он к недостижимым идеалам или разрушает старых богов, старые рамки и нормы* — на каждом

участке пути им руководит страстное стремление к превосходству, мысль о собственном

богоподобии, вера в свою особую волшебную силу. В любви он одновременно хочет ощущать свою

власть над партнером, при выборе профессии это проявляется в преувеличенных ожиданиях и

опасениях, даже в самоубийстве он видит победу над всеми препятствиями, испытывая жажду мести.

Чтобы овладеть вещью или человеком, он может идти по прямой линии, властолюбиво, гордо, упрямо, жестоко и отважно приняться за дело. Или же, наученный опытом, он предпочтет довести

свое дело до победы окольными и обходными путями, через послушание, покорность, кротость и

скромность. Черты характера тоже не существуют сами по себе — они всегда соответствуют

индивидуальному жизненному плану и представляют собой его наиболее важные средства борьбы.

Нередко эта цель всеобщего превосходства выглядит весьма причудливо. Если рассматривать

ее саму по себе, мы должны отнести ее к “фикциям”, или “воображениям”. Файхингер (Философия

“как если бы”, 1913) справедливо говорит, что, сами по себе бессмысленные, такие цели тем не

менее играют существенную роль в поведении. Это настолько верно для наших случаев, что мы имеет

право сказать: эта фиктивная цель превосходства, абсолютно противоречащая действительности, стала основным условием нашей прежней жизни. Она учит нас различать, придает нам твердость

и уверенность, формирует и руководит нашими действиями и поведением, заставляет наш ум

заглядывать вперед и совершенствоваться. Однако есть и теневая сторона: она легко привносит в нашу

жизнь враждебную, воинственную тенденцию, лишает нас непосредственности ощущений и

постоянно стремится отдалить нас от реальности, настойчиво подталкивая к тому, чтобы совершить

над ней наси-

* Или же по-детски пустыми фразами пытается принизить индивидуальную психологию.

– 14 –

лие. Тот, кто рассматривает эту цель богоподобия как реальную и личную, воспринимает ее буквально, вскоре будет вынужден в качестве компромисса избегать настоящую жизнь, искать жизнь рядом с

жизнью, в лучшем случае в искусстве, но чаще всего в пиетизме*, в неврозе или преступлении**.

Я не буду вдаваться в частности. Отчетливый признак этой сверхвысокой цели обнаруживается, пожалуй, у всех людей. Иногда она бросается в глаза в поведении и манерах человека, иногда выдает

себя лишь в требованиях и ожиданиях. Иной раз ее след отыскивается в смутных воспоминаниях, фантазиях или сновидениях. Если всерьез попытаться ее выявить, то вряд ли можно об этом

спрашивать. Однако физическая или духовная установка отчетливо свидетельствует о том, что она

происходит от стремления к власти и содержит в себе некий идеал совершенства и безгрешности. В

случаях, близких к неврозу, всегда будет обращать на себя внимание стремление сравнивать себя с

окружающими и даже с умершими и героями прошлого.

Правильность этого положения можно легко проверить. Иными словами, если человек носит в

себе идеал превосходства, что особенно часто наблюдается у невротиков, то столь же часто должны

обнаруживаться действия, направленные на подчинение, принижение и дискредитацию других. Такие

черты характера, как нетерпимость, несговорчивость, зависть, злорадство, самомнение, хвастливость, подозрительность, жадность — короче говоря, все качества, соответствующие состоянию борьбы, должны проявиться в значительно большей степени, чем это требует, например, инстинкт

самосохранения или чувство общности.

Наряду с этим одновременно или сменяя друг друга вслед за рвением и самоуверенностью, с

которыми человек стремится к конечной цели, иногда появляются честолюбие, соперничество, отвага, желание помогать, одаривать и руководить. Психологическое исследование здесь должно быть

настолько объективным, чтобы моральная оценка не заслонила собой перспективу. Следует также

добавить, что разные черты характера, как

* Пиетизм — набожность, строгое благочестие, часто притворное и лицемерное. — Прим. ред.

** См. главу “Проблема дистанции” в данной книге.

– 15 –

правило, вызывают у нас симпатию или презрение. И, наконец, черты враждебности, особенно у

невротиков, зачастую бывают настолько скрыты, что обладатель этих качеств справедливо удивляется и

негодует, когда ему на них указывают. Старший из двух детей, например, оказывается в весьма

неприятной ситуации, потому что он пытается узурпировать власть в семье, проявляя упрямство и

своенравие. Младший же ребенок делает это умнее, ведет себя как образец послушания и преуспевает в

этом настолько, что становится кумиром семьи, все желания которого исполняются. Когда же в нем

пробуждается честолюбие и наступает неизбежное разочарование, то готовность к послушанию

разрушается, возникают болезненные навязчивые явления, перечеркивающие любое распоряжение родителей, несмотря на все их усилия заставить ребенка быть послушным. То есть послушание

устраняется сменившими его навязчивыми мыслями. Очевиден обходной путь, избранный для того, чтобы выйти на ту же линию, что и у другого ребенка.

Вся сила личного стремления к власти и превосходству заранее приобретает у ребенка

соответствующую форму и содержание, тогда как мышление может поверхностно воспринять из этого

лишь столько, сколько ему позволяет бессмертное, реальное, заложенное в физиологии чувство

общности, из которого происходят нежность, забота о ближнем, дружба, любовь. Стремление к власти

проявляется завуалированно и пытается утвердиться на “территории” чувства общности тайным и

хитрым способом.

Здесь я должен подтвердить один принцип, давно известный всем знатокам души. Любую

обращающую на себя внимание повадку человека можно проследить вплоть до ее истоков в детстве. В

детстве формируются и подготавливаются будущие манеры человека, несущие на себе печать

окружения. Принципиальные изменения происходят лишь благодаря высокой степени самосознания

или индивидуально-психологическому подходу врача при работе с невротиком, когда пациент начинает

понимать ошибочность своего стиля жизни.

На примере другого случая, который тоже встречается очень часто, я хочу остановиться на

целевой установке невротика бо-

– 16 –

лее детально. Один весьма одаренный мужчина, добившийся благосклонности достойной девушки

благодаря хорошим манерам и любезному обращению, помышляет о помолвке. Вместе с тем в

соответствии со своим идеалом воспитания он предъявляет к девушке большие претензии, требуя от нее

поистине огромных жертв. Какое-то время она сносит его беспредельные требования, а потом

прекращает испытания, разорвав отношения. И тут мужчина буквально начинает “разваливаться” в

нервных приступах. Индивидуально-психологическое разъяснение этого случая показало, что цель

превосходства у этого пациента, проявившаяся во властолюбивых притязаниях к невесте, не допускала

брака, и он, сам того не ведая, должен был довести дело до разрыва, поскольку не считал себя готовым

к открытой борьбе, которой ему представлялся брак. Эта неуверенность в себе проистекает из самого

раннего детства пациента, когда он, единственный сын рано овдовевшей матери, жил довольно

замкнуто, отгороженный от внешнего мира. Из детских лет, проходивших в постоянной домашней

борьбе, он вынес неизгладимое впечатление, в котором никогда себе открыто не признавался: он