«Ненавижу себя» − какая же частая фраза в её пустой голове. Настолько ничтожна и противна. На глаза оседает затуманенная пелена боли и глубокой обиды, невольно стекают слёзы. Она возвращается в то самое место, где проводит большую часть своего времени. Смотрит вдаль, словно в последний раз, и копошится в карманах в попытках достать любимую фотографию и случайно срывает на той уголок.

− Прости… − еле слышно дрожит голос.

Сжимает помятую фотографию меж пальцев и тихо плачет. Обессилено падает на колени. Изображение Амели и Софии рядом с мамой. Лучезарная улыбка одаряет детское личико. Она такая маленькая, красивая и беззаботная. Это единственная фотография, где Амели улыбается, ни о чём не думая. Сердце до боли разрывается в клочья. Слёзы застилают глаза, а в груди постоянные ранения собственной души.

− Прости меня… − всхлипывает и вновь повторяет Амели, лишь крепче сжав в руке фото. Она ненавидит себя. Ненавидит до глубины души. – Прости, что я стала такой, − извиняется не перед матерью или Софией. Извиняется только перед самой собой. – Прости, что я стала твоей наихудшей версией, умоляю, прости.

Крик боли и страдания не слышен – он рвёт её изнутри. Амели виновата перед тем некогда счастливым ребёнком. Однако прощения не заслуживает. Ни на каплю.

От собственных мыслей спасает уведомление с телефона. Девушка достаёт его с кармана джинс и видит знакомый контакт Софии. Девушка тяжело вздыхает и собирается с мыслями. Она должна жить ради неё. Она единственная для Софии родной человек. Она её семья. Амели не позволит себе отпустить это маленькое солнышко в её жизни.

Она в последний раз мажет взглядом по волнам и уходит. Не хочет больше сюда приходить. Садится на мотоцикл и срывается с места. В голове тугим узлом спутываются все мысли, пока шлем снаружи обдаёт леденящим воздухом. Ей нравится большая скорость, она её немного успокаивает неизвестным образом. Амели прикрывает глаза на пару секунд, стараясь отдаться этому бессмысленному течению.

Сильный удар откуда-то сбоку. Девушка раскрывает веки, ощутив сильнейшую боль по всему телу. Всего лишь пару секунд, и она оказывается далеко от своего мотоцикла, лежа на дороге перед легковым автомобилем. В глазах мутнеет, голова ходит кругом, улавливая в темноте белые маленькие вспышки. В ушах неприятный звон, среди которого она различает чёткие шаги в её сторону. С неё стягивают шлем, однако что-либо увидеть не получается. Амели пытается пошевелиться, но не выходит: её позвоночник, будто сломали пополам. Мужские голоса с непонятной речью ощущаются лишь ближе. Уже спустя пару секунд Амели чувствует, как её хватают за ноги и за руки. Она хочет что-то выкрикнуть, но сплошная режущая боль не позволяет. Всплеск воды. Мышцы окатывают ледяной жидкостью, и те сводят. Девушка барахтается, ощущая, как её уносит глубже, как её утаскивает стихия, но ничего сделать не удаётся. Юное тело в мгновение ока ослабевает, погружаясь под воду. Она чудом остаётся в живых. В мутнеющем сознании появляется знакомый силуэт. Те самые два хвостика по бокам, светлая улыбка маленького солнышка и громкий смех. Где-то внутри проносится истерическое «нет», и девушка сгибает ноги в коленях. Ей больно. Невыносимо больно. Кажется, несколько рёбер со стороны удара сломаны вдребезги и вывихнуто плечо. Изо всех оставшихся сил барахтается в мутной воде багрового цвета, но безуспешно. Не теряя надежды, пытается всплыть на поверхность. Тело уже давно онемело и отказывается слушаться вовсе. Уже не чувствуя боли, опускается лишь глубже в самую тьму без единого шанса на спасение. Тяжёлые веки опускаются, и из лёгких выходит последний кислород. Секунды тянутся будто вечностью, пока сознание впадает в глубокий сон, длящийся бесконечностью. Сердце больше не издаёт ударов.

Время смерти двадцать два года.

Тело не найдено.

600 лет до свершения пророчества Авроры.

Шестнадцатилетний юноша с силой бьёт по бокам своего коня в попытке скрыться от стражников короля. Внутренне просит о прощении за доставленную боль своему другу, иногда поглаживая его вороную гриву. Жеребец несётся сквозь толпу деревенского населения, проплывает рысью меж преград и сбивает пеших стражников с пути. Копыта с особым грохотом стучат по вытоптанной тропе прямо к лесу. Юноша дёргает за поводья, сворачивая коня в берёзовую чащу, где нет ни единой тропы, чтобы их выследили. Парниша крепко удерживает пальцами небольшую кожаную сумку на поясе со свежеиспечённым хлебом, украденным с лавки на рынке.

Жеребец ступает уже спокойным шагом, тяжело хватая тёплый поток летнего воздуха широкими ноздрями. Юноша не управляет им, он сам знает дорогу. Парень улыбается яркой улыбкой, глубоко вдохнув аппетитный аромат. Он бегло спускается с коня, даже не дожидаясь, что тот остановится, и валится на землю из-за своей неуклюжести.

Жеребец ржёт и приподнимает переднюю ногу, ударяясь копытом о землю. Юноша протирает ушибленный бок и бежит к высокому дубу средь множества берёз, затем удобно валится подле основания ствола. Он не ел эти пару дней. Берёт в маленькие ручки сумку и достаёт мягкую булочку, ощутив, как слюни быстро заполоняют ротовую полость. Конь не спеша подходит ближе, унюхав сладостный запах, и чуть ли не крадёт хлеб из рук мальчика. Тот же, в свою очередь, шикает, но отламывает кусочек для друга.

Этот жеребец единственное, что есть у маленькой, беззащитной и такой одинокой души в тёмном лесу. Они чем-то похожи. Оба сироты, которых бросили на произвол жестокой судьбы. Три года назад юноша наткнулся в лесу на неправомерную бойню скота. Животных уводили из деревень без ведома хозяев, а затем забитых заживо продавали на рынке. Среди тех животных была кобыла и маленький жеребёнок. Его матери разбили голову тяжёлым камнем, а он смог сбежать, спрятавшись за густотой деревьев. Тогда юноша забрал жеребёнка себе, пообещав ему, что заменит ему мать. Так и произошло.

Парень с особым наслаждением пробует приятное изделие, внезапно ощутив тяжесть на коленях. Опускает взгляд вниз и видит морду коня. Он мягко улыбается и аккуратно гладит того по носу. Парниша поднимает глаза ввысь, внимательно рассматривая сочную лесную крону, и тщательно жуёт сухую булку. Птицы с особой лёгкостью прыгают с ветки на ветку, что-то щебеча на своём.

− Когда-нибудь мы будем такими же свободными и летающими, − тихо произносит парень, оглаживая мягкую гриву жеребца.

Парень прикрывает тяжёлые веки лишь на секунду, сглатывая вязкую слюну, как слышит громкое ржание. Зрачки нервно бегают по вмиг окровавленным штанам, а затем взгляд медленно перемещается на глубоко воткнутую стрелу в грудину жеребца. Точное попадание в сердце и практически мгновенная смерть.

Юноша не верит в реальность, полностью отрицает действительность, но уже через пару мгновений сам уворачивается от новой стрелы, примкнув к соседней берёзе. Туманная пелена с отчаянием и жёсткой болью оседает на глаза, когда тот вновь мажет пустыми глазами по своему другу. Ветви с треском ломаются под чужим весом где-то позади, и юноша отшатывается к соседнему дереву не в силах убежать. Тело немеет, пока сердце отдаёт тяжёлые удары о стенки грудины. В ушах гул, дыхание сбивается с нормы. Он чуть ли не падает в обморок от вида мёртвой конины подле родного дуба, но новый треск и шелест зимних листьев пробивают разум. Юноша старается бежать, приникая то к одной берёзе, то к другой, петляет, стараясь запутать преследователей, и, наконец, срывается на бег. Не оглядывается назад и смотрит только вперёд, однако запинается о камень и падает лицом в траву, разбив себе нос. Отделывается лёгким головокружением.

− Мальчишка бежал туда! – слышится из рощи совсем неподалёку.

Юноша приподнимается на руках и встаёт на шаткие ноги, затем небрежно вытирает рукавом рубахи просочившуюся кровь из-под носа.

− У них есть стрелы, − шепчет парень, пробегаясь глазами позади себя. Юноша бежит. Не оглядывается и расчищает ворох мыслей в голове. – Я бегу к утёсу, − произносит вновь, резко останавливаясь на бегу у самого края скалы. − Мой единственный шанс спастись, − позади стражники короля направляют на него стрелы. – Прыгнуть.