Там его и настиг Цегорах, заключив сильнейшего из К-тан в сферу Дайсона. Вот только бог эльдар просчитался. Да, сфера была сильна, но не против того, кто обладал силой Потустороннего в комплекте с могуществом его поглощенных братьев.

К везению всей галактики Потусторонний сам выбрал изгнание, и вертящаяся вокруг него и звезды сфера ничуть этому не мешала.

Фактически, это был единственный К-тан, чью сущность не разбили на осколки. Более того, его сила с тех времён лишь стала ещё больше.

Однако любой, у кого были бы психические силы, заметил бы странные завихрения варпа вокруг тюрьмы Потустороннего. Часть из варп шторма после смерти Тзинча добралась и сюда.

И хоть пока ничего не происходило, это не значило, что так будет всегда.

Последние месяцы для Императора были лучшими за все прошедшие десять тысяч лет.

Начать стоит хотя бы того, что сводящее с ума давление четырёх богов хаоса снизилось лишь до трёх. И хоть каждый из них стал сильнее, сграбастав себе часть царства Тзинча, но это всё равно было лучше.

И даже если они полностью бы скомпенсировали силу, даже так Император остался бы в выигрыше, ведь вести войну против Тзинча было настоящим мучением.

Практически все удары четверки, которые были особо чувствительны пришлись от любителя тайн.

Смешно, но даже сейчас Император держал в голове возможность, что всё происходящее не более чем хитрый план Тзинча, который лишь разыграл свою смерть. С противниками уровня Великого манипулятора, никогда нельзя было ни в чём быть уверенным до конца.

Второй же хорошей новостью было начало сбора своей личности в единое целое. Слишком долго Император пребывал на границе реальности и безумия.

И если раньше он не мог себе подобное позволить, то после разговоров со своим новым святым, Император наконец нашел для себя новый путь.

Да, процесс был ещё далек от завершения, но Император был полон надежд его закончить в ближайшее время.

Внезапно правитель Империума почувствовал нечто странное.

Удары по его золотому щиту были привычным делом, но очень редко он чувствовал что-то подобное. Будто кто-то осторожненько постучался, попутно стараясь сделать это максимально тихо, дабы никто кроме Императора не услышал.

Учитель внимательно осмотрел привкус силы гостя, после чего отправил импульс одобрения — он узнал, кто именно напрашивался на разговор.

Для общения Император создал ограниченный, защищенный канал, сквозь который он мог беспрепятственно ударить, а вот гость был почти беззащитен. Тем не менее его собеседник немедленно принял приглашение.

В золотом пространстве возникла ладная, высокая фигура женщины эльдари. Напротив неё, чуть погодя сформировалась ещё одна фигура в лице высоченного гиганта в тяжелых золотых доспехах.

— Я рада приветствовать Наставника. — Иша вежливо наклонила голову. Как и у всех эльдари, этот жест нёс в себе сразу десяток значений, которые Император без труда прочёл.

— И я рад видеть вас, Иша Исцеляющая, — правитель Империума ответил вежливым кивком. — Но вы не правы, я больше не Наставник. Это имя ушло десятки тысячелетий назад. Ныне зовите меня Императором.

— Понимаю, — Иша улыбнулась. — Все мы ныне не те, что прежде. У меня есть множество важных тем для разговора и одно сверхважное предложение. С чего вы хотели, чтобы я начала?

— Жизнь научила меня, что зачастую первым надо выбирать второе.

— Тогда вот моё предложение, — Иша официально сложила руки на груди, определенным образом расположив ладони в знаке мира. — Жизнь вашего сына в обмен на… «Очистку дома». И да, мы поможем попасть в «дом».

— «Очистка дома», — медленно повторил Император. — И почему же вы решили пойти на этот шаг? В конце концов, родственников не выбирают.

— Потому-что «очистка» поможет одному из моих братьев, скажем так, проснуться.

— Хм-м-м, хорошо, — дал добро правитель Империума после небольшого размышления.

— Тогда, — Иша протянула руку, сделав невинное лицо. — Вроде бы так у вас, людей, заключают соглашения.

— Приятно видеть такое знание наших традиций, — впервые улыбнулся Император, после чего произнёс фразу на эльдарском, которую физически не могло правильно произнести человеческое горло, заставив Ишу мило покраснеть. — Lle naa vanima.

— Lle naa belegohtar, — попрощалась Иша, быстро сбежав. — Namaarie.

Оставшись в одиночестве, Император позволил своей человеческой форме распасться, дабы вновь стать безумным потоком несвязанных образов. В конце концов, он не мог предстать в таком виде перед богиней эльдари, поэтому был вынужден притворяться собой прежним.

— Так, ну где же мой Святой. Зная его, он будет очень рад тому, что я собираюсь ему передать.

— Господин! Вы наконец-то вернулись! — и столь искренняя радость звучала в голосах его подчиненных, что Стас волей-неволей, но улыбнулся.

Когда он все-таки добрался до своих ближников, те правильно поняли желание господина, поэтому перенесли большой аристократический приём на следующий день. Сегодня же собрались в небольшой, тесном кругу лишь самые близкие и доверенные люди.

— Да… друзья, — это тяжеловесное слово сорвалось с его губ и Ордынцев сам поразился тому, что он сказал. — Я все-таки вернулся.

— Смотрю я, не без дополнений? — лукаво хмыкнул в бороду Константин, посматривая на легонько покачивающиеся белоснежные крылья. — Как я помню, вы, святейший, что-то говорили, что вы не совсем Святой?

Стас бросил не впечатлённый взгляд на старика и закатил глаза.

— На Терре произошли небольшие изменения, но не стоит считать, что эти две «конечности» хоть что-то изменили. Я все тот же, кого вы знали раньше.

— Эх, жаль этого не видит мой планетарый губернатор, — мечтательно протянул Деций Нуменорий, лорд-констебль, которого отправили на смерть за ложным святым.

Но глядя сейчас на него, Стас видел лишь человека, который наконец-то впервые в своей жизни был по-настоящему на своем месте. Все его силы были направлены на укрепление Крестового похода. Каждую минуту он думал о походе и это ему безумно нравилось.

Ордынцев с легкой, грустной улыбкой оглядел остальных.

Вот стоит Вальтер Фишер. Бывший бандит и убийца, который кровью и потом доказал свою верность и желание искупления. Во время войны на Армагеддоне, как и всё командование он был на передовой и воевал против орков, одновременно командуя наступлением.

Спустя год он стал ещё сильнее возмужал и приобрел уверенность, которой ему недоставало.

О Константине и говорить нечего. Проклятый старик, такое чувство, был во все том же рубище, в котором Стас его встретил.

Каждый из этих людей передал ему свои жизни и надежды. Они верили, что он приведёт к их лучшему возможному будущему. И каким-то мистическим образом это пока получалось.

Но Стас как никто другой знал, что это не может вечно продолжаться. Если ничего плохого не случилось, это значило, что вселенная лишь копит злобу в конце.

Вот только в отличие от прошлого, когда все окружающие были для Стаса чужаками, теперь он не мог смотреть на них, как на чужих людей.

Единственное, что хоть как-то его спасало, это оправдание, что они сами решили следовать за ним и он их ни к чему не принуждал.

Стараясь отвлечься от этих раздражающих мыслей, Стас представил своих старых подчиненных новым.

И Ордынцев должен был признать, что вид магоса доминуса Иерекии Доса, канониссы Виктории Лестер и капитана Кровавых ангелов Андерсона Коула не оставили никого равнодушными. Адмирала флота, Рассела Харди здесь не было, он обязан был сделать чрезвычайно много работы, по расположению столь гигантского флота вокруг Армагеддона на случай внезапного нападения.

Впрочем, был в этом и забавный момент. Стаса изрядно позабавило благоговейное выражение лица отца Константина, когда он почти пялился на канониссу. Последняя же, естественно заметив внимание старика, демонстративно делала вид, что не замечает подобного внимания. Однако благодаря улучшенным чувствам, Ордынцев готов был поклясться, что это внимание изрядно подняло женщине настроение.