ничего на руках, что могло бы обелить мистера Элоиса… К тому же он жил под чужим именем.

– А мои слова, Джестер? А твоя хвалёная интуиция?! – потеряла я остатки самообладания.

Джестер отвернулся на секунду, затем взглянул на меня с каменным лицом – таким же, как у его отца.

– Пока не доказано иное, я не стану выступать против брата и отца. У меня нет другой семьи. Ты как никто другой знаешь, что такое остаться без близких…

«Моя семья – Вёлвинд», – вдруг подумалось мне. – «И да, он преступник, он тысячу раз виноват в том, что случилось со всеми магами Данрадо, но он – единственный, кому в самом деле есть до меня дело!» Но вновь сжалась душа, словно внутри меня змея проползла и прошипела, что испытывая чувства к Вёлвинду, я предаю своих родителей…

И Джестер сказал уже более твёрдо:

– Ты тоже сомневаешься, Трея, я вижу. Значит, есть в чём. Я и остальные заклинатели, мы всегда тебя поддержим. Вчера мы ходили в ректорат и отправили официальную петицию в королевский совет, чтобы защитить тебя. Потому что ты заклинательница, и ты важна.

– А что же, другие не важны?

– Не так, Трея, не так, – покачал головой Джестер. – Ладно, иди. Ладон звал тебя. Я побуду здесь.

Дракона заставлять ждать не стоило, тем более, если дело было срочное. Я зашагала по дорожке в недра пещеры, чувствуя себя ужасно одинокой.

Ладона не было на каменном выступе, зато вглубь ущелья вёл подвесной мостик, как в прошлый раз. Значит, дракон приглашает меня к себе, к самому источнику магии.

Перехватывая руками поручни, я осторожно начала спускаться ко дну через проход в подземной реке.

Ладон полулежал на груде драгоценных камней и кристаллов, из-под его бока блестела в мерцающем свете источника громадная аметистовая друза. Для дракона, похоже, ничуть не твёрдая, а будто подушка на диване.

Едва я вошла, вход за спиной исчез, а дракон с удлинённым змеевидным телом открыл глаза.

– Ну, здравствуй, – сказал он.

– Здравствуй, – ответила я, шагнула вперёд.

– Стой! – рявкнул дракон, испугав меня.

Из его разверзшейся пасти показался длиннющий огненный язык. Он вылетел, как лассо. Сверкнул над моим плечом и вернулся на место.

– Фу, – сказал дракон и сплюнул на кристаллы жирную тушку мухи, дохлую и, кажется, поджаренную. – Впредь не приводи с собой всякую гадость.

– Прости, пожалуйста. – Мне стало неловко, и я сунула руки в карманы, не зная, куда их деть. – Эта дурацкая муха привязалась за мной с самого утра. Я уже начала подозревать, не следит ли за мной.

– И правильно.

– То есть это в самом деле муха-наблюдатель?

Ладон кивнул и когтем отковырнул синий кристалл, закрыв от взгляда поджаренный трупик.

– Кто её ко мне приставил?

– Не подписано. Сама что думаешь? – Он глянул на меня, испытующе приподняв веко.

– Всё это мне не нравится, – насупилась я. – Но я бы хотела знать, кто за мной следит. Это не могут быть Алви или дознаватель Форси, потому что иначе они бы сразу вычислили, что я подслушиваю в кабинете! Но ни один из них ничего не сказал! Снова проделки Лили или Наяды? Не должно быть, они были удивлены, застав меня в кустах, ну а так… – Я развела руками. – Это может быть кто угодно из академии, даже ты!

– А если Алви хотел, чтобы ты подслушала? – ехидно глянул на меня дракон.

– Зачем?!

– У господина временного исполняющего обязанности ректора много тайных идей, – усмехнулся дракон. – И все о себе любимом. Оне даже не соизволили явиться ко мне, к дракону – хранителю магии, на поклон для заключения соглашения.

– Какого соглашения?

– О том, что ректор соблюдает мои правила, я уважаю его, и что течению магии в его владениях ничто не будет препятствовать.

– Источник магии можно остановить? – удивилась я.

– А что, по-твоему, сделал король Данрадо, уничтожив дракона-хранителя?

– Ой, – отступила я, поражённая, – разве драконов, таких, как ты, можно уничтожить?

– Тело дракона не вечно. Всё материальное подлежит распаду. Зачем драконам рождаться, если они не умирают?

– Умирать… Я думала, только если дракон сам… Но как же можно убить тебя, если ты всё знаешь?!

– Не всё.

Я задумалась.

– И зачем Алви было нужно, чтобы я услышала о его заговоре с Форси против Вёлвинда? Чтобы я полезла его спасать и наделала глупостей?

Дракон усмехнулся.

– Но погоди, королю же важна заклинательница. Я ведь слышала, что Алви поручили беречь меня и охранять. Значит, я для Алви тоже важна. – Меня окатило догадкой, как холодным душем. – Особенно, если буду ручная. Ты хочешь сказать, что Алви собирается меня шантажировать чем-то очень серьёзным, чтобы я его слушалась?!

– Пока с послушанием у тебя проблемы, – раскатисто хмыкнул дракон.

– Вот же гад! Какой же он гад! – воскликнула я и даже пяткой топнула от возмущения, от чего из-под моей ноги прыснули во все стороны брызги зелёных, алых, перламутровых и лиловых самоцветов.

– Но ты не будешь делать глупости, – сказал дракон.

– То-то он удивится, – пробормотала я, но снова вскинула глаза на Ладона. – А как же Вёлвинд? Если они в самом деле упекут его в казематы и лишат магии?

– Думаешь, ему впервой?

– Я не знаю… – потухла я. – Мне страшно. За него. И потом ты же сказал, что моя судьба – спасти того, кто спас меня. Значит, спасти его! Если я не буду ничего делать, я тоже поступлю неправильно…

– Ты думаешь, что взрослый мужчина, чёрный колдун, могущественный маг, сдаваясь властям, превращается в беспомощного мальчика?

– Но тот, кто в тюрьме, беспомощен против своих охранников! Особенно если без магии.

– А как, по-твоему, он стал таким могущественным? – хитро прищурился Ладон. – Спроси у него на досуге.

– То есть мы всё-таки встретимся… – обрадовалась я.

Дракон промолчал, поковыряв когтем аметистовую друзу. Затем хитрое выражение на его громадной морде сменилось серьёзным.

– Теперь о важном. У тебя действительно много врагов. И даже есть друзья, которых можно опасаться.