Этому признанию, которое далось ей с большим трудом, предшествовало занятие, на котором она

жаловалась на свое состояние и выражала сомнение в возможности излечения.

– 148 –

Нетрудно было понять, что эти действия были направлены против меня. И столь же ясно было, что

своим состоянием она пыталась защититься от меня, вырвавшего у нее признания в “своей слабости”.

Таким образом, чтобы оставаться сильной по отношению ко мне, ей нужно было продемонстрировать

свое ухудшившееся состояние, а на нынешней стадии лечения это уже означало, что у меня нет больше

власти, я не могу оказать на нее влияния.

[Академия Знакомств [Sоblаznenie.Ru] - это практические тренинги знакомства и соблазнения в

реальных условиях - от первого взгляда до гармоничных отношений. Это спецоборудование для

поднятия уверенности, инструктажа и коррекции в "горячем режиме". Это индивидуальный подход и

работа до положительного результата!]

Я хочу вкратце показать, как страх мужчины тоже пытается “инвертировать”, в частности, ход

мыслей: пусть мужчина боится. Для невротического восприятия пациентки эти мысли совпадают с

аффективной волной “снизу вверх”. Это стремление к инверсии, иногда выражающееся в том, чтобы

перевернуть все “вверх дном” — столы, кресла, коробки и тем самым восстать против логики фактов, встречается не только в неврозе, но и в психозе, прежде всего при паранойе и слабоумии.

Психологически этому равнозначна известная негативистическая установка, которую всегда можно

мысленно заменять лозунгом “Наоборот!”. Помимо этого, следует отметить, что у нашей пациентки

проявлялись и другие мысли, известные нам по психозам, — ощущение, что ее видно насквозь, что

каждый, находясь возле нее, испытывает неприятное чувство, что каждый может на нее воздействовать.

Однако в отличие от психотических больных она знает о своей детской фикции, всякий раз настолько

соотнося ее с реальностью, что впечатления о психозе не возникает. Стало быть, дело не в фикции, которая в нашем случае служит тому, чтобы сделать пациентку еще более осмотрительной, а в

соотносительной слабости коррекционных путей, в отношении к логике.

Для защиты от своей женской слабости наша пациентка стремится еще больше усилить свою

фикцию, вести себя так, как если бы она была мужчиной. Она всегда будет находить в корреляции

своего коррекционного аппарата новую защиту и вести себя “разумно”. Тем самым мы сближаемся с

точкой зрения Блейлера, который в качестве характерной черты шизофрении рассматривает “рыхлость

ассоциаций”. С нашей точки зрения, для психоза характерна относительная неполноценность

– 149 –

коррекционного аппарата, компенсаторных возможностей которого становится уже недостаточно, как

только фантазирующий аппарат принимается за более тяжелую работу.

Несколько лет назад я наблюдал одного пациента со слабоумием. Однажды он показал на свору

собак и с многозначительной миной сказал, что все это известные, прекрасные дамы, которых он всех

назвал мне по именам. Он находился под влиянием страха женщин и защищался путем обесценивания

обычно глубоко уважаемого женского пола, превратив их всех в собак, то есть сделав “все наоборот”.

Его коррекционный аппарат был недостаточно сильным и не настолько соотносился с реальностью, чтобы, допустим, обратить это в шутку или воспринять как оскорбление. Компенсаторные возможности

коррекционного аппарата оказались недостаточными по сравнению с мощной дискредитирующей

тенденцией защитного аппарата.

Сновидение нашей пациентки, которое она увидела на следующий день после своего рассказа о

поступке врача-отоларинголога, демонстрирует аналогичные психические побуждения.

“Я отправилась покупать шляпу. Когда я возвращалась домой, то увидела вдалеке собаку и очень

испугалась. Но мне захотелось, чтобы она сама меня испугалась. Когда я подошла поближе, она на меня

бросилась. Я усмирила ее и похлопала по спине. Затем я вернулась домой и легла на диван. Меня пришли

навестить две кузины. Моя мать впустила их, нашла меня и сказала: “Вот она”. Мне было неприятно

неожиданно очутиться в такой ситуации”.

Толкование выявляет недовольство по поводу своего рассказа, которым она поделилась со мной.

Она должна быть настороже*. Это усиление ее защитной тенденции. Ведь пациентка

продемонстрировала передо мной свою слабость, оказалась побежденной, а я — собака — на нее

набросился. То есть она воспринимает свое поражение в сексуально-символическом образе, который

отнюдь нельзя понимать буквально. Но имен-

* Игра слов: auf der Hut sein означает “быть настороже”, “держать ухо востро”, die Hut — “шляпа”. — Прим.

переводчика.

– 150 –

но символическое выражение, которое она находит для своего “поражения”, для чувства “женской

слабости” и которое при сравнении себя с другими, несомненно, заходит слишком далеко, защищает ее

благодаря сделанному предупреждению, причем причиной самого этого символа является

предостерегающая, защищающая тенденция. Таким образом, она принижает меня до собаки, причем

следующей фразой она прямо указывает на то, каким путем она стремится “перевернуть” случившийся

факт моего превосходства: “Мне захотелось, чтобы она сама меня испугалась!” Усталость и

необходимость отдохнуть на диване она ощущала в первые дни лечения, когда возвращалась к себе

домой. Эти симптомы явно были аранжированы, чтобы доказать себе, как сама пациентка случайно

упомянула, что беседы со мной не успокаивали ее, а, наоборот, утомляли. Но, что значительно важнее, после операции на носовой полости у нее появилась тайна о враче, который ее при этом поцеловал, а я

эту тайну у нее “вырвал”.

Обе кузины в то время были замужем. Раньше, когда они еще не были замужем, она с ними

общалась. Затем, когда у них было свободное время, они стали приходить чаще, но не одни, а в со-

провождении своей матери или тети. Ибо они считали неприличным ходить куда-либо без

сопровождения. Она же ходит одна, например, ко мне на лечение, так же как одна ходила к врачу-отоларингологу, где с ней такое случилось. В сновидении она одна идет покупать шляпу. Ее последняя

покупка шляпы происходила в обществе сварливой матери и очень ее раздосадовала, потому что мама

жаловалась на постоянную трату денег. Усмирение собаки указывает на то, как однажды она утешала

одного отверженного жениха в его горе. Стало быть, это тоже относится ко мне.

Проблему, которая решается в этом сновидении, можно обозначить так: “Должна ли я ходить одна

или с мамой? Последнее малоприятно, поскольку мать всегда пытается подчинить меня себе. Но я не

хочу подчиняться и хожу одна. Однако я боюсь мужчин и хочу попытаться поменять роли. Однажды я

глубоко обидела мужчину, который хотел ко мне приблизиться. Я испугалась дальнейших шагов и

оттолкнула его. И такой же страх я испытываю всякий раз, когда беседую с мужчиной. Но только

– 151 –

так я впервые смогла дать ему почувствовать свое превосходство. Чем чаще я хожу к доктору, тем более

слабой себя ощущаю. К тому же это еще и неприлично”. Из этого аранжированного превосходства

проистекает ее стремление вести себя пристойно, которое при случае могло было бы быть использовано