Ложусь на Соню сверху и снова целую. Теперь уже неторопливо. Отвожу её руки и начинаю ласкать грудь, живот…

Совершенно точно, ей нравится. Она расслабляется и обнимает, гладит по спине.

Но, всё равно, чувствую – что-то с ней не так. И даю еще один, последний, шанс остановить меня. Но она молчит.

Привлекаю девушку к себе, глажу влажные лепестки и толкаюсь в неё.

– Не зажимайся так, Соня. Не хочу, чтобы тебе было больно. Слышишь меня?

Софья демонстративно раскидывает руки и жмурится. Мол, я расслабилась. Ну хорошо, если так. Это в твоих интересах.

Но легче от этого не становится. Вновь глажу её, чтобы убедиться – мокрая вся, готова, но всё равно не пускает!

Не понимаю её. Чего этим можно добиться. И вообще, соображаю уже туго.

Поэтому, наверное, теряю контроль.

Подсовываю руку Соне под спину и жёстко фиксирую её за шею сзади, чтобы не могла вырваться. Наваливаюсь и беру её, наконец.

Чувствую себя дерьмово при этом. Потому что в помутненное сознание проникает её жалобный писк. А довольно ощутимый укус в плечо отрезвляет.

Софья

Марк вносит меня в спальню и ставит на широкую мягкую кровать.

Хорошо, что в комнате темно, и он не видит, как полыхают мои щёки.

Поняла, наконец, зачем он привёз меня к себе.

И нужно отказаться было сразу. Уйти и забыть скорее обо всём. Потому что одноразовый секс точно не для меня.

Но это Марк.

Один яростный поцелуй, и я забываю человеческую речь. По крайней мере, выговорить "нет" никак не получается.

Я мечтала, что однажды стану ему ровней. Получу образование, добьюсь успеха, и он меня заметит.

Он заметил. И полгода не прошло.

Бойтесь своих желаний, они имеют свойство претворяться в жизнь. Но не вовремя, и как-то не так.

Его ладони сжимают полушария грудей. Он сводит их и утыкается лицом.

Я забываю, как дышать. Касаюсь мощных, тренированных плеч. И нерешительно глажу влажную кожу, под которой бугрятся напряжённые мышцы.

Но совершенно не готова к тому, что он захочет меня раздеть.

Одним махом Марк стаскивает с меня свою футболку. И откровенно смотрит, ведя ладонью от груди к бедру.

Впервые я оказываюсь перед мужчиной столь уязвимой – наедине и совсем без одежды.

А на Марке только тонкие домашние брюки. И я уже знаю, как в них всё твёрдо и горячо. Ещё внизу он дал понять, на что я соглашаюсь, оставаясь с ним.

Большой и сильный, он поднял и перенес меня сюда, как невесомое пёрышко. Можно представить, что он способен делать с женщиной в постели, если захочет.

Но я не знаю никого, кто привлекал бы меня больше, чем Марк. И если уж дарить свою девственность… то только в обмен на потрясающие воспоминания. Которые, надеюсь, останутся у меня после сегодняшней ночи.

Возможно, в будущем об этом пожалею. Но и жить с мыслью "а как это могло бы быть?" тоже радости мало.

Кажется, я ему нравлюсь. Я даже чувствую его участившееся дыхание.

Но ощущаю опасность, исходящую от него. Он подавляет просто тем, что стоит рядом. И всё это невероятно заводит.

Скорее всего, я не смогу его в первый раз поразить. Но вряд ли он ждёт от меня чего-то особенного – я совершенно не похожа на искусительницу.

Он берёт в ладони груди, гладит и массирует. И по всему моему телу прокатывается волна дрожи.

Притягивает еще ближе и обхватывает губами сосок. Чувствительность разгорячённой кожи зашкаливает. Голова начинает кружиться от слишком частых неглубоких вдохов.

Хочу позвать его по имени, но не решаюсь, почему-то. Погружаю пальцы в его густые, мокрые после душа волосы. Перебираю их, глажу, прижимаю его голову к своей груди, пока он играет с ней губами и языком. С ума начинаю сходить от новых, потрясающих ощущений.

Вдруг падаю в подушки и оказываюсь на спине.

И он кидается на меня. Мужские руки шарят по всему телу, гладят, мнут. Губы впиваются в шею.

Мне передаётся его возбуждение. Тут же бросает в жар. Пульс разгоняется от предвкушения и страха.

Но от такого напора запускается какой-то защитный механизм, и я инстинктивно свожу ноги.

– Соня, в чём дело?

"Боюсь, что ты сделаешь мне больно." Думаю, но вслух не произношу. Ведь решилась уже, что теперь…

Марк разводит мои колени и ложится сверху так, что закрыться от него теперь невозможно.

Прикосновение обнаженного мужского тела ошеломляет. Его тяжесть заставляет дыхание вновь сбиться.

Ощущаю гладкость его чуть влажной кожи… приятный, лёгкий мужской запах…

Он жадно целует в губы, раздвигая их языком и глубоко проникая в рот.

Я теряю связь с реальностью. И пропускаю новую атаку.

Вскрикиваю от неожиданного вторжения и перехватываю зачем-то его руку. Больно. Даже так, когда медленно, осторожно и только пальцами. Чёрт…

– Сколько у тебя было до меня? – вдруг слышу вопрос.

– Нисколько… – отвечаю честно.

– Сегодня первый рабочий день? – раздражённо комментирует он.

И я сжимаюсь от новых интонаций в его голосе. Они мне совсем не нравятся, хотя не пойму даже, чем.

Чувствую перемену в его настроении. Он всё так же возбуждён. Но по неясной мне причине возникла агрессия. И направлена она, совершенно точно, на меня.

Теряюсь. Обхватываю себя руками. Злится, что я девственница?

Марк резко сжимает меня, до хруста в косточках. Снова касается промежности. И я ловлю его запястье.

Хочу спросить его, что вдруг случилось? Но ошарашенно замираю, услышав:

– Я привяжу тебя сейчас, если не перестанешь мне мешать…

Не выпуская меня из рук, Марк тянется куда-то к изголовью и достает блестящий пакетик. А я от страха даже шевельнутся не могу.

Садится, перекинув мои ноги через свои. Спускает брюки и расставляет бёдра шире, чтобы надеть защиту.

Я вижу его совсем голым впервые. И мечтаю теперь провалиться сквозь землю.

Точнее, сквозь бесчисленное множество этажей вниз, подальше от этой кровати. И от этого мужчины, который жутко пугает теперь.

– Про то, что привяжу – я пошутил.

Старается говорить мягче, но я чувствую фальшь.

Пытаюсь уловить хоть каплю нежности в его голосе и прикосновениях. Но её совсем нет.

Марк отнимает мои руки от груди и снова придавливает меня сверху. Но не торопится теперь. Гладит, целует везде, куда может достать.

Головка касается входа. Я чувствую, какой он там, и паникую пуще прежнего.

Совершенно точно – это не мой размер. Физиологическая несовместимость очевидна.

Мне, но не ему.

Марк снова гладит меня внизу живота. Раскрывает, касается легко, без прежнего нажима.

Я охватываю его, будто ища защиты. Хоть защищаться нужно мне как раз от него самого.

Он обнимает крепче и толкается.

– Не зажимайся так, Соня. Не хочу, чтобы тебе было больно… Слышишь меня?

Ладно. Куда теперь деваться?

Миллер – взрослый, опытный мужчина, загубивший, я уверена, не одну девственность. Подчиниться? Ну, окей.

Закрываю глаза, развожу руки и расслабляюсь до состояния тряпичной куклы.

Сильная мужская рука протискивается под спину и обхватывает у основания шеи, грубо удерживая на месте.

Не успеваю среагировать, как чувствую тяжесть и резкую боль. Она прошивает насквозь.

На мгновение перед глазами падает мутная пелена. Глаза наполняются влагой.

Толкаюсь, что есть сил, в каменную грудь и прикусываю мужское плечо.

Кажется, что-то мычу… и замираю в ожидании нового толчка.

Сердце гулко отбивает удары.

Марк двигается очень медленно, растягивая и наполняя. Он, действительно, осторожен. Но мне больно просто от того, что он внутри.

Слышу глухой стон. И понимаю – ему хорошо сейчас, здесь, со мной.

Чувствую, как расслабляется удерживающая мой затылок ладонь. Ещё одна мужская рука осторожно касается лица, отводит влажные пряди с моего лба, гладит щёку.