— Должны, — неуверенно ответил Сомов и тоже потянулся к ремню.

— Да, пристегнись, — одобрительно кивнул я, — и покров накинь посильнее.

— Что случилось-то?

— Ну ты же спрашивал про Звереву?

— Да.

— Так вот за своих людей из моего кортежа можешь не переживать. Она здесь.

И в этот момент в бок нашего внедорожника что-то с грохотом влетело и мир завертелся перед глазами.

Убедившись, что наш автомобиль после пары кувырков остановился в расчетной точке, я развеял технику и открыл глаза.

«Око» точно предсказало последствия удара.

С подушками безопасности и пристегнутым ремнем угрозы для моей жизни не было никакой. Шею чуть заклинило и дышать тяжело, а так нормально. Эфир в теле и без покрова дает какую-никакую регенерацию и защищает органы.

Ивана Сомова же обычным столкновением даже не поцарапаешь, как и его одаренного водителя.

Оба оперативно среагировали на атаку и выпрыгнули из внедорожника, когда он был еще в воздухе. За то что бросили меня я их даже не виню. Как верно сказал отец, моя безопасность только в моих руках.

Немного странно рассуждать об этом вылезая из внедорожника, помятого и перевернутого руками твоего же телохранителя.

— С ДОРОГИ! — донесся жесткий женский голос.

— Ты что устроила?! — не верил своим глазам Сомов.

— Подумаешь, легкое дтп, — фыркнула Зверева, — лучше бы научил своих людей отличать сигналы свой-чужой и не шмалять по союзникам.

— Это ты таран автомобиля называешь сигналом?! Скажи спасибо что Артем предупредил меня что это ты!

— Ох, так вы уже сдружились, — скрипнула зубами Зверева, — лучше отойди с дороги по-хорошему, Сомов, ты и так достаточно сделал. Твой род взял простое обязательство, довести объект из конкретной точки А в конкретную точку Б, и ты даже с этим не справился! Как тебя вообще в столицу пустили?!

— Ладно-ладно, заканчивай уже, — вздохнул я, выбравшись, наконец, из-за перевернутой машины и увидел занятную картину.

С ног до головы покрытый в ледяную шипастую корку стоял Сомов. Руки Ивана были разведены, а вокруг ладоней угрожающе клубился синий пар.

В трех метрах перед ним, на смятой от носа до багажника легковушке стояла Анна Руслановна Зверева. Ее порванное поперек короткое красное платье развевалось по ветру, а по правой руке стекала кровь.

Явно не ее.

Присмотревшись, я увидел под ее каблуком знакомое лицо водителя Гены и лежащих поодаль шестерых дружинников Сомова. Все были живы, но страховка от увечий им точно понадобится.

Особенно Гене, который пускал пузырьки из крови. Казалось, если Зверева надавит чуть сильнее, то его голова просто лопнет как шарик.

— Явился мой драгоценный подопечный, — истерически хихикнула Зверева и убрала каблук от лица бедолаги водителя, — прощайся с новым другом и пошли.

— Куда, осмелюсь спросить? — вскинул я бровь.

Это впервые за долгое время, когда Зверева позволила себе мне приказывать.

— Игры закончились в Омске, мальчик, — холодно ответила девушка и, цокая каблучками, медленно пошла мне навстречу, — ты и понятия не имеешь во что ввязался сам, а следом потянул и меня. И ладно бы ты слушал моих советов, так нет, — покачала головой Зверева и отчаянно крикнула, — ТЕБЕ РЕАЛЬНО ЖИТЬ НАДОЕЛО?!

Голос Зверевой звучал подозрительно неуверенно и то и дело срывался на высоком звуке, а сама девушка едва держала себя в руках. Я уже не говорю о побоище, которое она устроила в столице и только отсутствие сторонних жертв и свидетелей оставляет нам шансы его замять.

— Иван, прими еще раз мою искреннюю благодарность за обеспечение столь комфортной поездки, — добродушно проговорил я и хлопнул Сомова по его ледяному плечу, — помоги своим людям, дальше я сам справлюсь.

— Точно не нужна помощь? — сжал кулаки Иван, который не смотря на всю свою мягкость отчаянно боролся с желанием втоптать Звереву в землю за то, что искалечила его людей.

Только природная не конфликтность и неизвестность того, как на это отреагирую я и вообще род Соколовых сдерживало Сомова.

Ты с ней не справишься, — подумал я, но вслух сказал другое: — Точно. Это моя заноза в заднице и мне с ней разбираться.

— И зачем только дед согласился вам помочь, безумие какое-то, а не семейка, — проворчал под нос Сомов и направился помогать Гене и остальным.

Вдали раздавалось эхо сирены и приглушенный рокот вертолета.

Я пошел навстречу Зверевой, на ходу скинул с себя китель разведчика и накинул девушке на плечи, стоило нам поравняться. За что получил в благодарность хлесткую пощечину и осуждающий взгляд.

Дикий взгляд янтарных глаз, в которых я впервые за пять лет увидел страх.

— Если бы я попросил. Какой совет бы дала моя телохранительница? — тихо спросил я.

— Держаться подальше от этого проклятого лицея, — неожиданно спокойно ответила Зверева, устало уткнувшись лбом мне в грудь.

Я прижал девушку крепче и скосил взгляд на высоченные золотые ворота царского лицея в тридцати метрах прямо по дороге.

Ворота, из которых к нам ехало два десятка белых автомобилей с гербами Рюриковичей.

И чего Зверева так напрягалась?

Столь радушного приема как этим утром от Рюриковичей я в этом мире еще не встречал. Никто не кричал, не угрожал и, тем более, не стремился причинить нам вред.

Да какой там вред, люди Рюриковичей в одинаковой бело-золотой униформе вели себя вежливее и куда профессиональнее наших Омских слуг.

Расслабляло и располагало к себе буквально все, начиная от осанки, заканчивая речью и невербальными жестами.

Ни одного лишнего движения. Ни одного лишнего слова.

Только искреннее все подавляющее желание услужить.

Что-что, а дрессировка у этих ребят отменная. Профессиональных убийц в этих улыбчивых и раболепных лакеях выдавали лишь мелкие детали, которые и не заметишь если не знаешь, куда смотреть.

В итоге, пожар потушили, разрушения ликвидировали, помощь пострадавшим оказали. Оперативно предоставили отдельный транспорт, слугу, водителя, и с комфортом довезли до миленького гостевого дома в готическом стиле, где поселили в уютный номер с all inclusive обслуживанием.

Еда, напитки, душ, сменное белье и мягкая постель, что может быть лучше после кульбитов внутри помятого куска железа. Массаж и целитель разве что, грудь и шея до сих пор ныли, но жаловаться не на что.

Разве что расселили нас всех отдельно, запретили выходить в течение часа пока не приедет начальство, и мобильная связь на территории лицея не работала.

Мелочи. Ничего критичного. Стандартная практика.

Следят за поведением, собирают информацию, готовятся допрашивать по одному, чтобы восстановить максимально достоверную картинку произошедшего.

С помощью «Ока» я держал ситуацию под полным контролем и было даже забавно слушать как в главном зале один особо впечатлившийся аристократ настойчиво требует убить нас прямо здесь.

Позже обязательно займусь изучением рода Одоевских из клана Рюриковичей. Надо понять, чем ему так насолили Соколовы. Тем более что в списке потенциальных врагов, который мне предоставил отец, Одоевские находятся в категории «нейтральных».

Видимо, за восемь лет отсутствия в столице список изрядно утратил свою актуальность.

Мои размышления прервал настойчивый стук в дверь.

— Войдите, — охотно ответил я и поднялся с кровати.

— Артемий Сергеевич, — поклонился приставленный мне темноволосый лакей-надсмотрщик, — пройдемте со мной. Алексей Алексеевич готов вас принять.

Кропоткин, значит. Не самый худший вариант. Из четверых Рюриковичей которые присутствуют сейчас в здании и решают нашу судьбу, этот мне показался самым рассудительным.

— Ведите, — вежливо кивнул я, застегивая пуговицы сменной черной рубашки, которая оказалась точной копией моей, разве что вышитого герба Соколовых не хватало.

Четырехэтажное кирпичное здание гостевого дома было не особо большим. Путь до кабинета Кропоткина занял не более двух минут и после очередного поворота мой лакей остановился, вежливо постучал в дверь с табличкой «Заместитель председателя приемной комиссии», и, дождавшись разрешения, впустил меня внутрь.