Глава 8

— Ты ничего не знаешь о нас. Мы не делаем того, что творите вы, — вступаю в спор, забывая о страхе.

— Я знаю достаточно. И благодаря тебе все больше убеждаюсь в своей правоте.

— Я не режу людей ножом. Не угрожаю.

— Но ты бы с радостью убила меня.

— Ты сам пробуждаешь ненависть.

— Наша взаимная ненависть к друг другу была всегда. Не обманывай сама себя, — он наконец отстранился от меня и наверняка сел на стоящий напротив стул.

— Зачем тогда я тебе, раз ты сам ненавидишь меня?

— Не могу же я все тебе рассказать.

— Хорошо. Не рассказывай, твое дело, — я положила ногу на ногу и оперлась на спинку стула. Плевать, я перестала его бояться. Я для чего-то ему нужна, он меня не убьёт. И своим поведением я не приближу свою смерть. Он все равно сделает то, что ему надо, а потом уже покончит со мной.

Улавливаю еле слышимый треск дерева. Поворачиваю голову на звук и понимаю, что это мой стул начинает ломаться. Не успеваю спохватиться, как сердце сжимается от испуга, и я начинаю падать.

Глаза непроизвольно закрываю и напрягаю все свои мышцы. Но вместо болезненных ощущений в районе копчика, появляются приятные покалывания на талии. Открываю глаза, хоть от этого действия и нет толку, и начинаю глубоко дышать, чтобы, возможно, уловить полюбившийся запах. Я не знаю, почему мне нравится его запах, даже не понимаю, чем он пахнет, меня просто манит и все. Будто он хищник, который таким образом завлекает к себе жертв.

Руками провожу по его телу, чувствую грудные мышцы, которые моментально напряглись из-за моих движений. Его ладони сильней сжали мою талию, впиваясь пальцами в спину.

Продолжаю бродить руками по нему, достигаю края одежды. Ещё немного, и я коснусь его кожи. Привстаю на носочки, прижимаюсь, пытаюсь насладиться его аурой. Он тяжело дышит, ещё больше напрягается. Явно недоволен моими действиями, но сам не отталкивает. Держит в своих руках, готов в любой момент убрать меня от себя.

Пользуюсь его добротой. Кладу голову на его грудь и замираю в ожидания, когда ловушка захлопнется. Но темный продолжает стоять без лишних движений, лишь его грудная клетка движется из-за дыхания. Расцениваю это как разрешение продолжать свои безумные движения. Либо он тоже впал в странное состояние, либо ждёт момента, когда будет удобней от меня избавиться.

Тянусь к его шеи, чтобы наконец сделать то, о чем грезила последние секунды. Хочу хотя бы кончиками пальцев ощутить его кожу, которая в моих фантазиях была похожа на лёд.

Но сильные руки резко разворачивают меня, и теперь моя спина прижимается к телу темного.

— Не похоже, что ты меня ненавидишь, — шепчет он на ухо, помогая мне отойти от транса.

— Это всё твой запах, — признаюсь я.

— И как я пахну? — продолжает морозным дыханием щекотать мою кожу.

— Не знаю. Я не могу это сравнить с чем-то. Но хочу сказать, что мне очень приятно.

— Значит, мне стоит лишь обнять тебя, и ты сразу сделаешь что угодно?

— Не думаю. Но я точно не смогу отстраниться от тебя. Кроме слепоты теперь я ещё и падка на твой запах. У тебя слишком много преимуществ.

— К сожалению, я не смогу пользоваться своим запахом.

— Почему же?

— Не хочу прикасаться к твоей коже.

— Ты ничего не чувствуешь, когда мы находимся вот так близко?

— Совсем нет.

— Тогда, возможно, из-за того, что я ничего не вижу, все мои чувства обострены.

— Или просто светлая захотела новых ощущений.

— Не понимаю, о чем ты.

— Потому что глупая и думаешь лишь о хорошем.

— Зато не думаю о твоих любимых занятиях.

— Только что о них подумала.

— Пришлось.

— Чем ты больше хочешь казаться правильным, тем больше тебя манят непристойные вещи.

— Я не хочу казаться правильной. Я такая и есть, потому что я светлая.

— Поэтому ты так сильно меня хочешь?

— Я не хочу тебя, — пытаюсь отойти, но он вновь прижимает меня к себе. Волнение смешивается со страхом. Это все слишком сильно влияет на мое сердцебиение. Тело так и желает обмякнуть и почувствовать власть его рук. Почему писк разума так тих?

— Я тебя не отпускал.

— Мне надоело твое дыхание, — нагло вру, ведя борьбу с неизвестными мне инстинктами.

— Проснулись тараканы в голову.

— Они не засыпали.

— Скоро навсегда уснут.

— Никогда, — прошипела я, после чего ударила его локтем и высвободилась из медвежьей хватки. Хотела бы убежать, но не имею такой возможности. Даже шаг сделать не могу. А он издевается, смеется, ходит вокруг, очередной раз намекая, что все бесполезно.

— Ну, давай же, иди домой, — очередной укол в мою сторону.

— Перестань.

— Я бы вел себя куда тактичней, если бы ты не распускала свои руки.

— Тебе можно, а мне нет? — сразу возмутилась.

— Ты ещё как ребёнок зареви.

— Ты слишком ужасный.

— Не спорю. Ну так что, так и будешь продолжать пытаться унизить меня или все-таки пойдёшь уже на контакт?

— Я уже не вижу смысла идти на контакт с тобой. Ты тёмный до мозга костей.

— По-моему это было понятно ещё в первую нашу встречу.

— Но пару минут назад я хотела наладить с тобой отношения.

— У тебя ещё есть такой шанс.

— А тебе это зачем?

— Я о целях своих действий не распространяюсь, и это мы тоже обсуждали, — он положил свои руки на мои плечи и потянул меня в сторону.

— Ну что опять? — начинаю рыпаться, но он нажимает прямо под косточку. И только когда я села на другой стул, он отпустил меня.

— Что ж, — дружелюбным голосом сказал он, от чего я даже вскинула брови, — у меня есть очень интересная вещь.

— Заинтриговал.

— Рисуешь?

— К чему этот вопрос?

— Ты оставила кое-что около своего ночлега. И, кстати, я бы выбрал место поудобней и почище.

— Мои рисунки? Ты их смотрел?!

— Изучил каждый, — довольный голос.

— Это личное! — ненавижу, когда смотрят мои рисунки. Они мой мир. Личный мир. Я никогда не хотела показывать кому-либо свою душу. Разве только самому близкому человеку. Но никак не личному убийце!

— Так я ворвался в твое личное пространство? Ну прости, — протянул он, пародируя меня. И кто ещё из нас ребёнок?

— Ты не должен был этого делать. Верни мне сейчас же, — протягивая руки вперед и жду, когда он наконец выполнит мою просьбу.

— Решила, что можешь мне указывать?

— Я просто прошу вернуть мою вещь, — повышенным тоном говорю я.

— Громкость сбавь, девочка. Держи, — говорит он, но в моих ладонях не появляется долгожданный предмет.

— Ну, давай же, — делаю пальцами как бы зазывающие движения, чтобы показать, что я жду.

— Так возьми, я не прячу твои рисунки. Они прямо перед тобой.

— Не издевайся. Знаешь ведь, что не вижу.

— Тогда сбавь обороты и прикрой рот, иначе приведу тебя к своим друзьям. Они уж точно церемониться не будут.

— Хорошо, я буду вести себя, как твоя покорная служанка, — а что ещё остается слепому котенку?

— Ну вот и славно, — без эмоций говорит он, вкладывая в руки любимую книжку. Сразу хватаю и начинаю гладить корочку, украшенную наклейками.

— А можно ещё мою сумочку? — скромно спрашиваю и даже улыбаюсь. Надеюсь, он смотрит в мою сторону.

— А вот ее надо самой взять.

— Прошу, не начинай снова.

— Ладно, так уж и быть, — он кладет сумку мне на колени. — У нас ещё много времени впереди.

— У тебя уже есть планы на меня? — кладу рисунки в сумку и вешаю ее себе на плечо.

— Конечно. Вставай.

— Зачем?

— Провожу тебя до дома, чтобы никто не убил по дороге. Но если хочешь, можешь сама вернуться.

— Тогда я с радостью встану. Только можно мне мой фонарик, я его уронила.

— Он уже у меня. Верну его, когда дойдём.

— Как я буду, — не успеваю закончить свой вопрос, как его пальцы обхватывают мое запястье, закрытое рукавом толстовки, и он начинает тянуть мою руку к своему плечу.

— Держись за меня, — аккуратно хватаюсь за его одежду. — Только не смей трогать кожу.