– Я знаю, что обрадует нашу малышку, – тут как тут оказался зять и, точно Санта-Клаус, вытащил из мешка небольшой свёрток для свояченицы и потряс его в руках. – Смотри, что у меня есть для тебя! Их я тоже купил в Каире у одного египтянина. А вот это тебе, Сеси… Расчёска с жуком-скарабеем. Символ знаний, ты же к ним тянешься?

– Карты Таро! Классическая колода! – вмешалась не менее вездесущая миссис Сазерленд. – Поздравляю, мисс Элис. Очень милый подарок! Только не забудьте изучить инструкцию. Она есть внутри коробки.

Прощебетав это с привычной улыбкой, Полина ушла вглубь гостиной с подносом в руках, а Элис проводила её долгим взглядом. За ней к Маргарет вернулся и Джереми и уже раскладывал содержимое своих мешков на столе. Жёлтая коробка Таро с солнцеворотом и монетками жгла Элис ладонь, и какой-то одуряющий запах, от которого слезились глаза, ударил ей в нос. По телу побежали мурашки.

  «Фейри чувствуют запах души, – пронёсся в голове чей-то голос, поразительно напоминавший тот, что она слышала во сне. – И её ауру…».

Если бы Элис стала убеждать себя в том, что этот аромат был ей неприятен, то она бы слукавила. Душа соперницы пахла лавандой, розами и чертополохом, смешанным со вкусом карамели или топлёного белого шоколада. Его хотелось вдыхать, точно дурман или морфий от бессонницы, пробовать на вкус и бесконечно смаковать, но ревность и злость, вызываемые мыслью, что Михаэль, должно быть, совсем опьянел от них, пахли по-другому и ничем не уступали по силе. Элис казалось, что, если бы люди вокруг могли видеть ауру души так же, как это удавалось ей, то они точно подивились бы ярко-красному свечению, исходившему от неё каждый раз, когда Полина оказывалась рядом. А ещё беспомощности. Злость сменялась в душе Элис приступами бессилия, когда мысль, что ей никогда не сравниться с миссис Сазерленд, травила ей душу.

  Как глупо! Элис злилась, будто школьница, которую бросил одноклассник, предпочтя ей более привлекательную подругу. Но разве для «подруги» он значил так же много, как и для неё? Стал ли её первой любовью, при одном взгляде на которую язык прилипал к нёбу, а ноги становились ватными?

Элис полюбила его за острый ум, непоколебимость убеждений и душу – тёмно-синюю с вкраплениями холодных красных огоньков… Его умение постоять за себя и за любимых, за готовность брать ответственность. Они познакомились всего пару недель назад, а он уже о ней заботился. А она верила в него. Всегда.

 Сказал бы прыгнуть за ним с крыши, и она бы прыгнула. Сказал бы пожертвовать чем-то дорогим, чтобы быть с ним, – и дня бы не думала. Такова её дурацкая, привязчивая натура!

 В её любимых романах всё закончилось бы хеппи-эндом, и главный герой обязательно ответил героине взаимностью и оценил её по достоинству. Только книжные шаблоны не работали в действительности. Здесь никому не нужны неопытные мечтательные дурочки, не знающие ничего о любовных отношениях и ничего в них не умеющие. Зачем они вообще сдались, если есть такие, как миссис Сазерленд?

Пора бы ей с этим смириться!

– Вот же лицемерка, – пробубнила под боком Сесили, схватив сестру за локоть, и та вздрогнула от неожиданности, вынырнув из плена собственных мыслей. – Ты в порядке? Элис?

– Леди Алисия разбудила меня, – прошептала она еле слышно, обращаясь то ли к сестре, то ли к матери, но всё ещё смотрела куда-то вдаль. – Всё время кричала моё имя, просила встать как можно быстрее. Как будто хотела о чём-то предупредить… Понимаете?

– Предупредить? Алисия? – тотчас нашлась мать, и привычное спокойное и умиротворённое выражение покинуло её лицо, уступив место странной задумчивости. – Это уж точно не к добру!

– Мама?! – испуганно спросила Элис, переглянувшись с Сесили. Что-то в голосе матери не понравилось ей, и если бы безответная любовь настолько сильно не заняла её мыслей…

– Я думала, что это Сесили, но похоже… Ошибалась.

Глава 6

Михаэль внимательно наблюдал за сёстрами Вудсток и их матерью с другого конца гостиной. Сесили хмурилась, а Элис слушала, приложив ладошку ко рту. Миссис Вудсток – круглая, маленькая и хлопотливая, – потеряла вдруг прежнюю незначительность и держалась так по-новому, что Михаэлю стало не по себе. Неужели можно так преобразиться за каких-то пару минут?

Позабыв, что они в ссоре, Михаэль отставил бокал с шампанским и чуть не сорвался с места, как сделала бы любая из девушек, если бы ему понадобилась помощь. О чём они, чёрт возьми, говорили?! Возможно, ещё и поэтому вина так сильно угнетала его с тех пор, как Элис влюбилась в него, что он, несмотря на такой маленький срок знакомства, чувствовал за них ответственность. Разве брат сделал бы им больно?

– Ну а теперь мой главный подарок. Для самой прекрасной женщины этого вечера. – Когда Джереми попросил минуточку внимания, даже Михаэль на время оглянулся на него и упустил из виду сестёр Вудсток, но всё равно услышал, как Сесили крикнула матери в сердцах:

– И ты столько времени молчала?!

К счастью, никто, кроме Михаэля, не обратил на это внимания, пусть его сердце и сжалось от плохого предчувствия. Тем временем, подозвав к себе Маргарет, американец достал из пакета плоскую, вытянутую подарочную коробку и самодовольно улыбнулся во все тридцать два зуба. Все уже поняли, что в ней находилось, и умилённо вздохнули. Счастливая невеста вытерла слёзы из уголков глаз платком.

– О, Джерри! – проговорила она растроганно, когда жених раскрыл коробку, и блестящее колье с кулоном в форме двух крыльев, взятых в круг, предстало её взору. – Какая красота!

– Эге —гей, милый зятёк, – присвистнул старый Вудсток, преспокойно просидевший весь вечер в углу у камина вместе с газетой «Times», зажимая между зубов сигару. – Наследник биржевого магната! Вон какого нашла себе наша Мэгги! Денег у него куры не клюют.

– Папа! – пожурила отца Маргарет. – Какой стыд.

 Затем она чмокнула жениха в щёчку и, захлопав в ладоши, убрала с шеи волосы, чтобы Джереми помог ей с колье. Зять польстился комплиментом тестя, пусть тот и был весьма беспардонен. Как и сам полковник! Михаэль закатил глаза и уже хотел вернуться к Сесили и Элис, но миссис Вудсток сама оставила дочерей у лестницы и, не откликаясь на их зов, встала за спиной у зятя.

– Джереми Лоуренс! Бросьте это немедленно. Вы слышите меня?! – пробормотала она, кивнув на колье. Её руки дрожали, а голос, не в пример обычно спокойному, угодливому тону, звучал разъярённо. – Не смейте надевать его на мою дочь. Я заклинаю вас! Оно проклято!

По рядам собравшихся прошёлся удивлённый шёпот, а розовощёкое, уже с заметными морщинками лицо Элайзы стало пунцовым. Михаэль переглянулся с Сесили, и та в недоумении пожала плечами. Элис отворачивалась.

– Maman, – снисходительно отозвался Джереми, как биржевые магнаты всегда обращались к домохозяйкам, и снова сверкнул голливудской улыбкой, – всё под контролем. Никакого проклятья. Я купил его в лучшем ювелирном магазине Дублина. Ну знаете… Среди трёхлистного клевера и лосей.

– Вы не слышите меня, мистер Лоуренс? Я сказала вам немедленно… Боже мой! – В ещё большем ужасе женщина отшатнулась от пакетов, когда одним глазком заглянула в них. – Да у вас на всех вещах эта метка!

– Мама, пожалуйста, – тут же подала голос Маргарет, – не позорь меня.

– Элайза, дорогая, – из своего кресла заговорил и муж, – какая ерунда! Что за проклятье? Что за метка?

– Эльфийская! Эльфийская метка! – перекричала его жена. – Нам всем несдобровать, помяните моё слово. Они теперь обрушат на нас свой гнев. Потому что вы, мистер Лоуренс, взяли их вещи без спросу!

   Вудсток от души расхохотался, за ним подхватил и зять, а затем и весь пансион. Миссис Сазерленд, как обычно, постаралась всё уладить и всех помирить и протиснулась через толпу к милой подруге. Даже локтем никого не задела!

– Миссис Вудсток, – примирительно коснулась её плеча Полина, как будто говорила с умалишённой, – вы, наверное, сегодня очень устали, весь день готовились к прибытию зятя. Давайте я заварю вам ромашковый чай?