– Вы про священный долг и святую обязанность? – проявила осведомлённость Аврора.

– Про её самую!

– Тогда да, вынуждена буду вернуть, может не совсем в целостности и сохранности, но верну, – загадочно улыбнулась она.

Мы на нашей скамеечке, едим мороженное из гастронома и жмуримся от удовольствия.

– Никогда не думала, что мороженное из простого гастронома может быть таким вкусным, – сказала Звездочка, соблазнительно облизывая свое мороженное.

– А ты, Макс оказывается приблатнённый!

– С чего ты это взяла?

– Ну как же? В военных училищах прямо такая демократия, что целый полковник с каждым курсантом будет сюсюкаться. И опять же, не просто полковник, а знакомый твоего отца! Не у каждого отца есть знакомые полковники.

Я рассмеялся.

– Он не полковник, он капитан первого ранга. Он бы обиделся, если бы услышал тебя. У нас, знаешь ли, флотские очень ревностно относятся к своему званию. Хотя, в морской пехоте звания все армейские, а не флотские. А что касается знакомства Данилова с моим отцом, они сослуживцы, где-то на перекрестках судьбы встретились и остались друзьями. Судьба потом разметала, а отношения остались. У военных часто так бывает.

– Вот и мы с тобой Максик, встретились на перекрёстках судьбы, а разметает нас судьба по разным дебрям, и что от нас останется? – грустно сказала Аврора.

– Звёздочка, не грусти, обещаю, что ты меня запомнишь на всю жизнь, к тому же, ты обещала рассмотреть возможность выйти за меня замуж, так что кто знает, может и не разметает судьба, – смеясь, ответил я.

– А ты меня возьмёшь?

– Куда? Замуж?

– Нет, блин, в дальнее плавание!

– Звездочка, тебя сегодняшнюю, с удовольствием! Ну а если серьёзно, – я встал, подошел к ограде парка и облокотился на резной каменный парапет, задумался, – Всё намного серьезнее, чем нам хочется. Ты привыкла к другому укладу жизни, у тебя семья с высоким социальным статусом. Захочешь ли ты ждать меня по полгода из морей? Или, устроит ли тебя жизнь в маленьком флотском гарнизоне где-нибудь на Камчатке? Там нет работы, нет развлечений, кругом только дикая природа, красотища… неописуемая но, условий для жизни минимум. Даже мороженное и то, только в одном магазинчике и не всегда в наличии. У тебя профессия, ты себе планы уже сверстала на десятилетие вперёд. А тут я такой… весь флотский-флотский, карьеру строю.

– А если? – хотела сказать Аврора.

– Нет, Звездочка! Нет никакого если. Я не поеду служить ни в Киевский, ни в Московский военные округи. Моё призвание флот, моя судьба там, в море, на боевых. Пойми, в стране кроме партаппарата должны быть и трактористы, доярки, крестьяне, рабочие, учителя, милиционеры и военные, и только тогда это полноценная страна.

Такие шаги «понарошку» не делаются, это уже серьёзная ответственность, потому что наступают серьёзные последствия, – я посмотрел на отвернувшуюся Аврору и понял, что довёл девушку до слез. Она отвернулась, чтобы я не увидел слёзы в её глазах.

Я подошел и обнял Звёздочку, положив голову ей на плечо, прошептал:

– Мышки жалуются, тут красавица из-за чудовища сырость развела, как бы всё не намокло.

– Чудовище! – Аврора развернулась, обняла меня за шею и ткнулась заплаканным лицом в мою грудь.

– Ну что ты Звездочка? У нас же ещё столько времени впереди, ещё не раз поменяются обстоятельства, ещё не раз поменяются решения, не грусти и не плачь. Я пока тут с тобой, а что будет потом, об этом мы подумаем потом, ладно?

Аврора кивнула головой, но не отпустила мою шею. Так мы и стояли минут десять, я гладил её волосы, а она шмыгала носом у меня на груди.

Я был в растерянности, мне было не по себе из-за того что произошло. Я не должен был всего этого ей сейчас высказывать. Может быть потом…

– Макс, а твой отец кто?

– Полковник. – Мне не хотелось врать, но и открывать всю правду сейчас я не хотел. И к счастью, Аврора не стала больше расспрашивать об отце.

– А мама?

– Мама? Мамулечка моя психолог!

– Серьёзно? – Аврора отпрянула от меня и посмотрела в мои глаза.

– Да, а что такого? Она, между прочим, кандидат наук, и у неё есть авторская методика подготовки ответственных специалистов.

– Подожди! Ты хочешь сказать, что Людмила Максимилиановна Бестужева, кандидат психологических наук, автор монографии «Психология деятельности в особых и экстремальных условиях» – твоя мама?

– Ну почему я? Я-то как раз ничего не хочу сказать, ты всё за меня сказала. Да, я подтверждаю, что это действительно моя мама, – рассмеялся я.

– И ты всё это время молчал?

– А я должен был кричать на весь Крещатик, что я крутой сын известного психолога?

– Нннет конечно! Но….

– Вот я и молчал как рыба об лед, чтобы никто не догадался!

– Ну, значит, ты не такой простой, как хочешь казаться Максик! – выдохнула Аврора.

Меня этот тон зацепил.

– Аврора. Я не напрашивался к вам в гости, и не лез в душу со своими вопросами, так что твои намёки, неуместны.

– Макс. Прости пожалуйста…, я не хотела тебя обидеть, мне просто подумалось. Но ты должен меня понять.

– А меня кто поймет?

– Ну, я…

– Язва!

– Язва, – утвердительно махнула головой Аврора и засмеялась.

– Ты меня простил?

– А за что прощать то? Это твоё состояние души, оно хочешь – не хочешь, временами будет проявляться, – махнул я обречённо рукой.

– Так ты сдаешься?

– А у меня есть выбор? Или ты мне его дашь?

– Ну, что ты, в нашей компании есть пара фемин, которые потеют при твоём появлении. Вот, например, Глаша! У неё всякий раз как тебя видит, загораются глаза нездоровым блеском! На меня она смотрит почти с ненавистью. Хотя до этого с десяток лет мы считались подругами. Глаша нравится?

– Это эта, с бигудями которая?

– Почему с бигудями?

– Потому что у неё волосы прямые, а она хочет, чтобы они были волнистыми и постоянно крутит их на бигуди.

– А ты откуда знаешь?

– Да что знать то? После термической обработки волосы превращаются в паклю, я уже насмотрелся, твоя Глаша из этого же разряда, как ты выразилась – фемин!

– Значит, Глаша не нравится. Ну, хорошо, а Марина? – Аврора лукаво посмотрела в мои глаза.

– Не знаю такую!

– Марина – это крашеная блондинка, фифа наманикюренная, – Аврора прищурилась.

– Эта, которая с платочком всегда в руке?

– Она самая, её при виде тебя в жар и пот бросает, потому и платочек постоянно в руках.

– Звездочка, я не понял, ты что, ревнуешь что ли?

– Да больно надо!

– Угу, то-то я смотрю, тебя прямо злит весь этот расклад с собственными подружками. Значит, слушай сюда, женщина! Я познакомился с твоим отцом случайно, вечером, когда на него напали хулиганы. Я не предполагал, что у него есть дочь, и он меня пригласит выпить кофе и потом познакомит меня с этой самой ревнивой дочерью!

Аврора, хотела что-то возразить, но я поднял руку в знак внимания.

– Звездочка, я твой друг, потому что мне нравишься ты, а не кто-то там из твоей компании. И поверь мне, я достаточно свободный мужчина, чтобы не зацикливаться на статусах. Мне глубоко наплевать, чьи вы там дочери, и кто ваши папаши! Мне достаточно того, что я сам делаю свою жизнь и строю свою судьбу! И сейчас, я с тобой в этом парке не по тому, что у меня какие-то планы или цели, а потому, что мне нравится эта ревнивая профурсетка по имени Аврора!

– Почему это профурсетка?

– Не перебивай меня!

Я выдохнул, махнул рукой и обнял Аврору, поглаживая её спину.

– Давай договоримся Звездочка, что ты больше меня не ревнуешь, а я больше на тебя не злюсь, – и я улыбнулся.

– Давай! Если ты мне не будешь давать повода…

– Вот жеж зануда! Пойдем, купим ещё по мороженному, а то у меня во рту пересохло.

– Максик, до чего же я сегодня счастливая!

– Остынь, дщерь божья!

– А ты что, верующий?

– Ага, в Бога, в черта и в такую-то мать!

– Фууууу! Какой ты невоспитанный, Макс. Как же ты станешь офицером, если у тебя такой пробел в воспитании?