– Их шляпы… – начала она.

– Что с их шляпами не так? – улыбаясь спросил Ральф.

– Нет-нет… Ничего… – покачала головой Луиза.

Дивный звонкий говор миниатюрных девушек, словно перезвон серебряных колокольчиков, разносился над рекой, когда они вытаскивали очередную рыбку на берег.

– Это – Нириады, – прошептал Ральф на ухо Луизе, – они живут в своих домиках.

И гном указал пальцем на огромные цветы, расположенные на берегу. Они были размером с комнату Луизы. Тут росли розы, маки, хризантемы, ромашки, только увеличенные в сотни раз. Роса, словно крупные бриллианты, искрилась под лучами приветливого солнца на их величаво раскрытых лепестках и крупных листьях.

– Нириады – добрые лесные создания. Их шляпы защищают от самого яркого света. Надев шляпу на себя, можно смотреть даже на солнце. Они могут проводить часы напролёт за своим любимым занятием – рыбалкой. Ну, не будем их отвлекать. Пойдём дальше.

Не успели они сделать и нескольких шагов, как из реки высунула голову огромная треска и пробормотала:

– Фух! Наконец-то, разыскала.

Ты ведь девочка Луиза?

Все моря я обыскала

Для вручения сюрприза.

Ты бы хоть предупредила,

Что на суше обитаешь.

Сколько рек, морей проплыла —

Ты себе не представляешь!

Но да ладно – не беда.

Филин Абьдус приказал мне

Быстро отыскать тебя.

Это свёрток паутины,

Внутри рыбья чешуя!

С последними словами треска подкинула на плавниках небольшой свёрток паутины, и тот попал прямо в руки девочки.

– Кто такой Абьдус? И зачем мне чешуя? – изумлённо спросила Луиза.

– Абьдус мне сказал, что Ромос

С тобой будет говорить,

Когда рыбью чешую ты

Сможешь на себе носить.

Спрячь её, и слова помни

Те, что Абьдус передал.

Чешую чтобы хранила.

Вот и всё! А я поплыла!

Луиза открыла было рот, но треска уже стремительно скрылась в прозрачных водах реки.

– Что бы это могло значить? – удивлённо спросила Луиза Ральфа.

Тот только пожал плечами:

– Знаешь, я слышал, что треску прозвали треской, потому что от её трескотни в ушах трещит! Пойдём дальше.

«Хм… Чудные тут все, но очень милые и забавные», – подумала Луиза.

Девочка аккуратно сложила свёрток паутины в карман и последовала за гномом по каменистому берегу вниз по течению, не переставая восхищаться красотами страны и её дивными созданиями.

Залюбовавшись рекой и разнообразными рыбами, порой причудливых форм и расцветок, девочка совсем не заметила, как каменистый берег сменился жемчужным. Крупный, с куриное яйцо жемчуг, переливаясь перламутром, усеял весь берег. Он был здесь навален, словно обычная галька на морском берегу. По нему медленно боком передвигались гигантские крабы, щёлкая клешнями. Они были совсем не воинственны и при приближении путников стремились побыстрее скрыться в реке.

Деревья в этом месте образовывали естественную арку, тесно сплетая зелёные кроны над водой. Сквозь листву пробивались тонкие лучики света, и казалось, что солнце светит через огромное зелёное сито. Воздух был свеж, пах рекой, деревьями и корицей.

– Раз, два, три —

Ложку в кашу окуни.

Четыре, пять —

Хватит о былом страдать.

Шесть и семь —

Ты увидишь куклы тень.

На восьмом счету она

Пустит пыль тебе в глаза.

Вот и девять – ты должна

Пробудиться ото сна, – весело напевал Ральф.

– Что это за песенка такая? – спросила Луиза.

– А просто мне нравится сочетание этих слов и мелодии, – весело ответил Ральф и восхищённо продолжил: – Но посмотри, где мы. Это одно из достопримечательностей Мансонии – Жемчужные берега! А речка скоро выведет нас к Ежевичному озеру.

– Ежевичному озеру?! – переспросила Луиза. – Почему Ежевичному?

– Скоро поймёшь, – загадочно улыбнулся Ральф.

Они шли по жемчужному берегу и девочка, засмотревшись на крупные драгоценные камни, вдруг увидела, что они обратились в её любимое блюдце и весь берег предстал сплошной полосой миниатюрных блюдец с изображением гнома.

«Неужели… – подумала она. – Моё любимое блюдце! Сейчас я наберу сразу несколько про запас!»

Луиза с трепетом подняла одно блюдце, но, как только поднесла его к глазам, оно превратилось в горсть жемчуга, заскользившего между пальцами.

– Жемчуг… Это всего лишь жемчуг…

– Ты чего? – испуганно спросил Ральф.

– А?.. Нет-нет, ничего… Я просто… Неважно, пойдём дальше…

«Если бы этот жемчуг можно было превратить в моё любимое блюдце, я не задумываясь сделала бы это. Может, всё же Кукловод существует, и он поможет в этом? И кукла! Конечно же, кукла! А что первое: блюдце или кукла? – сомневалась Луиза. – Разумеется, буду просить обе вещи… Но всё же, что попросить первым?»

Луиза улыбнулась, нахмурилась и потёрла нижнюю губу: «Спрошу про Кукловода у Ральфа позже, когда он будет не такой… Как же там это слово говорится?.. Импульсивный! Вот!»

Так они и шли по жемчужному берегу вдоль кристально чистой реки под кронами величественных деревьев, сопровождаемые музыкой сказочных птиц.

Глава 5. Шреддмахер и Грюндельхамп

Постепенно вместо травы, густым забором стоящей вдоль жемчужного берега, стали появляться колючие лозы ежевики. Они, словно тонкие зелёные змейки, оплетали деревья от корней до самой кроны, переплетаясь между собой и свисая над самой рекой, подобно лианам. Крупные иссиня-чёрные ягоды размером с маленькое яблоко пульсировали и наливались соком. Время от времени самые крупные ягоды то ли от тяжести собственного веса, то ли от спелости отрывались от плодоножки и камнем с плеском падали в воду. В воздухе стоял изумительный сладкий аромат спелой ежевики.

Её заросли были повсюду. От множества ягод кругом было черно. Лучи солнца, отражаясь от спелых плодов, играли яркими бликами, создавая фантастическую атмосферу.

Ягоды всё чаще падали в реку и, пройдя ещё немного, Луиза увидела настоящий ежевичный дождь. Крупные ягоды, чёрными каплями падая в воды реки, делали её чернильной. Они неслись куда-то вниз по течению, скрываясь в загадочной глубине дивного леса.

Девочка подняла одну ягоду и попробовала. Та была сладкой и немного терпкой. Было несколько странно, что все ежевичные кусты росли прямо над водой, и редко какие из ягод падали на жемчужный берег, оставляя его сверкать перламутром.

Так они и шли некоторое время, любуясь ежевичным дождём, пока лес не стал редеть. Откуда-то издали постепенно нарастал звук падающей воды. Уже можно было видеть границу, где заканчивались деревья, а за ними виднелось голубое небо.

Ральф остановился.

– Сейчас ты увидишь его – Ежевичное озеро. Это священное место Мансонии. Закрой глаза…

Луиза послушалась. Ральф взял её за руку и повёл за собой. Она чувствовала, как прохладный воздух ласково гладил её по щекам, а сладкий аромат лесных ягод щекотал ноздри.

Они прошли достаточно, прежде чем Ральф остановился.

– Теперь ты можешь открыть глаза, – загадочно шепнул он.

Девочка открыла глаза, и с её губ сорвался возглас удивления: они стояли на самом краю иссиня-чёрного водопада. Вода, смешанная с тысячами ароматных ягод, падала с высоты многоэтажного дома, попадая в огромный медный механизм, напоминающий огромную сферу со множеством рычагов и трубок. Встроенный в скалу, он напоминал огромного осьминога, опустившего толстые щупальца в озеро. Верхнюю часть странного устройства венчала огромная воронка из серебристого металла. В неё попадал весь поток ежевичного водопада. Агрегат шипел, пыхтел, как паровоз, из некоторых прорех в его корпусе иногда били тонкие струи пара.

Луиза отшатнулась в трепетном изумлении. Она неоднократно бывала здесь в своих снах.

«Но как же так? Как я могла попасть в свой сон наяву?» – потёрла глаза Луиза, думая, что она ещё спит, но картинка не исчезла.

– Вот – полюбуйся! – между тем с достоинством лопотал гном. – Это Шреддмахер! Изобретение моего народа. Устройство сделано так, что попавшая в его полость ежевика отжимается специальным прессом. Полученный жмых под воздействием горячего пара удаляется во-о-он через ту трубу.