На кухне горел свет. Коновалов, успевший смыть с себя и частички московской пыли, и запах аэропорта, и налипший на пальцы песок, и остатки утреннего разочарования, остановился в дверях. Фаина Дмитриевна сидела за круглым столом, сложив руки на коленях и закрыв глаза. То ли спала, то ли дремала, а может, вовсе померла. Коновалов тихонько постучал в раскрытую дверь. Фаина открыла глаза.

– Юрий, добрый вечер. Как прошел ваш день? – спросила она.

– Спасибо, прекрасно, – соврал Юрий. От звука ее голоса во рту снова появился горький вкус несбывшейся надежды.

– Купались? – Она наклонила голову набок и смотрела на него, не мигая, как учительница, ждущая правильного ответа.

– Да, – почему-то снова соврал он, но тут же исправился, – то есть, если честно, нет. Не смог.

– Мне кажется, я вас понимаю, – сказала она осторожно. – Однажды, давным-давно, мне пришла в голову метафора… Надеюсь, вы простите мне такую откровенность… Как будто море – женщина, которую насилует эта толпа потных тел. Мне стало так нестерпимо жалко его… Не знаю, откуда пришел этот образ, но прогнать я его не смогла. С тех пор избегаю городских пляжей, боюсь увидеть там что-то преступное и непристойное.

Проснулся коновалов около полудня. Ему очень хотелось холодного кефира. Он оделся, вышел из комнаты, но вместо того, чтобы свернуть к двери на улицу, заглянул в кухню.

Фаина Дмитриевна сидела в своем инвалидном кресле и отбивала пальцами левой руки ритм песни, звучавшей в ее наушниках. Глаза ее были закрыты. Юрий замер в дверях, глядя на босые стопы, торчавшие из-под зеленого пледа, накинутого на колени. Пальцы ног были уродливо вывернуты в стороны, словно когда-то их выломал с силой какой-то изувер.

– Имя ему – Старость… – неожиданно произнес ее чудной голос.

– Чего? – Коновалов был смущен. Не стоило так пялиться на ее ноги, следовало уважительно опустить глаза, но вместо этого он уставился на лицо старухи. Он все еще не мог поверить, что эти ступни, это лицо и этот голос принадлежат одному человеку.

– Моего врага зовут старость, но доктор Ицкович упрямо лечит меня от артрита, – сказала Фаина Дмитриевна, снимая наушники.

– Я в магазин пойду, вам взять чего-нибудь? – спросил Юра, не зная, куда деть глаза. Наконец он придумал глянуть на холодильник. Пузатый ЗИЛ почуял, что на него обратили внимание, и довольно заурчал в углу.

– Принеси мне, светик ясный, яблочек молодильных и воды живой.

– Какой воды? – переспросил Юрий.

– Минеральной, – уточнила Фаина Дмитриевна, – «Боржоми», если будет.

Коновалов кивнул и вышел. Когда он вернулся из магазина, Фаины на кухне не было. Он оставил на столе бутылку минералки и три огромных красных в черноту яблока, сунул недопитый по дороге из магазина кефир в холодильник и пошел в город. Проходя по коридору, заметил, что красная дверь приоткрыта. Видимо, хозяйка была там.

На городской пляж идти не хотелось. Фаинино сравнение цепко, как клещ, впилось в сознание. Он стоял спиной к морю, а мимо него шли семьи, нагруженные пляжными сумками, плавательными кругами и игрушками. Брели семейные пары, кто в шортах, кто в сарафанах, а кто в одних купальниках. Тащились, едва переставляя ноги, старички и старушки в старомодных панамах. Шли, цокая каблуками по раскаленному асфальту, загорелые красотки в полупрозрачных халатах. И в каждом из них виделось Юрию похотливое чудовище, берущее море против его воли.

Коновалов махнул рукой небрежно, без особой надежды на удачу. Откуда ни возьмись рядом появилось «рено». Водительское стекло опустилось, и улыбающийся водитель спросил:

– Куда едем?

– Можете отвезти меня туда, где есть море и совсем нет людей? – попросил Юра. Водитель понимающе кивнул.

Ехали долго. Город постепенно убывал, дома становились все ниже и беднее, пока не закончились вовсе. Коновалов молча смотрел в окно, туда, где огромное море пестрело барашками волн.

Сорок минут спустя машина свернула вправо, на грунтовку, и метров через пятьсот остановились. Таксист вышел из машины, глянул вниз, довольно махнул рукой, мол, выходи.

– Повезло, никого нет. Вон там тропа, – ткнул он пальцем, – спустишься, и ты на месте. Я через два часа за тобой приеду, идет?

Юра поблагодарил водителя, заплатил ему вдвое больше, чем тот просил, и пошел по тропе. Таксист ревниво смотрел ему в след.

– Ты только это… не рассказывай никому об этом месте, ладно? – крикнул он, когда Юра уже спустился, раздался шум двигателя, и наступила тишина.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.