- На себя не получится «грим» наложить, - на лице Леры появилось кислое выражение. - Это высший пилотаж.

Отвечать я не стала. Бесполезно пытаться достучаться до совести ведьмы. Не факт, что оная вообще присутствовала. Я тоже не была в восторге от стоматологов, но пугать их до полусмерти считала делом гадким. Если Даниил и Эльза причастны к гибели медсестры-неврастенички, пусть с ними Глеб Вениаминович разбирается. Это по его части.

…На следующий день всё пошло наперекосяк. И не по сценарию настырной ведьмы, хотя к непростым и местами трагическим событиям Валерия руку приложила изрядно.

Но обо всём по порядку.

Первая неприятность стряслась утром, когда я, как было велено, заглянула в магический подарок магазина. Открыла книгу и на первой странице обнаружила новую запись.

«Урок для ведьмы».

Пока я недоуменно взирала на три слова, пытаясь понять, относятся они конкретно к Валерии или мне предстоит внеплановая встреча с кем-то ещё из её рода-племени, под первой строчкой волшебным образом появилась вторая.

«Когда услышишь песнь, не оборачивайся».

Я поморщилась, захлопывая деятельный томик и надеясь, что тренировать вокальные данные будет не офисная призрачная дамочка. Встречаться с неугомонным духом не хотелось. Пусть лучше послание оставит в вордовском файле. Зря что ли два дня на компьютере документ открытым держала.

Пока я топала под последним февральским снегом до метро, позвонила Дина, напомнить о четверговом мероприятии, о котором я напрочь забыла.

- Завтра у нас в семь. Помнишь?

- Да, - быстро сориентировалась я, мысленно костеря дырявую память.

- Врешь, - Сабирова без труда распознала ложь в единственном коротком слове.

- Вру. Но постараюсь быть вовремя.

Это утверждение тоже являлось не совсем правдой. Попробуй доберись в Динины Дербышки в вечерний час пик на краснобусе по единственной дороге. Но раз обещала лучшей подруге почтить присутствием смотрины, придется плюхать на городскую окраину из самого центра. А потом и к себе домой - посреди ночи. На раннее завершение посиделок, зная Дину, рассчитывать не приходилось.

А на работе... На работе поджидало очередное «веселье» в виде рассказов о призраке, в очередной раз навестившего риэлторов. Взъерепенившаяся дамочка разнесла стол начальника конторы Петра Гаврилова. В щепки. Ну, или почти в щепки. От мебели остались исключительно запчасти, которые повторной сборке не подлежали.

- Говорят, риэлторы новое место подыскивают, - просвещала нас Антонина, бойко работая шваброй. - К ним аж сам владелец здания заглядывал, они с этим Гавриловым, оказывается, старые приятели. Предлагал полицию вызвать, но риэлторы отмахиваются. Не верит никто в человеческие злодейства. Знают, нечистая сила беснуется. А владелец... как его? Воркунов! В общем, он считает, мы все тут свихнулись. Слышать ничего о привидении не хочет. Свалит все хулиганства на какого-нибудь бедолагу, будет героем. Нашёл, мол, преступника.

Я помрачнела и крепко задумалась. Упомянутый Владимир Воркунов - полный высокий мужчина - был типом крайне неприятным. Пересекалась я с ним раза три-четыре, однако впечатлений этот представитель рода человечества оставил в избытке. Ему и рта открывать не требовалось. Достаточно было увидеть вечно морщащийся нос и взгляд с высока. Сразу становилось ясно - что за типаж перед тобой.

Дела в семиэтажном офисном здании вёл управляющий - мужик непробиваемый, но в целом адекватный. Воркунов появлялся во владениях в исключительных случаях. Например, когда в прошлом году в одном из туалетов прорвало трубу, и кипяток затопил половину левого крыла, растекаясь по коридору шустрой речкой. Обошлось без пострадавших, но лицезревшие потоп собственными глазами, рассказывали, что было «весело». «Виновного» определили быстро. Им оказался охранник, который на полставки подрабатывал сантехником. Дядьку погнали прочь, не заплатив за последний месяц. Уборщицы шептались, что бедолага давно начальству твердил, что трубы дышат на ладан, но тратиться на новые никто не торопился.

Однажды я слышала, как Воркунов орал на официантку из местного кафе, хотя сам налетел на неё и выбил из рук наполненный едой поднос. Стены и тарелки на столах сотрясались от грохота, а девочка стояла, глотая слезы. В тот же день она попросила расчет, и больше мы её не видели. Из вышеперечисленного можно было сделать вывод, что владелец в ближайшее время возьмется за поиски виноватых. Людей, разумеется, а не нечисти. Кто-то рисковал поплатиться ни за что. Магам стоило поторопиться, а заодно и призрачной дамочке. Оставила бы послание, чего и от кого хочет добиться, глядишь, подсобили бы...

Следующая неприятность стряслась в обед, когда я возвращалась с брифинга в МВД, наслушавшись о новых методах мошенников, с легкостью выманивающих последние кровные у стариков. На выходе из лифта на родном седьмом этаже (где кроме офисов, располагалось кафе) в меня врезались. В буквальном смысле. Да так, что я влетела обратно в кабину. Но это оказалось сущим пустяком. По шубке, которую я старалась не затаскивать и сберечь еще на пару сезонов, смачно размазали крем от пирога. Розовый!

Я открыла, было, рот, чтобы высказать всё, что думаю о наглеце, посмевшему поиздеваться над моей «шкуркой». Но он, а точнее она, успела сделать это первой, демонстрируя порез на руке от разбившейся тарелки.

- Вы глаза по утрам мыть не пробовали?! - яростно поинтересовались у меня, тыча окровавленную ладонь в лицо.

- А вы? - огрызнулась я на автопилоте, пока мозг идентифицировал знакомые кукольные черты и белокурые прядки. - Моя шуба подороже вашей руки будет!

- Подумаешь, облезлый мех! А мне швы накладывать придется!

- Ничего не облезлый! И вообще, у меня кошка глубже царапается!

В самом деле! У Ярика на физиономии после знакомства с Жозефиной-Симоной пострашнее раны были. А тут ерундовая царапина. Ну да, кровь идёт. Но не фонтаном же хлещет! А от розового крема наверняка пятна останутся!

В перепалку вмешался кавалер «травмированной» девицы, и в моей голове всё встало на места. Вспомнилось лицо в медицинском «наморднике» и рука со сверлом, приближающаяся к моей сопротивляющейся челюсти.

- Девушка, и как не стыдно?! - вспылил ангелоподобный доктор Даниил, защищая возлюбленную от необоснованных, по его мнению, нападок. Ещё и встать между мной и разъяренной Эльзой попытался. - Врезаетесь в человека, а сами претензии смеете высказывать!

- Я врезаюсь?! - ошалела от несправедливого обвинения моя вредная пупырчатая ипостась, большую часть времени предпочитающая мирно спать. - Это у вашей подружки глаза на затылке!

- Я не его подружка! - воспротивилась вдруг медсестра. И ногой притопнула гневно.

Это неуместное высказывание стало полной неожиданностью не только для меня, но и для стоматолога. И пока разлюбезный изумленно хлопал богатыми ресницами, Эльза глянула на него исподлобья, с обидой тысячелетия в глазах.

- Да, я не твоя подружка! - повторила она, упирая руки в бока. Даже про «травму» не вспомнила. - Надоел, хуже горькой редьки! Сначала жениться обещает, потом глазки всем подряд строит! Сам дурак, что с чокнутой связался!

От такого поворота событий я попятилась и впечаталась в стену кабины, больно стукнув локоть. Даже рукав «шкурки» не особо смягчил удар.

- Вот как?! - взвился до небес доктор, напрочь позабыв о моём присутствии. - Ты сама съехаться отказывалась! А Алине я ничего не строил! Она напридумывала небылиц!

- Гулял под луной! Цветы дарил! - перечисляла грехи Даниила Эльза, не слушая аргументов. Или оправданий?

- Ничего подобного! - сердито кричал стоматолог в ответ, стуча кулаком по стене. - Мы с ней домой до метро вместе ходили! А цветы были в честь дня рождения! По-дружески!

- Втрескалась она в тебя тоже по-дружески?! Я слышала, как ты идиотам-приятелям хвастался! Очередная девица глаз не сводит! Какая прелесть!