У нее было чувство погружения в длинный тоннель и его бесконечную чёрную глубину. Чернильная тьма упала на серебряный амулет. Лицо Вангердагаста исчезло, сменившись изможденным лицом, которое она увидела, когда пыталась связаться со своим мужем. Лоб незнакомца был тяжелым и зловещим, глаза белые, как жемчужины, подбородок квадратный и сильный с намёком на ямочку. На этот раз Таналаста не позвала незнакомца, и жемчужные глаза на мгновение уставились на нее, наполняясь радостью, печалью и какой-то невыразимой жаждой, в тысячу раз более сильной, чем даже тоска по Роуэну. Все вокруг стало серым от дождя, и лицо исчезло. Мгновение спустя перед принцессой предстал Вангердагаст, как всегда хмурый и нетерпеливый.

Пора.

- Вижу его, - сообщила Таналаста Овдину. Вангердагасту она передала:

- Старик, Скипетр у тебя?

Ошеломленный маг нахмурился, но уверенно кивнул, приподняв аметистовый наконечник посоха.

- Да.

- Хорошо, - сказала Таналаста. - Овдин, мы готовы.

Мастер Урожая проговорил длинную цепочку мистических слогов. Расстояние между Таналастой и Вангердагастом, казалось, исчезло. Глаза Придворного Мага округлились. Он испуганно вскрикнул и, казалось, упал на принцессу, махая руками и ногами. Позади него она увидела железный трон гоблинов, выстроившихся в полукруг, вспышки грозы и темную фигуру, мелькнувшую в зале.

Тогда Вангердагаст набросился на принцессу и обнял ее, подобно матери, смеясь, плача и крича одновременно, холодный, липкий, влажный и вонючий, как будто он не мылся месяцами.

Он поцеловал ее прямо в губы, затем соскользнул с нее и нагнулся, чтобы поцеловать ее раздутый живот, затем прислонил кончик золотого Скипетра Владык к креслу и наклонился, чтобы снова поцеловать ее в губы.

Таналаста оттолкнул его.

- Вангердагаст!

Волшебник одарил ее ухмылкой.

- Не говорите мне, что не рады меня видеть!

- Рада. Таналаста вытерла лицо, скорее, не для того, чтобы стереть слюни мага, а чтобы смягчить запах ароматом духов на манжетах платья. - Но у нас много работы.

Таналаста была прервана звуком поднятой тревоги, и комната тут же разразилась шумом голосов и грохотом сапог. Вангердагаст медленно повернулся на каблуках, с удивлением наблюдая, как дворяне бросились к своим отрядам.

- Началась битва?

- Это вы нам скажите, старый друг, - сказал Овдин. Он положил руку на плечо Вангердагаста. – Может, они бегут от того, что может сделать с ними принцесса, если они замешкаются.

- В каком смысле? - Вангердагаст перевел взгляд на принцессу. - Мне было бы интересно услышать, как вы достигли этого.

- И у меня есть к тебе несколько вопросов, - сказала Таналаста. - Но им придется подождать. Эта тревога означает нападение хазнеф.

Брови Вангердагаста подпрыгнули в ужасе, затем он оглядел комнату, как будто он хотел убедиться, что находится именно там, где и думал.

- Здесь? В королевском замке?

- Похоже на то, - Таналаста поднялась с кресла и направилась к двери. - И давайте помолимся, чтобы это был не Болдар.

- Это все, что осталось от нас? – чуть не пискнул Кортил Роумантл, оглядываясь на группку мрачных людей, собравшихся среди деревьев. - Двести человек, или и того меньше.

Посреди них стоял корявый пень, выше, чем самый высокий из собравшихся. На его вершине стояла Стальная Принцесса, ее стальные перчатки были опалены драконьим пламенем, а большая часть некогда  великолепной, непослушной гривы теперь обгорела.

- Именно, Кортил, - ответила она почти весело. – Не забывай, что скоро на нас нападут гоблины.

Неудобная тишина была ей ответом. Вопящие ушастые гоблиноиды были не обычными монстрами, с которыми доводилось сражаться людям Алусейр – их было не так просто убить, ибо они соблюдали точные боевые построения, а потом организованно нападали волнами на уставших рыцарей... слишком мало тяжело дышащих людей осталось в живых.

С другой стороны, гоблины были далеко не такими опасными, как Дьявольский Дракон. Многие кормирцы смотрели в небо, сквозь листву крон деревьев, в ожидании увидеть огромную тень, которая могла принадлежать лишь рептилии. Каждый боялся, что она может вернуться за ними, чтобы закончить начатое.

Налавара обрушилась на отряд с такой внезапной яростью, что многие сразу же превратились в пепел, прежде, чем успели сделать что-то большее, чем увидеть приближающуюся погибель и закричать. Деревья вокруг них горели, как факелы, и некоторые и вовсе рухнули вниз, похоронив под собой людей, защищавших Кормир. Но лес был и спасением, ибо горевшие деревья испускали дым, скрывший за собой выживших, а уже невредимая часть леса, со своими густыми зелеными кронами, дала возможность рыцарям спрятаться и перегруппироваться.

Теперь они собрались вокруг  Стальной Принцессы, стоявшей с обнаженным мечом в руках и покрой таким количеством копоти, что на первый взгляд её можно было принять за какого-нибудь монстра, поросшего чёрным мехом. Но меч, глаза и зубы принцессы были такими яркими, что она выглядела как какая-нибудь страшная бестия из детской страшной сказки. Ее как всегда снятый шлем был потерян во время первого налёта дракона, ремни, поддерживающие доспехи, обгорели, пока девушка каталась в попытках сбить огонь с себя, а щит расплавился после того, как спас девушку от прямого потока огня, который дракон выпустил прямо в неё.

Хмурый взгляд пробежал по лицу Алусейр, когда она вернулась к этой мысли, возможно, в десятый раз. Дракон, казалось, искал именно ее ...

Достаточно размышлений.

- Это самое суровое испытание, с которым Кормир сталкивался за столетия, - резко сказала Алусейр, оглядываясь, чтобы встретиться взглядом с каждым мужчиной, - и жизней тех, кто нам дорог, будь то горожане за стенами Сюзейла или дворяне в своих поместьях – зависят от нас и наших мечей. Мы лучшие в мире... и теперь пришло время доказать это. Я возвращаюсь, чтобы найти этого дракона, и убить его. Если я умру, то лягу в землю, зная, что сделала для Кормира все, что было в моих силах, и не спряталась, ожидая, когда лезвие гоблина перережет мне горло ночью. Не смотря ни на что, я встала, чтобы защитить народ Кормира.

Повисла тишина такая же острая, как лезвие меча девушки. Все молчали и смотрели на принцессу, ища в ней надежду. Она дала её им.

Стальная Принцесса спокойно расстегнула нагрудник и распахнула его. Лиф под ней был мокрым от пота и свежей крови, которая блестела посреди разводов старой, засохшей крови.

- Уж побольше, чем у мужчин, - пробормотала девушка когда подумала о ранах ниже, но, тем не менее, она безразлично ударила  себя в грудь кулаком и громко добавила:

- Оно все еще бьется. И пока так будет продолжаться, я буду охотиться за этим драконом. Это мой долг.

Она медленно повернулась, указывая на мужчин мечом, и тихо добавила:

- Как лорды и графы королевства, только вы определяете своей долг. Ваши семьи всегда были основой Кормира - потому что ваши отцы и деды знали свой долг и исполняли его. И вы тоже знаете свой долг. Когда я покину это место, я не стану оглядываться назад, чтобы увидеть, кто остался прятаться среди деревьев, а кто пошёл за мной. Мне не придется, потому что я знаю, кто вы. Вы – яркая и лучшая надежда Кормира на светлое будущее.

Она улыбнулась, сунула меч в ножны и снова застегнула нагрудник.

- Перед нами просто небольшая задача, вот и все. Мы должны убедиться, что у Кормира есть будущее.

Раздалось несколько мрачных смешков.

Стальная принцесса закончила застёгивать ремни с кривой улыбкой, которую так хорошо знали ее люди, и тихо спросила:

- Вы со мной, мужчины Кормира?

- Да! – Крикнул Кортил Роумантл. - Да!

- Да! – поддержали его трое мужчин, подняв свои мечи. – За Стальную Принцессу!

- За Алусейр и Кормир!

Девушка спрыгнула с пня и подняла собственный клинок.